Глава 9
— Даш мне минуточку? Не могу позволить себе выписывать перед тобой в таком виде… — я в пижаме и ночной гость оборотень, у меня уже вообще ничего в голове не укладывается.
— Не заморачивайся! — ловко поймал меня за руку Эрик, как только я дёрнулась в сторону спальни. — Вот не нужно. Позволь себе расслабиться хотя бы в этом. Тем более, это не пижама, а какой-то комплект для сна целомудренной монахини. Даже чайник можешь не ставить. Леда сказала, что ты созрела поговорить по душам. Не ожидал, что так скоро, но давай обсудим всё, что нас с тобой волнует. Куда мне можно присесть? — Эрик ведёт себя с достоинством, как воспитанный джентльмен, в жизни не скажешь, что это некое существо. Хотя, мне уже давно стало казаться, что животные благороднее, чем люди. Поэтому, возможно, оборотни во много раз лучше тех, кто возомнил себя хозяевами мира.
— Устраивайся, где тебе больше нравится. Точно не голодный? — раз уж я настроилась сблизиться, «распахнуть сердце» и подружиться, то я и вести себя должна соответственно. Думаю, гостеприимная взрослая женщина обязательно поинтересовалась бы сыт ли её гость. Потому что мало ли, вдруг голодные оборотни становятся раздражительными.
— Всё нормально. Спасибо, — улыбаясь, уселся в кресло Эрик. Вроде бы спокоен и благожелателен. — О чём бы ты хотела услышать?
— Думаю, что я не буду засыпать тебя градом вопросов. Просто расскажи мне про оборотней, как если бы тебе предоставили право первому раскрыть мне правду. Расскажи, как чувствуешь. Расскажи о себе. Вдруг мне повезёт, и я увижу приоткрытую душу альфы.
— Тогда предупреждаю сразу, я не буду убеждать тебя в нашем праве на существование, потому что это и так очевидно. Это и наш мир тоже, и никакую другую расу не ставили выше или ниже. Кто-то называет нас оборотнями, мы же зовём себя вульфенами, потому что у нашего племени есть несколько разновидностей, но ты об этом, наверняка уже читала. Когда я в человеческом обличье я такой же, как и ты, Ханна, как любой другой человек. Я устаю, у меня может ныть зуб или испортиться настроение. Мне бывает смешно, грустно, больно или одиноко. Единственное, что наши эмоции и чувства восприятия острее, как слух, зрение и обоняние. Мы быстрее, физически сильнее, но мы так же ходим в школу, осваиваем профессию и сдаём на права. У нас есть душа, которая умеет чувствовать, и она ничем не отличается от твоей. У меня так же может протечь в доме кран или закончиться стиральный порошок, когда я уже загрузил стирку. Да, у нас есть особенность — мы обращаемся в зверя, испытывая потребность время от времени освобождать иную суть. Но это не значит, что нас нужно истреблять. Волки-оборотни уже несколько веков охотятся исключительно на живность. Бывают конечно исключения, у кого-то съедет крыша, но ведь и люди иногда сходят с ума. Мне нравится обращаться в волка, чувствовать эту непередаваемую мощь, сладкую свободу, тонкую связь с мистической душой этого мира, эти инстинкты мыслящего зверя. Обращение исцеляет наши тела и продлевает жизнь. И боль в момент обращения она …даже приятна. Оборотни вовсе не проклятое племя — мы просто уникальны по-своему.
— Ты перечислил, что вы испытываете разные эмоции, смех, грусть и всё такое, но не упомянул любовь? — подала я голос, слушая его почти с открытым ртом. Он разговаривал с таким естественным достоинством, со спокойным благородством и едва уловимой грустью, не скрою, но я даже залюбовалась этим мужчиной.
— Любовь, — хмыкнув, почему-то печально вздохнул Эрик. — О, её мы ощущаем в полной мере. Я бы даже сказал, что это чувство для нас губительно, потому что оборотни ощущают любовь гораздо болезненнее, ярче, сильнее, она обжигает изнутри, поэтому если, что-то не складывается — мы рвём свои сердца на части, иногда в буквальном смысле. Раны от любви заживают дольше, потому что душа волка, увы, не способна к регенерации, как его тело.
— Ты пострадал от любви? — тут любой бы догадался, глядя на это грустное красивое мужское лицо. — Даже не верится!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Почему?
