Читать интересную книгу Дети сектора - Виктор Глумов

В ответ на втором этаже что-то грохнуло, Яна вскочила с дивана и рванула по лестнице наверх.

Не раскисать! Взять себя в руки! Рыдать и оплакивать родителей – потом.

Девушка хотела позвать маму или брата, но горло свело спазмом, и она лишь прохрипела. Откашлялась и повторила попытку, но получилось совсем тихо и сипло:

– Кто выжил? Отзовитесь?

Замычали в Димкиной спальне. Согревала мысль о том, что зомби не убивают выживших.

В спальне царил идеальный порядок: все вещи по полочкам, пыль вытерта, на столе хрипит радио, только вот половик скомкан и шприц откуда-то взялся. Яна подняла его: осталось несколько делений бурой жидкости. Что это? Кровь?

– Брат? – позвала она шепотом.

В дверь шкафа-купе ударили и снова замычали. Яна отодвинула дверцу, и на пол выпал спеленатый простынею и связанный Димка. Из его рта торчал кусок вафельного полотенца, братец вращал выпученными глазами. Отстегнув от пояса тесак, Яна разрезала веревки.

Освободившись, Димка вырвал кляп изо рта и принялся мерить шагами комнату. Яна так и стояла с ножом, слова застряли в горле. Брат пытался что-то сказать, но не смог, лишь хрипел и дергал кадыком. Немного отойдя, схватил себя за осветленные, канареечно-желтые волосы, поставленные ежиком, потом взял бутылку минералки со стола, присосался к горлышку.

К этому времени подоспел Юра, стал в проеме двери и спросил равнодушным голосом:

– Что тут случилось?

– Отец сошел с ума, – просипел Димка, откашлялся, но голос у него так и не появился. – Уколол мне что-то в задницу, потом связал, короче. И в шкаф. Мать куда-то подевалась, она хоть жива? И ваще, что происходит, что такое по радио трындели?

Братец напоминал цыпленка, сбежавшего от кота, – желтоволосый, всклокоченный, возмущенный, бритый затылок и виски не круто смотрятся, а как проплешины, полученные в боях. Бежевые штаны болтаются парусами, в «рваной» футболке просвечивает розовая кожица безволосой груди, и не спасают кубики пресса – Димка тренажерами не пренебрегал. Цыпленок, он и есть цыпленок – на крыльях перья выросли, а само малое и дурное.

– Зомби-апокалипсис грядет, – безразлично сказал Юрка. – А что говорили по радио?

Димка громко икнул и прошептал:

– Ты че прикалываешься? Какие на фиг зомби?

– По радио что? – Яна опустилась в компьютерное кресло и подперла голову руками. Выбившиеся из хвоста черные пряди свесились до стола и свернулись кольцами на бумажном листе.

– Да че-то музон пропал, а потом военные типа частоту заняли и типа: «Всем выжившим – в Питер, где все под контролем». Так че творится-то? Учения?

– Надо ехать в Питер, – уронил враз погрустневший Юрка, посмотрел на свой мобильный и шмякнул его о стену – телефон развалился на две стянутые проводами части. – У меня родители в Туле. Не могу дозвониться – связи нет, и городской молчит. И у меня ж еще… Друзья! Я не могу просто так взять и уехать!

Яна покосилась на него и промолчала.

– Что отец мне в зад колол? – не унимался малой. – Зачем? Почему нам надо в Питер? Че вы такие перекошенные? Че ваще творится? Где мама?

Яна рассмеялась и встала. Собрав ошметки воли, она проговорила:

– Отставить вопросы. Дима, просто слушай меня. Ты знаешь код отцовского сейфа?

Малой вытаращил зеленые глазища и помотал головой.

– Чего и следовало ожидать, – продолжила Яна. – Там пистолет, он нам понадобится. Ладно. Они все равно вряд ли сдохнут от пули. О, придумала!

Под удивленные взгляды парней Яна выскочила и рванула на третий этаж, в кабинет отца, где на стенах красовалось коллекционное оружие. Взобралась на рабочий стол красного дерева, раскидывая подставки дареных ручек, и сняла любимую саблю отца – французскую, 1812 года. Вынула из ножен, осмотрела: клинок острый, сойдет. Юрке и Димке она сняла по ятагану. Прости, отец, но суждено твоим приобретениям повоевать еще немного…

Юрка понял ее намерение без слов, взял ятаган, второй передал недоумевающему Димке и объяснил:

– Сейчас мы выйдем из дома, и если на тебя будут нападать – руби. Взрослые, старики, дети – бей. Они уже не вполне люди.

Яна думала, что братец начнет кидать предъявы и требовать объяснений. Они с ним слишком разные – он типа общительный, типа напонтованный, с претензиями. Да и внешне они как неродные: Димка в мать – русоволосый и светлоглазый, с яркими, четко очерченными губами, Яна в отца – смуглая и кареглазая.

