Ледир был в бешенстве. Но при постороннем держался.
— Его можно снять? — процедил сквозь зубы, буравя меня ненавидящим взором, словно я виновница всех его неудач.
— Попробуем.
Меня подтолкнули ближе к Билмору. И тут я пожалела, что есть этот артефакт. Я ведь могла бы мысленно попросить его помощи. Но увы, сейчас никак. Только если…
— Помогите мне… — прошептала еле слышно, но Ледир, к несчастью, услышал. Дернул меня за волосы, потом угрожающе сжал шею сзади. Нет, я обречена.
Между тем молодой Дракон нащупал цепочку и взялся за нее. Ну же, сними!
Увы, не поддалась. Слишком он слаб против императорских артефактов.
— Вы свободны, господин Билмор, — разочарованно махнул рукой ненавистный мучитель.
— Сожалею, что не смог помочь, сэр. Эта девушка опасный преступник?
- Очень. Я бы на вашем месте не обманывался нежным голоском. Здесь попахивает государственной изменой, и возможно, причинением вреда члену императорской семьи, — задумчиво произнес мой кошмар наяву.
— Тогда почему же вы не отправите ее в столицу? Правила, кажется, так приписывают. — Ох, да Дракон-то не совсем дурак!
— Вы задаете слишком много вопросов, господин Билмор. Я не считаю нужным вам объяснять, но скажу одно — еще немного и она во всем сознается. Я просто хочу облегчить работу столичному департаменту, у них там и так дел по горло. Все просто. А мы тут штаны протираем. Я близок к раскрытию преступления. Дело лишь в этом.
— Понимаю, господин Ледир, как я вас понимаю. Извините, что не смог помочь.
Дверь со скрипом отворилась, и вошел конвоир. Первым делом он проводил эксперта, оставив нас наедине.
— Ну что ж, защитили тебя мощно. Данное обстоятельство наводит на подозрение, что ваша деятельность гораздо более серьезная, нежели я предполагал. Это развязывает мне руки. Я смогу применить гораздо более серьезные методы.
— Почему бы просто не отправить меня в столицу. Зачем вам это? — не выдержала я.
— Потому что мне не нравится вся эта ситуация. Потому что мне не нравишься ты, твой Девалион, и все остальные участники. Я раскрою ваш заговор, и меня переведут в столицу. Не могу уже столько лет работать в нашем захолустье. Раньше меня просто не замечали. Я раскрою дело и наконец-то получу желаемое.
Не хотелось его разочаровывать, но ему явно не светит повышение.
Но только решила ему это сообщить, как меня снова дернули.
— Я найду управу на вас троих. Вы не сможете долго продолжать играть в молчанку. Рано или поздно сорветесь и сдадите мне друг друга с потрохами. Уведи ее! — это уже не мне — моему конвою. — Режим тот же — ни еды, ни питья.
Уже на выходе снова окликнул и остановил. Схватил графин с водой. Дар внутри сразу оживился, привлеченный к зрелищу. Все тело сжалось, готовое сопротивляться собственной предательской магии.
Но он просто хотел показать свою власть и поиздеваться. Перевернул графин, выливая тонкой красивой струей воду на пол. Это было мучительно — видеть, как живительная влага проливается и впитывается в каменное пористое покрытие. Хотелось рвануть вперед, упасть на колени, подставляя руки, лицо хоть что-то, даже элементарно собирая влагу с пола.
Мне нужна вода! Как воздух, как сама жизнь. Я не выдержу еще столько на сухом режиме. В следующий раз я признаюсь даже в том, чего не совершала, я уже предвижу это. И помощь ждать… я перестала… слишком долго ее нет. Эрманд уже должен был вернуться, если бы хотел…
Глава 14
Эрманд
Ненавижу вот эти непредсказуемые повороты. Кто бы мог подумать, что невинная в моих глазах дружба с Литинией обернется таким глобальным… головняком? Да и дружбой-то ее назвать сложно. Просто уделил девушке немного внимания, отвесил пару искренних комплиментов, несколько заинтересованных вопросов о ней чисто для приличия и поддержания беседы, а она возомнила шорт знает что.
