Читать интересную книгу Карай. Сын Карая - Яков Волчек

Милиционер из районного отделения вздохнул. Председатель сельсовета с шумом оттолкнул стул.

— Разве вы имели право… — начал он гневно.

Грикор попытался перебить его:

— Товарищ Зарзанд…

— Подождите! Сейчас я говорю. Какое вы себе взяли право оставлять денежные суммы в магазине? Вам известно, что деньги полагается сдавать?

— Так ведь болезнь…

— Сколько там денег было?

— Много… — Грикор всхлипнул. — Почти что двадцать тысяч…

Андрей поднялся со стула. Тотчас вскочил и Карай, который лежал на брюхе у дверей, вытянув передние лапы и подобрав под себя задние.

— Так, — сказал Андрей, — с вами еще разговоры впереди. Большие разговоры! А мы сейчас пойдем в магазин и точно установим, что еще похищено, кроме денег.

Первый человек, кого они встретили, выйдя на улицу, был колхозный бухгалтер. Его включили в комиссию по инвентаризации, и он торопился доложить о результатах проверки. Он был озадачен.

— Странные грабители — ничего не взяли! Почти все товары налицо, кроме мужского костюма — пятидесятый размер — и двух бутылок водки. Из-за чего убит дед Вахтанг, а? — спрашивал он, пристально глядя из-под очков.

— Всё точно подсчитали?

— Можете не сомневаться!

Теперь уже заходить в магазин было незачем.

— Товарищи, — сказал Андрей, — вы меня извините, я от вас отстану…

Микаэл взял его под локоть. «Старик, старик, а какая у него крепкая рука…»

— Да брось! Не огорчайся, — сказал Микаэл. — Не все же работать! Пойдем ко мне, полчаса посидим под деревом в моем садике.

— Не могу, спасибо.

— Что за дела отвлекают?

Андрей освободил свой локоть:

— Никаких особенных дел. Хочу походить, подумать…

— Ну, так и мы с тобой пойдем, в случае чего — поможем.

— Какая уж тут помощь… — Андрей коснулся козырька милицейской фуражки. — Я скоро вернусь.

Он быстро пошел по улице. Карай деловито шел у его левой ноги.

Мальчишки, которые неотступно следовали за полюбившейся им собакой, правда сохраняя на всякий случай приличную дистанцию, и теперь остались верны себе. Они отвернулись от серой овчарки и милиционера из районного отделения, от Микаэла, от самого товарища Зарзанда и дружно повернули за Андреем. Впереди бежал Карлос. Андрей позвал его. Мальчик отделился от сверстников и стал приближаться — сначала быстро, потом все медленнее. Он боялся собаки.

— Просьба будет к тебе… — начал Андрей.

— Скажите, дядя!

— Проводи меня, пожалуйста, в правление колхоза.

Карлос опасливо покосился на собаку:

— Рядом с вами идти или с мальчиками?

— Конечно, мне было бы приятней, чтоб ты шел со мной.

Карлос кивнул головой. Он воспринял эти слова как должное. Только спросил:

— А не укусит?

— Нет, он не кусается.

Сперва мальчик шел возле Андрея, потом осмелел и перебрался поближе к Караю.

— Можно, я его поведу?

Андрей чмокнул языком — он уже перенял от других эту привычку.

— Очень я хотел бы выполнить твою просьбу, но ты пойми меня: не полагается! Хорошая служебная собака должна признавать только своего хозяина.

Они приближались к центру села. На улице людей встречалось мало — колхозники были в поле, на уборке. Стоял дремотный полдень. Журчали арыки, по которым вода текла в сады. На площади возле клуба совсем маленькие мальчики гоняли футбольный мяч; ребята постарше бегали друг за другом на ходулях.

— Что это у вас, ходулями увлекаются?

— Еще как! Только ходят плохо! — Карлос презрительно сплюнул. — Было бы время, я показал бы этой мелюзге, как надо ходить! Лучше меня здесь никто не ходит.

Из-за угла вывернулась бабка, недовольно покосилась на собаку и принялась отчитывать Карлоса.

— Что это она? — спросил Андрей.

Карлос покраснел:

— Ругает меня…

— Это я понял. А почему?

— Кто-то ночью ходил на ходулях, а она придирается — думает, что я. «Днем, говорит, вам времени мало». Это такая бабушка — ей всегда кто-нибудь пять копеек должен!

