Для начала молодой ученый взял объект посложнее — семнадцатитонный автопоезд с кабиной, мотором, кузовами и множеством колес. Это чудище было описано системой из нескольких десятков уравнений. Ставицкий разработал метод исследования этой системы с помощью компьютера. В результате получились эксплуатационные характеристики машины, которая не только еще не была построена и испытана, но проект которой не существовал даже на ватмане.
Его тезис о методе создания нового автомобиля можно сформулировать примерно так: «Чтобы сделать хороший автомобиль, не надо делать хороший автомобиль. Надо делать хорошую систему, при которой плохой автомобиль сделать невозможно». Почти как у Бармалея: «Нормальные герои всегда идут в обход». Но в отличие от персонажа Ролана Быкова, идея которого сформирована интуицией и печальным жизненным опытом разбойника, принцип Ставицкого компьютерно мотивирован, обусловлен желанием реализовать максимальную меру добра, какая только возможна в автомобилестроении.
Пожалуй, и другие слова из песенки героя фильма «Айболит-66», оторвав их от злодейского содержания, можно сопоставить с методикой Александра Ильича: «И мы с пути кривого ни разу не свернем. А надо будет — снова пойдем кривым путем». Заменить разве что «кривой» на «трудный». Ибо упорство в достижении профессиональной цели, необоримое и бесконечное, — одна из характерных особенностей Александра Ильича.
Году этак в семьдесят первом, когда группа Ставицкого, получившая название Бюро инженерных расчетов, находилась еще во «взвешенном состоянии», между теорией и практикой, на завод приехал замминистра отрасли. Известен он был как человек деловой, жесткий и ценивший каждую минуту времени до чрезвычайности. К Ставицкому замминистра привели, чтобы позабавить — показать, как компьютер графики чертит. Едва переступив порог, высокий гость (и в прямом смысле гоже — под метр девяносто) бросил встретившему его начальнику бюро: «У меня пять минут». Ставицкий, ничуть не смутившись, хотя для объяснения работы нового комплекса и часа было бы мало, сжал свои пояснения до четырех минут. Гость задал вопрос Ставицкий ответил. Попросил показать один из узлов системы — Ставицкий показал. Прошло уже полчаса, а замминистра, склонившийся к начальнику бюро (тот не только должностью, но и ростом поменьше), продолжал копаться в деталях системы, которая большинству присутствовавших при этой встрече казалась не имеющей практического значения.
Сорок пять минут вместо обещанных пяти — такое с ним могло случиться раза два в год, не чаще.
Очевидно, профессиональное чутье было не только у Ставицкого. И оценить преимущества кибернетического проектирования смогли руководители высокого ранга. Вскоре замминистра стал министром. На одно из первых совещаний, которое проводил в этом качестве, вызвал начальника небольшого заводского бюро. Совещание было посвящено состоянию научно исследовательских работ в автомобилестроении. Докладчик — замдиректора головного НИИ отрасли, содокладчик — Ставицкий. На таких встречах регламент определял сам министр: от одной минуты до десяти. Выступающим приходилось нелегко. Министр имел привычку перебивать говорящего, жестко ставить конкретные вопросы. Если докладчик сбивался, путался, прекращал его речь словами: «Вы вопросом не владеете».
В том первом выступлении Ставицкого на столь высоком уровне он получил для своего сообщения максимальный регламент, 10 минут, и был выслушан со вниманием, без единой перебивки. Из чего следовало, что Ставицкий, вне всякого сомнения, «вопросом владеет».
Через несколько месяцев Александр Ильич был вновь вызван в министерство. Теперь уже как основной докладчик по вопросу создания первой в отрасли компьютерной САПР — системы автоматизированного проектирования. У министра в кабинете собрались и замминистра по науке, и начальник главка исследовательских работ, и другие компетентные товарищи. Выслушали Ставицкого внимательно.
— Что вам надо для реализации проекта? — спросил министр.
Ставицкий ответил: перечислил требуемые фонды, должности штатного расписания, марки электронного оборудования.
— Запросы чрезмерные, — отрезал министр. — Аналогичное оборудование можно получить у наших соседей быстрее и дешевле.
— У наших соседей такого оборудования нет, они его не производят.
— Вы вопросом не владеете! Я сам слышал выступление их министра, который уверил, что у них это есть.
— Я вопросом владею, товарищ министр, а вас ввели в заблуждение…
При этих словах Ставицкий заметил, как окаменели лица присутствующих. Кто-то дрожащим голосом произнес:
— Александр Ильич! Вы же министру слова не даете сказать!
