— Пахнет вкусно, — наконец, заявил Бул, решив показать свое присутствие. Его внезапные слова заставили ее подпрыгнуть и вскрикнуть. Улыбка Була от этого стала шире, потом еще шире, достигнув его глаз, заставив в них плясать смешинки.
— Колтон Ланье! — игриво крикнула она, смеясь, — ты перестанешь меня пугать!
Чейз попыталась сказать это сурово, но не могла сохранить серьезность, потому что Бул продолжал улыбаться. Она замерла на месте, словно приросла к полу, наблюдая, как Бул приближался к ней своей уверенной походкой. Его выпирающиеся мышцы двигались в такт шагам, проницательный взгляд внимательно оценивал, но в глазах по-прежнему светился смех, и один уголок его рта приподнялся в сексуальной полу ухмылке. «Мужчина только что проснулся, но до сих пор выглядит сексуальным, как ад», — подумала она.
— Над чем смеешься? — спросил он, подойдя к тарелке с хрустящим беконом.
— О, не над вами, мистер Ланье!
Ухмылка Була тут же пропала, поскольку он попался на ее замечание, поэтому Чейз довольная развернулась к плите. Бул схватил кусок бекона, как только она отвернулась и проворно засунул его в рот. От его хруста, она посмотрела на него, но он тут же перестал жевать, замерев. Чейз подозрительно прищурилась, но он смотрел на нее невинным взглядом. Она опять повернулась к плите, он быстро прожевал остатки бекона.
Она схватила кухонное полотенце и стала выгонять его из кухни, замахиваясь, чтобы ударить, при этом они оба по-доброму смеялись, искренне наслаждаясь игривым настроем и шуточками в это беззаботное утро. И Чейз вдруг подумала, что это какой-то новый этап, а скорее положительный сдвиг в их отношениях.
— Из-за тебя я сейчас спалю яичницу! — шутливо напустилась она на него. Улыбка Була снова осветила его лицо, поскольку он еще выхватил кусок бекона, но теперь не скрываясь, открыто жевал перед ней.
— Давай я помогу, — произнес он, доставая тарелки с вилками на стол.
Чейз посмотрела на тарелки и перевела на него взгляд.
— Это все? Это называет помощь? — спросила она с каменным лицом. Бул даже не знал, что и сказать на такой каверзный вопрос. Не в силах сдержать улыбку, Чейз быстро отвернулась, пытаясь скрыть лицо от его сканирующего взгляда. Но она не смогла удержаться от смеха, и ее плечи начали подергиваться, в итоге она прикрыла рот рукой.
Вдруг ее подхватили в воздух сильные руки, поддразнивающий голос на ухо пророкотал:
— Ты смеешься надо мной, Чейз Мартин?
Она завизжала от удовольствия, и смогла только прокричать:
— Яйца!
Бул поставил ее на пол, прислонившись к ее спине. Электричество, исходившее от их тел, видно пришло к короткому замыканию в пределах пятидесяти миль. Чейз взглянула через плечо на Була знойным, душным взглядом, который был бы способен расплавить сталь.
Непроизвольно его руки потянулись к ее талии, крепко прижимая к себе, и он понял, что если стоит ему лишь наклонить голову, их губы сопкоснуться и чертовы яйца сгорят. Он ощущал, как голова медленно наклоняется к ней, его взгляд метался между ее пухлыми губами и ее глазами. Память о вчерашнем поцелуе была свежа у них в умах, разжигая огонь, бушующий между ними.
Пронзительный звук его сотового вывел его из оцепенения, вернув в реальность, он быстро отпустил ее, увеличивая расстояние между ними физическое и психическое, чтобы схватить свой телефон. Мельком взглянув на экран, он понял — это Рэбел, прежде чем ответить ему:
— Да, чувак, слушаю.
Чейз слышала короткие ответы Була, но так и не смогла, вынести что-нибудь полезное для себя. Поставив тарелки с готовым завтраком на стол и наполнив стаканы соком, она наполнила свою тарелку. Она подумала, что возможно ей стоит дождаться Була, который мог бы присоединиться к ней, но потом дерзко решила не дожидаться. Когда Бул закончил разговаривать по телефону, Чейз уже заканчивала свой завтрак. После того, как она стряхнула остатки еды и положила тарелки и другую посуду в посудомоечную машину, она молча покинула комнату для того, чтобы принять душ и переодеться.
Понимая, что день вернет ее к допросу… командой «Стил Секьюрити» она не торопилась закончить свой утренний ритуал. Бесконечные наводящие вопросы, сомнительные взгляды этих мужчин, и новая возможность испытать клаустрофобию делали для нее этот день страшным. Теперь же, благодаря непонятным сигналам и немногословному темпераменту Була, день мгновенно становился еще намного хуже.
Час спустя, когда она наконец оставила свою комнату, то услышала мужские голоса, доносившиеся из кухни. Медленно и спокойно идя по коридору, она пыталась, оставаясь незамеченной, и подслушать их разговор, прежде чем они обнаружат ее присутствие. Они вдруг перестали говорить, и Чейз поняла, что ее засекли. По крайней мере, в этом и заключалась их работа, но она очень надеялась получить представление из их разговора, куда ей двигаться дальше.
Выглянув из-за угла кухни, она увидела Рэбеля и Шадоу, сидящих за столом вместе с Булом. Бул находился к ней лицом, и их глаза тут же встретились. Страсть по-прежнему кипела в них, как лава под землей, скрытая от поверхности. Ей нравилось, что он таким образом реагировал на нее, и при этом понимал, что продолжение зависит только от нее, от ее инициативы. Профессионализм и чувство долга для Була были настолько глубокими и сильными… он не когда не сделает первый шаг, тем более если дело касается клиента.
Она умышленно одела короткое, светло-зеленое платье, которое еще больше оттеняли ее зеленые глаза цвета мяты. Оно не было слишком вызывающим, но в тоже время не было и настолько обыденным — с V-образным вырезом, завязывающееся на шеи, оставляя спину открытой до середины. Свободно ниспадающее, с грациозно сидящей юбкой, делали ее стройные ноги просто бесконечно длинными. Она надела длинное изящное ожерелье и светло-коричневые греческие сандалии, чтобы показать прекрасные пальчики с маникюром.
Бул сидел, опираясь на руки, подавшись вперед, но вид Чейз в этом платье привлекло все его внимание. Ее красота была настолько завораживающей, что его мысли опять пустились вскачь по поводу нее. Ее привлекательность была неоспоримой, как у мотылька, летящего на пламя, его так же опалило пламя, вероятно, чтобы так же сжечь. «Если все воспламенится, — подумал Бул, — я определенно смогу справиться с этим жаром».
Он заметил легкий румянец, поднимающийся от тонкой шеи к щекам, оттеняя их в светло-розовый. Она без сомнения чувствовала взгляд мужчины, оценивающего ее красоту. Понимание, что она такая же пострадавшая, как и он, и не скрывая этого, делало ее еще более привлекательной для Була.