Не слишком хороши были и шорты для езды верхом – конский пот едок и вызывает раздражение. У Веры в мешке обнаружились полноценные бриджи для верховой езды, которые она и натянула, а я лишь как можно выше натянул шерстяные носки и старался следить, чтобы икры прикрывались попоной. Надевать джинсы не хотелось, и не из-за кровавых пятен, а из-за их непривычного вида для окружающих. Достаточно было предупреждения Веры о том, чтобы я не трындел каждому встречному про свою удивительную историю. Впрочем, я этого делать и не собирался, не дурак, и местной диковиной работать не хочется.
Подвеска винтовки на груди оказалась удобной для верховой езды, но вот стрельнуть в кого-то с седла я бы точно не смог. Самым большим моим достижением в кавалерийском искусстве было умение не свалиться с седла в дорожную грязь. Для того, чтобы это получалось у меня лучше, Вера вела лошадей шагом, лишь иногда переводя их на легкую рысь, исключительно с целью тренировки меня, неука. Но, несмотря на все эти мучения, я для себя сформулировал главный постулат: «Езда верхом лучше пешего похода». Да и темп движения заметно ускорился.
Разницу между автомобилем и конем я всерьез ощутил к вечеру, когда мы нашли подходящую для привала кучу камней, возле которой была еще вполне полноценная поляна, и до ближайших зарослей оставалось несколько десятков метров. Вместо того чтобы просто «припарковать транспорт», пришлось учиться обтирать коня жгутом из травы, затем вешать ему на морду торбу с овсом, каким, по нашему счастью, запаслись «негры». Вера объяснила мне, что мы сейчас пропускаем стадию «выпаивания», в иных условиях обязательную, но в этих краях в траве столько влаги, что она вполне заменяет воду этим неприхотливым, как я понял, лошадкам.
В довершение всего коней стреножили, чему тоже пришлось учиться, и пустили пастись. А я с винтовкой присел на камне, накинув на себя одеяло, и принял обязанности часового в первую смену. Предложение развести костер было отвергнуто сходу – свет должен был приманить к нам всех ночных насекомых с округи, из которых как минимум половина были кровососущими.
Впрочем, и без костра их хватало. Комариный писк доминировал над всеми прочими звуками, и мои руки колотили меня же по лицу просто с пугающей регулярностью. Единственной радостной мыслю была та, что днем кровососов было куда меньше, И лишь к тому моменту, когда моя смена караулить почти закончилась, я вспомнил, что видел у себя в ранце… Так и есть. Покопавшись в нем, я вытащил хитрой формы марлевую сетку с кольцом, которая надевалась сверху на шляпу, и превращалась в отличный накомарник. Надел, покрутил головой – и обратно снял. И так темно вокруг, а в накомарнике вообще ничего не видно.
Потом разбудил Веру и посадил ее в караул на двухчасовую смену. Кстати, у девочки были карманные часы, разумеется, золотые и с дарственной надписью, но вполне в духе наших антикварных, луковицей. И течение времени вполне соответствовало нашему, да и все прочее было одинаковым – минуты, часы, сутки… А если вспомнить миллиметры на пулелейках, то это тоже давало пищу для размышлений. Кстати, во времена рычажных «винчестеров» были футы с дюймами, или вершки с аршинами, в зависимости от страны, но никак не метрическая система. Но все эти сведения мне вообще не помогали, а скорее даже путали еще больше. Где я?
Свои наручные часы я тоже переместил в карман и прикрепил на кожаный шнурок, решив не смущать местных более чем странным видом современных «Бланпа». Пусть они тоже механические, но явно не кустарей работа. Зачем вызывать лишние вопросы? Их, как я чувствую, и так много услышать предстоит, потому что в этом мире я как младенец. О чем я думал эти два часа своей первой смены? О том, какие из моих умений могут пригодиться здесь, и пришел к выводу, что если все то, что я видел, и услышал от своей спутницы, правда, то полезными может оказаться лишь часть моих военных знаний. И все. А все остальное, что я знал и умел, начинает превращаться в бесполезный хлам. Вот тебе «цена прогресса». Все, что остается полезным – умение стрелять и довольно ловко дать в морду. Ну, и организовать пехотный бой, случись появиться подчиненным. И все.
Перед самым концом моей первой смены какая-то тварь повадилась рычать в зарослях, отчего кони занервничали, начали фыркать и вообще всячески беспокоиться. Я насторожился, но звук не приближался. И не удалялся.
– Кто это? – спросил я, когда мне удалось разбудить Веру.
– Это? – она прислушалась. – Лесной кот. Он не нападет, так он самку зовет. А охотится он всегда молча.
– Для человека опасен? – уточнил я.
– Если решит напасть, то убьет. – кивнула девочка. – Он большой и очень быстрый. Но специально не охотится, человек для него слишком большой, сразу не съешь.
– Можно не доедать. – хмыкнул я.
– На падаль придут другие твари, которые будут мешать ему на его участке. И распугают всю добычу. Лесной кот – умный зверь, он убивает столько, сколько ему надо для еды.
– А ты откуда все знаешь? – спросил я. – Ты в этих краях в который раз?
– Второй. – вздохнула Вера. – Но с нами всегда проводник ходил, Яков, из Новой Фактории, он все рассказывал. Он уже старый был, в этих краях каждую тропку знал. Его тоже негры убили, самым первым из всех. Он рядом со мной шел, а я в фургоне сидела. Потом был выстрел и он упал, а затем уже напали на всех.
Она заметно погрустнела и вроде даже всхлипнула. Я сделал вид, что не заметил, и начал укладываться спать, наказав ей на посту не уснуть, на что она кивнула с самым серьезным видом.
Отключился я сразу и спал без снов. А проснулся с первыми лучами рассвета, от птичьего концерта. И обнаружил Веру мирно дремлющей, завернувшись в одеяло. Та-а-ак… Дочь купеческая…
Я протянул руку и откинул одеяло с ее бедра. Затем аккуратно расстегнул клапан кобуры, а затем вытащил оттуда «уэбли», положив себе за спину. Потом отстегнул у нее с пояса ножны с ножом и вытащил из чехла мачете, присовокупив все к револьверу. Затем заорал:
– Негры!
Второй раз кричать не потребовалось. Девчонка подлетела так, что чуть не скатилась с камня, последовательно схватилась за все наличное оружие, и не обнаружила ничего. На лице у нее отразилось сначала отчаяние, а затем недоумение, когда она обнаружила меня сидящим рядом и ехидно ухмыляющимся.
– Что, нет оружия? – сочувственно осведомился я у нее.
– Н-нет… – немного неуверенно сказала она.
– Ты что делать должна была, когда я спать ложился?
– Сидеть два часа, а потом тебя будить. – четко ответила она.
– А насчет того, чтобы ты легла спать, разговор был? – поинтересовался я.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});