Всё, если выпутаемся, больше никаких личных отношений на заданиях и вообще в рамках работы. Какого шорта дернуло с ней любезничать? Никак эльфийские корни дали о себе знать. Мои сородичи в этом плане весьма умелые. В них действует врожденное обаяние, которое не поддается контролю. Оно просто есть. Думал, избавился от данного качества, но подозреваю, что заблуждался. Женщин по-прежнему тянет ко мне со страшной силой. И это не хвастовство — просто факт, который пора учитывать, как осложняющий.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В этой, не самой трудной, надо сказать, миссии сих осложняющих факторов оказалось аж два — Креолла и Литиния. Причем я даже не могу выбрать, какой из них хуже.
Должен был просто найти девчонку, вызвать ее доверие и потом раскрыть карты, показывая ей перспективы — так обычно действую на всех подобных заданиях. Их на моем счету с десяток точно есть. Может, немного больше.
Но в какой-то момент все перевернулось с ног на голову. С ней… а теперь еще и с Литинией. Зла не хватает. И если к Креолле у меня некоторая привязанность уже успела образоваться и теплое чувство, то Литиния вымораживала своей дуростью и умением влезть, куда не стоит.
Понятия не имею, как теперь выкручиваться. Я в розыске, Крео под арестом… придется, видимо, открываться раньше времени с риском, что она попросту откажет мне. Но вся правда в том, что у нее выбора-то и нет.
Она не может тут высказывать свою волю, увы — все равно заберу с Адлерона, не зависимо от ее желания. Раньше, понимая, что в этом огромная психологическая проблема, я всегда действовал по строго выверенному плану, так что мои ученики до сих пор все до единого уверены, что выбор сделан ими, а не навязан обстоятельствами.
И вот впервые за сто лет на посту Главы Службы Перевозок, я не в состоянии обеспечить своей протеже подобную уверенность.
Однако отложим пока эту проблему. Нужно решить главную — вытащить Крео. Я и еще один человек постоянно следим за зданием департамента, где в подвалах, в одной из камер держат девочку. До сих пор держат! Уже должны были отправить в столицу по всем существующим правилам, ан нет. Что-то опять пошло не так, и хрен поймешь, что именно.
Мы планировали перехватить ее по пути в Аверону. Уже всё организовали, но три дня полная тишина, словно и не было никакого ареста.
И что прикажете делать? Спасать или ещё подождать? Я словной слепой бьюсь о стену непонимания происходящего.
— Господин Эрманд, — в мою конспиративную квартиру ворвался мальчишка, не так давно завербованный Службой в свои ряды и уже проявивший себя с лучшей стороны. Способный маг с определенными амбициями, которого подыскал Жермен. Да, преподаватель физической подготовки, разумеется, тоже один из наших. Ценный человек в плане поиска вот таких самородков вроде Кита, и не только. Он тяжело дышал, запыхавшись от бега, вытер лоб от проступившего пота, и произнес прерывисто, — господин Эрманд… Господин Жермен арестован и тоже находится где-то в здании департамента.
Ругательства сорвались с языка прежде, чем успел взять эмоции под контроль. Я идиот. Нужно было сразу идти к нему и отправлять прочь из города. Но я решил, что вряд ли нас так быстро свяжут. Протянул и получил новую проблему.
— Когда это случилось?
— Два дня назад. Он не успел скрыться, хотя планировал, как я понял.
Я выдохнул и подал парнишке стакан воды. Значит, Жермен чувствовал опасность в отличие от меня. Но, скорее всего, сообщить мне о своих планах просто не смог.
— Подробнее.
Оказывается, Жермен, узнав о разоблачении Креоллы и меня, настроился на побег, но не ожидал от Ледира подобной прыти, не успел скрыться — его арестовали как раз перед тем, как он должен был исчезнуть с помощью одного из людей, работающих на Службу.
На самом деле, нас не так уж много, особенно в Лестоне. Я не могу раздувать штат сотрудников. Поэтому все, так называемые, "наши" делятся на две категории. Первые — в курсе всего: существования других миров за пределами Адлерона, в курсе, на какую организацию работают, в курсе, кто я. Вторая категория — местные жители, которые помогают в некоторых вопросах под плотным покровом таинственности. В основном это простые граждане, которые свято верят, что работают на Разведку. Да-да, именно так. Но никогда не узнают правды, потому что на этом держится вся сеть. Потому что и у нас, и у Разведки один всем известный принцип: никто не должен знать, на кого ты работаешь. Связываемся с тобой сами, сам решаешь, сможешь ли помочь в требуемом вопросе, если нет, просто забываешь о просьбе. И никогда, ни при каких обстоятельствах не вспоминаешь.