Читать интересную книгу Три розы - Юрий Бурносов

– Самый лучший выход – пойти и воздать должное вину, дабы отогнать дурные мысли, – сказал Проктор Жеаль, – но вижу, друг мой Хаиме, это предложение не для тебя. Верно, ты имеешь некие свои планы.

– Это так, – кивнул Бофранк. – Я не обижусь, если ты и хире Альгиус отправитесь в «Козу и розу» или еще какое заведение… Тогда как я – раз уж мне отпущен не слишком долгий срок – должен многое сделать, как и велел референдарий.

– Не будь столь мрачен! – воскликнул Жеаль. – Раньше подобные россказни вызвали бы у тебя только смех, а ныне, посмотрите, ты уже в гроб лезть готов.

За поддержкою Жеаль взглянул на Альгиуса, но тот, против обыкновения, стоял чрезвычайно серьезен.

– Пусть хире Бофранк сам рассудит, верить ему или же нет в свой сон и его возможные последствия, – заметил он. – Это его выбор. Но давайте же отойдем прежде от дома референдария, подле которого мы все еще стоим, тем более хире Альтфразе смотрит на нас в окно, приоткрывши занавеску. Затем лично я и в самом деле отправлюсь в некое место, где полно вина, жареного мяса с приправами и сговорчивых девиц. В любом случае вы знаете, где меня искать. И вообще, как сказано:

Чутье дает прямой совет:Кто ни спросил бы об удаче,Лги без зазренья, все иначеПредставь, запутывая след.Ведь иногда хранитель тайнИ ненадежен, и случаен.

Так к чему мне знать то, что не должен я знать?

Альгиус, таким образом, отправился в одну сторону, остальные же вернулись в жилище Бофранка.

– Не унывай, друг Хаиме! – снова попытался утешить субкомиссара добрый Проктор Жеаль. – Позволь напомнить, что Альгиус известен как веселый малый, имеющий некоторое – достаточно сомнительное, кстати, – образование и даже не закончивший университета, а референдарий Альтфразе так и вовсе безумец. Что верить их словам? Что печалиться и ждать смерти?

– Я и не жду, – возразил Бофранк, обнаруживший в себе неожиданные смелость и бодрость, которых еще минуту назад не было и в помине. – Коли мне суждено умереть, пускай; только я не стану сидеть и ждать сложа руки, как не стану и пускаться во все тяжкие, дабы затуманить рассудок вином. Должно быть, ты помнишь, я говорил тебе о новом моем назначении. Кто знает, может, оно напрямую связано с мрачными пророчествами. Тогда мне прямая дорога изловить и убить этого дрянного упыря, пока он не сделал то же самое со мною.

– Хире Бофранк рассуждает вполне здраво, – поддержал субкомиссара и юный Фолькон. – Я вижу в событиях странную связь. Что вы скажете, к примеру, о той вести, что я принес и что осталась почти незамеченной за толкованиями вашего сна?

– О мертвой девице?

– Да-да, о мертвой девице, имя которой, как я сказал, – Роза Гвиннер.

– Отсеченная голова, вставленный промеж ног хвост и квадраты, вырезанные на животе жертвы, – пояснил Бофранк Жеалю, который ничего про убийство не знал. – Это уж второй случай, и вновь девицу зовут Роза. Вот вам еще совпадение, которое бог весть как отзовется… Я не предлагаю вам идти со мною, но скажу, что направляюсь в Баранью Бочку. Сейчас я хочу зарядить пистолет, взять шпагу и кинжал, а после найти некоего Оггле Свонка и кое-что проверить. Не знаю, что я буду делать затем…

– Позвольте же мне сопровождать вас, хире субкомиссар! – воскликнул Фолькон. – У меня с собою шпага и пистолет.

Сказав так, он и в самом деле предъявил внушительного вида двуствольный пистолет, доселе совершенно не заметный под одеждою.

– Эй! Эй! Что я слышу! – возмутился Жеаль. – Стало быть, меня вы оставляете?

– Как я могу воспрепятствовать тебе, – с улыбкою сказал Бофранк. – Идемте же, у нас много дел, и не худо бы нанять повозку.

…И нет никакого сомнения в том, что этим нечестивым демонам доставляет одинаковое удовольствие высасывать теплую кровь людей и животных, как бывает приятен для здорового и бодрого телосложения глоток чистого и свежего воздуха.

Генри Холиуэлл, магистр искусств Кембриджского университета

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ,

в которой, вопреки ожиданиям, не происходит ровным счетом ничего сверхъестественного, но зато появляются старые друзья Бофранка, от которых он узнает новое пророчество – о трех розах

Волею провидения ли, удачей ли, свойственной обыкновенно людям, чрезмерно воздающим честь вину, но ни упыря, ни каких иных химерид в тот вечер Бофранк со своим маленьким отрядом не обнаружили. Зато в столь же грязной, сколь и многолюдной харчевне под названием «Котел и сумка» встречен был ими Оггле Свонк, попивающий пиво под тем предлогом, что он-де собирает сведения по наущению Акселя.

