Джон позвонил Нелл Коттер, которая остановилась у пролива. Ее номер не отвечал. Тогда Джон оставил сообщение, что он к ней идет, вышел на холмистые улицы и побрел на юг к воде.
Некоторые элементы Пунта-Аренаса не изменились с новым процветанием. Каждый квадратный метр почвы буйствовал летними цветами, и в воздухе царило их вечернее благоухание. На пятидесяти трех градусах южной широты декабрьское небо, даже затянутое облаками, не темнело еще три-четыре часа.
После шести лет одиночества и открытого океана Джон нашел для себя цветы и людные улицы такими же чуждыми, как другая планета. Даже поморники, буревестники и крачки пропали. Он искал их в небе, но они, надо полагать, на лето улетели далеко к югу, чтобы пожать богатый урожай вокруг уменьшающейся ледяной шапки.
Страннее всего были дети. На плавучих базах детей не имелось вовсе, но здесь они были повсюду — играли на каждом уличном углу, путались под ногами на тротуарах или бесшабашно катались по склону холма на самодельных тележках и самокатах. Джон бессознательно их избегал, а мысли его были далеко. Одно дело, когда тебя игнорировали на родной базе, где ты волен был сам устанавливать себе график и работать над своими научными проектами. Совсем другая ситуация получалась, когда тебя без всякого объяснения отволакивали на полторы тысячи километров, а затем обращались с тобой как с полным ничтожеством. С каждым шагом мрачность и раздражение Джона нарастали. С ним должно было случиться что-то скверное. Он наверняка это знал. Но не мог догадаться, что именно.
К тому времени, как Джон добрался до адреса, который ему дала Нелл, он уже был совершенно не в настроении посещать обеды богатых и знаменитых. Ни за тысячу песо с носа, ни за полпесо.
Когда Джон позвонил из вестибюля, он уже готов был сказать Нелл, что передумал и не идет на обед. Но она не дала ему такой возможности.
— Отлично. Шестой этаж. Поднимайтесь. — И в трубке зазвучали короткие гудки.
Нелл уже сказала Джону, где остановится, но это не было похоже ни на один отель из всех, что ему доводилось видеть. Здание представляло собой изящную высотную структуру, куда более заманчивую, чем общежитие Админа. Там не было ни гостевой регистрации, ни портье, ни какого-либо подобного персонала. Лифты казались рассчитанными только на перевозку грузов. Поднявшись на шестой этаж, Джон очутился в огромном зале без окон, поделенном на квадратные каморки перегородками по пояс вышиной. Некоторые каморки были ярко освещены и застеклены от пола до потолка. Другие были темными и не содержали в себе ничего, кроме выкрашенных серой краской шкафов. Люди словно бы сновали повсюду как попало. Джон в замешательстве крутил головой, пока не заметил Нелл в четырех перегородках от него, склонившуюся над блоком телевизоров.
Нелл уже успела переодеться из своего зеленого комбинезона, который она носила в «Капле», в платье с голыми плечами того же цвета. Она также проделала какой-то фокус со своими волосами, подняв их вверх и обнажив грациозный изгиб шеи. Когда Джон до нее добрался, Нелл выпрямилась и устроила ему мгновенный осмотр с головы до пят.
— Стандартный размер должен подойти. Идемте.
И она взяла его за руку. Джон позволил ей буксировать его по шахматной доске с перегородками. По дороге они также миновали пару двухстворчатых дверей.
— Ну вот. — Нелл махнула рукой в сторону пары десятков высоких гардеробов вдоль одной стены. — Выбирайте.
Тут она увидела озадаченное выражение на его лице.
— Послушайте, я не привередлива, и то, что на вас сейчас, мне отлично подходит. Лично мне. Но Бога ради, мы же идем на официальный обед. Если вы не хотите, чтобы вас остановили у двери и стали задавать вопросы, вам придется переодеться. Сегодня вечером — только смокинги и платья.
— У меня нет смокинга — ни здесь, ни на базе.
— Знаете, я так и подумала. Иначе зачем, по-вашему, я вас сюда привела? — Нелл распахнула дверцу одного из гардеробов. — Я же говорю — выбирайте. Здесь все размеры, цвета и стили. А также все столетия.
Тут до Джона дошло.
— Это же киностудия!
— Разумеется. И я здесь работаю. Помните, ведь у меня работа имеется? Здесь также ставят пьесы. Вы можете одеться кем угодно от монаха-францисканца двенадцатого столетия до Питера Пэна, но нам нужно, чтобы вы слились с фоном. Поэтому мы организуем вам наряд характерного миллионера типа «десять тысяч песо за обед». — Она протянула руку и вытащила из гардероба вешалку. — Лучше бы вы мне помогли. Почему бы вам для начала вот это не попробовать?
На подбор наряда ушло много времени. Джона устроил бы первый же выбранный костюм, но Нелл настаивала, что на плечах ткань лежит не совсем как надо.
— Я знаю, богатые люди порой действительно носят одежду, которая им не подходит. Но специалисты по гидротермальным отдушинам, выдающие себя за богачей, такой одежды не носят. — Нелл приладила ему галстук-бабочку и вставила в петлицу крошечную видеокамеру. — Последний штрих. Камера вместо камелии. Таким образом, не возникнет никаких сомнений насчет того, чем вы занимаетесь. Кто знает. Быть может, вам удастся снять какой-то бесценный эпизод. — Она отступила назад и оглядела результат. — Шик-блеск! Как вы себя чувствуете?
— Странно. — Джон с трудом узнавал себя в окружающих его со всех сторон зеркалах. Нелл выкинула какой-то фокус и с его волосами, подкрашивая их, делая гуще у висков и ушей и приглаживая спереди.
— Вид у вас просто классный. Ну, пойдемте. К тому времени, как мы туда доберемся, вы к своим тонким перышкам приспособитесь. Вперед!
Дорога назад по холму в сгущающихся сумерках стала для Джона подлинным откровением. Другие пешеходы бросали на них всего один взгляд и отходили в сторонку. Даже дети на маленьких тележках предусмотрительно виляли вбок.
— Защитная аура богатства. — Нелл держала его под руку и смотрела прямо перед собой, игнорируя всех окружающих. — Пусть даже фальшивого.
— Я думал, что подобные вещи должны были кончиться вместе с войной.
— Вы говорите как кабинетный ученый. Таков один из уроков истории. Подобные вещи никогда не кончались и никогда не закончатся. По крайней мере, пока люди остаются людьми. — Тут Нелл сжала его руку и надменно вздернула нос на мужчину, который слишком медленно убирался с их дороги.
Само здание, где располагалась обеденная зала, стояло на западном склоне, фасадом к проливу и далекому океану. У входа торчали дюжины мужчин в форме. Они пристально наблюдали за парочкой, пока билеты, которые представила Нелл, не были проверены. Джон стоял рядом, нервно дергая пальцами скользкие манжеты.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});