такие моменты во всех рукавах Волги начинался сильный прилив, похожий на морской шторм.
В подтверждение моих выводов перед глазами начали всплывать очередные системные сообщения ИскИна каторжной зоны, рассылаемые владельцам активированных имплантов.
Внимание всем! Береговые наблюдательные посты фиксируют ускоренное начало большого прилива. В двухстах километрах от берега замечено формирование цунами. Предполагаемая высота вала — не менее тридцати метров.
Всем служащим и работникам администрации, следует срочно проследовать в близлежащие укрытия или казармы.
Примерное время достижения приливной волной 100 — километровой зоны 17 минут 32 секунды. Защитная система запускает таймер обратного отсчёта.
— Дикарь, быстро дал руку! — рявкнул сержант и схватил моё запястье.
Затем он раскрыл магнитные застёжки рукава, прижал к коже раструб и нажал специальную клавишу. В тот же миг участок обожгло раскалённой дугой. Отдёрнув руку, я увидел дымящееся лазерное клеймо с криптограммой заключённого. Она состояла из индивидуального кода с высшим рейтингом опасности в виде выделенной ромбиком буквы «Е».
Одновременно с этим в информационном поле импланта появилось ещё несколько сообщений.
Защитной системой получена директива на временную блокировку 92 % всех доступных функций сроком на 5 лет.
Защитной системой включён блокиратор необязательной к исполнению директивы.
Все системы импланта продолжают работать в прежнем режиме.
Стоявший невдалеке Щербатый увидел букву рейтинга опасности у меня на руке и ехидно оскалился. С учётом его потрёпанной рожи выглядело это омерзительно. Причём до такой степени, что мне сразу захотелось впечатать в его харю подошву ботинка. Наверное, я бы так и поступил, если бы не пара вертухаев. Они грубо выдернули меня из-под рамки сканера и толкнули к неровному строю зеков.
Встав сбоку, я воспользовался новой функцией зрения, немного приблизил изображение и принялся осматривать казармы. Они находились в паре километров от зоны погрузки за дополнительным забором из колючей проволоки.
Вдруг раздался характерный звук сервомоторов, заставивший всех посмотреть в сторону меха, вышедшего из раскрытого хранилища биоминерала.
Похожий на паука, старинный имперский механоид, со страшным скрежетом развернулся и расправил загребущие манипуляторы. А затем принялся один за другим хватать двухтонные брикеты, оплетённые сеткой, наполненные бледно-розовым минералом. Кряхтя, потёртыми сочленениями, он выкладывал груз на транспортёрный рукав, направленный внутрь грузовика.
Подобные полувоенные мехи, я несколько раз видел в степи. Правда, те были частично разбиты кинетическими ударами и давно вросли в грунт. Рабочая версия механоида весом под сорок тонн и высотой в шесть метров, оказала на меня сильное впечатление. Стало понятно, почему Алиса, побывав в Новгороде, захотела получить нижнюю степень и научиться управлять подобными аппаратами.
Однако сейчас меня интересовало совершенно иное. Я не понимал, что обозначает высший рейтинг опасности для общества. Но отлично осознавал, что с такой меткой с каторги живым не выпускают. А так как в среде зеков я чужак, то ничего хорошего ждать не приходится уже сейчас. Поэтому надо валить любой ценой, причём срочно.
Задумавшись, я не сразу обратил внимание на другое средство передвижения, стоявшее на площадке.
Кроме меха погрузчика и огромного грузовика, у стены хранилища был припаркован небольшой глайдер, похожий на квадроцикл степных охотников. Конструкция практически идентична, но этот гораздо массивнее. Вместо обычных колёс, под корпусом красовались четыре шарообразные антиграва, позволяющие аппарату парить над землёй на высоте до метра.
Подобную технику новгородские купцы на фронтир не продавали. А такие модели вообще редко завозили на планету. Все общинники прекрасно знали, что мехи, антигравы, рельсотронное оружие и военная техника, советом олигархов Новгорода приписаны к стратегическим товарам, запрещённым к вывозу. Их могут позволить себе только кланы и их вассалы.
Годный аппарат! Даже для своих, наверняка стоит не меньше двухсот тысяч. Прикинув ценность глайдера, покрытого потёртым трёхмерным камуфляжем, я машинально дал команду импланту вступить в контакт с информационной оболочкой аппарата.
Как ни странно, но даже с расстояния в двести метров, имплант получил отклик, и перед глазами появилось описание.
Боевой глайдер огневой поддержки ТИП-4С.
Производство имперской корпорации «ЭЛРОН».
Возраст матричной печати — 242 стандартных имперских цикла.
Накопительный период регулярного использования — 107 циклов.
Процент выработки рабочего ресурса — 42,4%
Дата списания и снятия навесных оружейных систем с защитным силовым щитом — 45 годовых циклов назад.
Продан торговой гильдией пандорским колонистам 15 циклов назад.
Для активации энергосистем необходимо ввести электронный ключ.
При утере копии ключа возможен взлом системы активации.
Для начала взлома введите вручную стандартный код активации «010101010101010101» на сенсорной панели управления глайдера.
Все эти строки означали, что глайдер давно списан одной из имперских корпораций и отправлен в наше захолустье для продажи кланам. А судя по тому, что он откликнулся на цифровой зов импланта, в аппарате до сих пор стоит физический носитель с дорогущей имперской нейросетью. Она значительно упрощает его использование и техническое обслуживание.
Одно жаль, что никто не позволит мне ввести вручную простейший код, позволяющий запустить процесс взлома. Да и подойти к аппарату ближе сейчас просто нереально.
А пока я мечтал о возможном чуде, вертухаи продолжали сканирование прибывших каторжников. Казалось, они не обращают внимания на приливный таймер и бежавшие от океана грозовые тучи.
Едва встав в строй, я сразу почувствовал неприязненные взгляды зеков. Так что последние иллюзии насчёт своей участи у меня пропали окончательно.
Городские никогда не любили жителей фронтира, считая их вольности незаслуженными. Нас называют дикарями и наверняка станут ликовать, узнав, что посёлки начали переходить под власть новгородских кланов.
Наблюдая за происходящей вокруг суетой, я не забывал поглядывать на таймер. И потому заметил, как он совершенно неожиданно сократил количество минут, оставшихся до прихода приливной волны с десяти до восьми.
Две минуты пропало бесследно и это неспроста. Ко всему прочему, грозовой фронт фиолетовых туч, закрыл лунных Близнецов, которые успели сойтись в одной точке небосвода.
А затем потемневшее небо озарилось сеткой ветвистых молний и обрушило сотни разрядов. После этого сверху упала стена тропического ливня, вмиг покрывшего пластобетонные плиты, кипящими от капель лужами. Все стоявшие рядом каторжники начали натягивать капюшоны. Только я не стал этого делать, предпочитая всё видеть и слышать.
Пятидесятиметровый вал отработанной породы защищал зону от порывов ураганного ветра, идущих со стороны океана. Несмотря на это, даже те шквалы, что залетали на территорию зоны, заставляли пригибаться.
Едва ливень ударил по каторге, вертухаи зашевелились шустрее. Согнав всех не прошедших сканирование в отдельную кучу, они принялись нервно переговариваться с помощью сети зоны. Из обрывков переговоров, стоявшего рядом капитана, я уловил, что он вызывает транспорт для доставки зеков до барака.
Шум ливня не позволял расслышать все слова, но судя по злым