Тем временем министр встал со своего места и в два шага оказался у телефона. Через несколько секунд соединился с министром смежной отрасли.
— Тут у меня один утверждает, что вы не можете поставить нам… — проговорил он свирепым голосом и перечислил характеристики требуемой аппаратуры.
На другом конце провода что-то стали отвечать. И выражение лица министра изменилось. Через минуту он положил трубку и вернулся к столу совещания.
— Докладчик оказался прав, — устало констатировал хозяин кабинета и обратился к заместителю: — Создайте комиссию и подготовьте предложения по решению вопроса. Включите Ставицкого.
Потом были встречи и долгие беседы в МГУ, в Академии наук, «дипломатический этап», как говорит сам Александр Ильич. Результат — договоры о сотрудничестве в исследованиях. Вице-президент академии Евгений Павлович Велихов поддержал идеи зиловцев и принял личное участие в их осуществлении. В 1984 году на старейшем в стране автозаводе было создано новейшее по идее подразделение, командовать которым назначили Александра Ильича Ставицкого.
Название, правда, подразделению дали корявое: САПР ОГК, что в расшифровке означает «Система автоматизированного проектирования Отдела главного конструктора». А в переводе на русский язык прочитать это лучше так: «Отдел создания и исследования математических моделей в автомобилестроении». Александр Ильич позаботился о том, чтобы в штат отдела подобрали людей с соответствующей физико-математической подготовкой, «выколотил» для них пристойные оклады и иные материальные условия для работы. Ибо, как известно, базис любой идеи материален.
Пока строилось специальное помещение для отдела, полторы сотни его сотрудников «расселились» где можно по обширному зданию опытно-экспериментального корпуса и начали работу. Толстые кабели соединили их комнатки с одним на весь отдел, но сверхмощным компьютером последней модели.
Поначалу зубры проектировщики, умеющие, не отрывая карандаша от ватмана, нарисовать эскиз любого узла машины, и автомобилисты-практики, способные по звуку проехавшего автомобиля определить, в каком цилиндре его двигателя какая именно неисправность, заходили в отдел из любопытства. Наблюдали, как живет своей жизнью похожий на магазинный холодильник чудо-компьютер «четвертого поколения». Следили, словно за барабаном «Спортлото», как автоматическая чертежная машина сама по себе вырисовывает схемы охлаждения и смазки двигателей. Усмехались, глядя, как мальчишки, вчерашние выпускники физмата МГУ, не умеющие цилиндр тормоза от цилиндра сцепления отличить, «играются» с дисплеями, вертя на их экраны схемки элементов автомобиля, сотканные из тоненьких электронных лучиков-ниточек.
Один из этих мальчиков — по фамилии Школьник, а по имени Дима — взялся «поиграть» с рамой давно освоенного в серии, многократно рационализированного грузовика «ЗИЛ-130». Определил два десятка ее параметров, описал ее тремя десятками уравнений — создал математическую модель. Ввел эту невидимую и неосязаемую структуру в компьютер и стал испытывать. Там цифру увеличит — здесь уменьшит, тут связь усилит — там ослабит. Как толщину и ширину реальной стальной балки меняют или нагрузки на нее. Около тысячи таких стальных балок выстроил — только математически, в компьютере. И выбрал из них наилучший вариант, который и вычертил шариковой ручкой на миллиметровке размером в тетрадный лист. Оказалось, раму можно делать ТОЛЬКО ЗА СЧЕТ ИЗМЕНЕНИЯ ЕЕ ГЕОМЕТРИИ легче на 26 кг, на одну пятую, и притом в полтора раза более прочной. НА ОДНОМ ЭТОМ ЗАВОД ЗА ГОД МОЖЕТ СЭКОНОМИТЬ ШЕСТЬДЕСЯТ ВАГОНОВ ДОРОГОСТОЯЩЕГО СТАЛЬНОГО ПРОКАТА. Проведена эта работа была в срок, которого едва бы хватило, чтобы одну новую раму изготовить в экспериментальном цехе.
Коллеги Димы Школьника аналогичным образом выяснили, что на 300 граммов легче можно делать вентиляторы двигателей «ЗИЛ». И даже небольшие железочки в самих моторах, шатуны, можно значительно облегчить, а значит — экономить не только материалы в производстве, но и сотни тонн горючего на дорогах, по которым гоняют уже миллионы «ЗИЛов».