Кое-что он и в самом деле узнал и тут же поведал Бофранку.

Оказалось, что упырь бродит по Бараньей Бочке не каждую ночь, а лишь в сильный ветер и непогоду. Это соответствовало тому, что субкомиссар слышал от несчастного Волтца Вейтля.

Совпадали с уже известными Бофранку и места, где означенного упыря видели те немногие, кто после того уцелел. Все это были узкие, извилистые улочки у подножия Дровяного холма, с которого Бофранк недавно рассматривал предместье. Тут же совершена была большая часть ужасных убийств.

Описание упыря, пересказанное Оггле Свонком с чрезвычайным тщанием, было уже знакомо субкомиссару, ибо теперь он уже никогда не мог бы забыть ужасного облика Волтца Вейтля…

К сожалению, Бофранк не мог навестить Демеланта и Вейтля, ибо чирре просил не приходить и добавил, что найдет Бофранка сам, когда в том будет нужда. Что ж, ясно, что Вейтль жил где-то у подножия Дровяного холма, где обретался и подлинный упырь. Выглядел последний не в пример обыденнее, нежели Вейтль, так что не приходилось удивляться, почему жители Бараньей Бочки не думали на него.

Упырь – по словам Вейтля – имел рост чрезвычайно высокий и, надо полагать, наделен был соответствующей физическою силою. В остальном это был обыкновенный человек безо всяких красных глаз, когтей или иных поражающих воображение особенностей.

– Что ж, Оггле Свонк, ты заслужил благодарность, – сказал Бофранк, после того как выслушал бывшего морского разбойника. – Скажешь Акселю, ты мне пока не нужен.

Добавив к сказанному несколько монет, Бофранк оставил Оггле Свонка чрезвычайно довольным. В наступивших сумерках подкрепленные пивом субкомиссар, Жеаль и Фолькон некоторое время бродили по улицам, оскальзываясь в помойных лужах и натыкаясь на лежавшие то там, то сям бесчувственные тела пьяниц, до тех пор, пока их не остановил патруль гардов.

– Кто такие?! – грубовато спросил старший патруля, низкорослый толстяк с рыжей бородою.

– Субкомиссар Секуративной Палаты Хаиме Бофранк, – представился Бофранк, вынимая свой эмалевый значок. Его примеру последовал и Мальтус Фолькон, лишь Жеаль поленился извлекать свой, рассудив, что хватит и двух.

Так и вышло. Гард – прослышавший, что Бофранк назначен по делу об упыре старшим, – в меру своего воспитания рассыпался в извинениях, но субкомиссар прервал его и велел добросовестно исполнять обязанности, в случае же появления упыря не бить и не колоть его до смерти, а всего лишь вязать и содержать, никак не обижая, и тот же наказ передать иным патрулям (как поведал гард, таковых сегодня в предместье дежурило восемь). Это было немногое, что Бофранк мог сделать для несчастного Волтца Вейтля. Оставалось надеяться, что он последует совету Бофранка и совсем не будет выходить на улицы, пока по ним ходят ночные патрули.

– Отчего ж сразу не пристукнуть злобную тварь, хире? – спросил в недоумении другой гард, молодой, с лицом, сплошь побитым оспою.

– Да затем, дурак, что тут налицо происки нечистого, так что и судить его будет миссерихордия во главе с грейсфрате Броньолусом, а наше дело – всего-то доставить чудовище к суду.

– А коли оно кинется? – поинтересовался старший. – Оно меня жрать станет, а я что же?

– А ты терпи, – посоветовал Бофранк холодно. – Не то сам перед судом встанешь.

Сказанное произвело должный эффект – страх перед миссерихордией был куда сильнее, нежели перед упырем, который, как говорили, хотя и силен, страшен и кровожаден, а все ж не дракон и не тролль. Оставив патрульных, Бофранк продолжал свои скитания до тех пор, пока не стало совсем темно. Фонарей в Бараньей Бочке отродясь не имелось, равно как и фонарщиков для их обслуживания, а упасть с размаху в сточную канаву не желали ни юный Фолькон, ни Проктор Жеаль.

– Коли мы до сих пор не видели упыря, то сегодня и не увидим, – сказал Жеаль. – Друг мой Хаиме, вернемся домой! К тому же я голоден, как, полагаю, и ты, и наш юный спутник. Поедемте же туда, где светло и чисто, где можно перекусить без опаски быть зарезанным из-за угла.

Таковым местом Проктор Жеаль считал «Королевский горн» – заведение чрезвычайно дорогое и помпезное, располагавшееся как раз напротив церкви Святого Грана и посещаемое преимущественно чиновниками высоких рангов и священнослужителями. Пустая повозка – четырехколесная бричка с откидным верхом – попалась уже на самой границе предместья, и возница не скрывал своего удивления при виде прилично одетых хире, бог весть как попавших сюда в такое время.