— Да потому что ты сногсшибателен, за тобой должно быть девчонки толпами носятся! — воскликнула я, чувствуя себя неприметной серой мышью в пижаме. Тоже мне эксперт мужской красоты.
— А та, что была мне нужна — как раз за мной и не побежала, — хмыкнул Эрик, нахмурившись.
— Ты сейчас одинок?
— В плане романтических отношений пока что да. Свободен, но не в поиске. Решил полностью посвятить себя стае. У альфы особая ментальная связь с каждым членом стаи, я могу чувствовать их эмоции и физическую боль. Они моя семья и мне сейчас не до любви.
— Понятно, душевные раны альфы всё ещё не зажили. Не буду ковырять и спрашивать кто это был. Любовь вообще сложная штука, мне почему-то кажется, что от неё больше трагедий, чем счастья. Она губит людей похлеще любого вируса!
— Ну не скажи, полно пар, которым повезло. Смотришь на них и сердце радуется, они светятся изнутри особой силой, любовь их окрыляет, увековечивая их след. Твоя подруга Мишель и Пэт, например, искренне любят друг друга. Иногда, из-за своей связи с Пэтом, я ловлю это его чувство и просто упиваюсь им. Поэтому не будем ставить крест и зарекаться.
— Она погибнет? — моя резкая смена настроения напрягла Эрика. Да и вопрос, видимо, был не из лёгких. — Мне сказали, что выживают не все.
— Мы сделаем всё возможное, чтобы Мишель и ребёнок выжили. Я клянусь, потому что хочу этого, даже сильнее, чем ты. Проблема найти хорошего врача. У нас был один хороший друг и классный специалист, но полгода назад он …погиб. Знаешь, чем ты ещё особенная, Ханна? В чём твоя уникальность?
— О, так я уникальна сразу по нескольким пунктам?
— Верно, — улыбнулся Эрик какой-то новой для меня улыбкой, более открытой. — Кроме того, что твоё тело способно зачать и выносить оборотня, ты обладаешь даром врачевания. Ты способна тонко чувствовать боль таких, как мы, знаешь, как помочь и даже как спасти. Ведь зашить пулевое ранение оборотня — это не одно и
тоже, что лечить подстреленную собаку. Даже твои руки могут успокаивать и приносить облегчение. Обычное прикосновение способно унять боль. Возможно, из-за того, что ты частично ведьма, а среди них попадаются целители. Так что нам нужен такой врач. Важен даже не твой диплом и то, чему там тебя научили в колледже, а твоя интуиция. Многие стаи захотят такого лекаря. Успокаивает лишь то, что дар врачевание, как и возможность зачать способны проявляться только по твоему желанию.
— То есть, если меня изнасилует какой-нибудь оборотень — я не забеременею?
— Нет. Да и зачать ты сможешь только от избранного.
— Что ещё за избранный? — теперь нахмурилась уже я.
— Таких как ты мы называем «пробуждённые». Вы особенны не только набором генов, но и своей сутью. К некоторым из оборотней эта суть может испытать зов. Притяжение, внутренний толчок, одержимость. Не знаю, как ещё доходчивее описать подобное состояние. И только с таким парнем зачатие гарантировано. Такой вот зов у тебя возник к Кайлу…
— Что??? — прохрипела я, чуть не свалившись с дивана. — Нет!
— А ты разве ничего не почувствовала, когда впервые посмотрела ему в глаза? Даже я тогда ощутил эту волну. Но не переживай, Кайл тоже был против, так что заведомо ничего бы не вышло. Кайл любит Леду. Вот только у этого засранца настолько несносный характер, что даже она его не выдержала. Будучи на эмоциях, он разорвал со мной связь и покинул стаю.
— Но Леда волнуется за него, значит, её чувства к нему всё ещё глубоки. Она почему-то уверена, что я смогу его отыскать.
— Тут она права. У тебя бы могло получиться, из-за зова у твоей сути осталась тонкая связь с Кайлом. Для этого нужно очень сильно захотеть его найти. Но я не уверен, что Кайл хочет вернуться. Он отчаялся и обозлился. Оборотни в таком состоянии опасны. Они отключают самосохранение и ищут смерти. Ко мне он больше не прислушается.
— Но прислушается к Леде. Мне кажется, любимая женщина способна вдохнуть желание жить дальше. Правда ведь? Если, я помогу ей отыскать Кайла, а она сможет уговорить его вернуться в стаю, у меня получится добиться встречи с Мишель?