Малой не оправдал ожиданий: притих, кивнул, будто что-то смыслил, и засунул понты себе куда подальше. Ему хоть всего пятнадцать, но вымахал он уже на полголовы выше Яны, да и физически был развит неплохо. Красивым мужиком будет, подумала она, когда заматереет и краситься в цыплячий перестанет. Если доживет…

– Так что они мне укололи? – спросил Димка шепотом.

Яна помотала головой и направилась к лестнице, держа саблю наготове.

– Может, мы тут подождем, пока нас спасут? – пробормотал брат жалобно.

– Некому спасать, – ответил Юрка. – Валить надо из города, но прежде запастись едой.

– Я это, я позабочусь, – закивал Димка и метнулся в комнату. К холодильнику он несся уже с рюкзаком и продукты выбирал правильные, непортящиеся.

Похоже, пацан воспринимал происходящее как забавное приключение: взрослые придут и все исправят. Ох, мальчик, тебя ждет разочарование!

– Отец убил собак, – проговорила Яна у выхода. – Мистера покалечил. По-хорошему его надо усыпить или в клинику…

– Зачем он это сделал? – воскликнул Димка и выбежал, нацепив рюкзак и оттолкнув Яну.

Его встретил скулеж и радостный тяв.

– Мистер! Боже! За что? Почему? – Яна не видела брата, она была еще в доме, но слышала, что голос его дрожит от слез.

Наконец спустился Юрка. Одну руку он держал в кармане, второй сжимал эфес ятагана, глаза его бегали.

– Ты чего еще тут? – спросил он.

– Может, правда, тут окопаться? Они, зомби, безмозглые. Продуктов надолго хватит…

По правде говоря, она просто трусила. Не хотелось видеть собачью кровь во дворе, снова бежать и прятаться, рисковать. Здесь тихо и спокойно, не дом – крепость. Зомби сюда не проникнуть, если хорошо запереться и ток пустить по периметру. Здравый смысл напомнил, что это лишь иллюзия покоя, страх перед новым, удвоенный тем, что это новое не несет ничего хорошего.

– Прощаюсь, – ответила девушка честно. – На случай, если больше сюда не вернусь. Я люблю это место.

«Которое могло стать и твоим домом», – домыслила она и переступила порог. Нависла над братом, обнимающим покалеченного пса. Белого Сударя выбирала она, полосатика Мистера – Димка, рыжего Сэра – отец.

– Идем, – проговорила она. – Мы не можем его взять. Он умрет у нас на руках. Его бы даже врач не спас.

Юра положил руки на Димкины плечи, взглядом указал Яне на выход. Она поковыляла, глядя на расплывающийся от слез черный прямоугольник ворот. Вскоре ее догнал Димка, сунул руки в карманы штанов-парашютов и, ссутулившись, зашагал рядом. Юрка все не шел.

Взвизгнула собака. Донеслись торопливые шаги, и вот над розами появилась Юркина голова: губы поджаты, глаза льдистые.

– Я впервые убил, – проговорил он и кивнул на ятаган.

– Так было нужно, – успокоила себя Яна и села за руль.

До трассы ехали молча. Зомби на пути не встречались. Даже тех, что шастали вдоль дороги, было немного. Яна старалась не рассматривать их, чтобы случайно не увидеть знакомое лицо. Вот выбежит на дорогу мама – и ведь не хватит силы воли нажать педаль газа.

На трассе стало посложнее: «свалки», пробки из остановившихся машин объезжать приходилось обочинами и с ужасом отмечать, что зомби-то поумнели, действовали командами по семь человек, не бросались под колеса, а швыряли в машину, что под руку попадет, даже с балконов бросали всякое, но оно не долетало. От увесистого камня по лобовухе пошла трещина. Яна выругалась. Димка не выдержал и возопил:

– Что они делают? Зачем?

– За тем же, зачем тебе вкололи какую-то гадость… убили собак, – Яна выкрутила руль, объезжая легковушку, чиркнула ее боком. – Они уже не люди, Дима.

– Чё – все? – возмутился он.

– Почти, – ответила Яна сквозь зубы. – Наверное, это из-за Сектора. То, что неделю назад крыша у всех поехала – то репетиция была. Почему мы целы и чем мы особенные – вопрос – вот блин, КамАЗ, сука! – не ко мне.

Димка судорожно вздохнул и проговорил траурным голосом:

– Значит, они меня заразили, и скоро я тоже сойду с ума.

– Не ной, – Юрка с переднего сиденья повернулся назад. – В Питере тебя вылечат, мы что-нибудь придумаем. Меня, между прочим, тоже слегка потрепали, – он показал укушенную руку.

Димка засопел позади. И вдруг – хрясь кирпичом по лобовухе. Стекло выдержало, но сделалось белым и мутным. Теперь Яне приходилось нагибаться, чтобы видеть дорогу.

– Машину менять придется, – сказала она. – Блин, я к этой привыкла.

– А если совсем разбить окно? – предложил Димка. На его вопрос ответило нечто, ударившееся в стекло. Чуть позже выяснилось, что это труп кота.