Вход в колхозную контору был устроен с веранды. Карлос поднялся по ступенькам, Андрей остался ждать — неудобно входить в помещение с собакой. Около веранды стояла на привязи оседланная лошадь. Карай редко видел лошадей, ему казалось, что к этому большому зверю безопаснее всего подходить сзади, — и он натянул поводок, ворча и принюхиваясь к лошадиным запахам.

— Эх, не очень ты у меня образованный! — сказал Андрей, осаживая собаку. — Знай на будущее: к лошади надо подходить сбоку, к овце — спереди, а уж к корове — сзади.

Лошадь топнула ногой — Карай отпрыгнул назад на полметра.

На веранде показался Карлос.

— Председатель в поле, другие тоже все разъехались. Один Галуст здесь — прискакал вон на этой лошади.

— Кто такой Галуст?

— Партийный секретарь.

— Очень хорошо. Вот его мне больше всех и нужно.

— Его на молочную ферму вызвали, — сказал Карлос. — Хотите, провожу?

Ферма помещалась на краю села. Оттуда доносился быстрый перезвон молотков и лязг железа, тонкий, пронзительный скрежет пилы. В этом конце села были сосредоточены мастерские и животноводческие постройки. Над всем главенствовала силосная башня — пузатая, красная, выстроенная с такой фундаментальной прочностью, что стоять ей века и века. Неподалеку от нее тянулись опрятные, свежебеленные хлевы, хоть невысокие, но очень длинные — не хлев, целая улица! Повеяло душистыми запахами скошенных трав. Карай насторожил уши, непрестанно шевелил мокрым черным носом.

Андрей отвел собаку в холодок, поближе к копне сена, и приказал лежать. Теперь, что бы ни случилось, пес не поднимется с места, пока хозяин не отменит своего приказа.

Секретаря колхозной парторганизации удалось найти в одном из коровников. Тут было прохладно и пусто. Скот еще весной перегнали на эйлаг — высокогорное пастбище. Только в двух стойлах находились коровы, их и обступили люди.

В коровнике только что закончились какие-то строительные работы. Тут и там лежали обтесанные камни. У одной стены были сложены металлические трубы. У бревенчатого потолка висели толстые тросы, на них покачивалась вагонетка. Карлос чуть прикоснулся к ней рукой, и она легко покатилась по тросу.

Галуст, крепкий, дочерна обожженный солнцем, пошел навстречу Андрею, приветственно подняв кверху руку. Он начал с извинений: пусть не думает лейтенант милиции, что мы не интересуемся розысками. Просто время такое — идет уборка, все в поле. Вот всего на минутку удалось прискакать в село. Ведь такое событие сегодня! Галуст обвел рукой коровник, и глаза у него засияли. Но он тут же притушил их блеск.

— Я слушаю вас, товарищ лейтенант…

— А какое у вас сегодня событие? — вежливо спросил Андрей.

— Вообще-то, может, не ко времени говорить об этом… — неохотно начал Галуст, но глаза у него опять засияли. — Первая в нашем районе полная комплексная механизация животноводства. Только что закончили. Подвесная дорога — корм будет подаваться механизированно. Толкнешь пальчиком — и вагонетка в полтонны весом едет себе спокойненько. Кто потаскал пятипудовые мешки на своей спине, как, например, я в свое время, тот оценит! Да это что! — Галуст махнул рукой. — Это уже во многих колхозах есть. А вот механизированное кормоприготовление — это новинка. Или такая вещь — электричеством доить коров. Или автопоилки… Специально с гор пригнали двух коров, чтобы посмотреть, как они будут пить.

Галуст постеснялся сказать, что это он сам пригнал коров — выехал за ними в горы ни свет ни заря. Он повел Андрея к стойлу. Сколько было хлопот с этой механизацией! Нашлись люди, говорили, что все это преждевременная затея. Можно, мол, разумнее истратить деньги. Галуст никак не мог с ними согласиться. Теперь дело само скажет за себя.

В каждом стойле к столбику была прикреплена металлическая раковинка с педалью на донышке. Белая корова сунула в раковину нос и чуть прижала педаль. Сразу же снизу пошла вода, раковинка наполнилась. При торжественном молчании всех присутствующих корова напилась. Подняла голову. Вода исчезла.

— Условный рефлекс, — значительно сказал Галуст. — Захочет пить — нажмет педальку. Раньше не так было — терпи, корова, пока о тебе не вспомнят!

— Это дело знакомо, — улыбнулся Андрей. — У нас в питомнике все воспитание собак основано на условном рефлексе. — Он не хотел уступить Галусту в понимании всех этих важных вопросов и потому добавил: — Учение академика Павлова…

— Вот именно! — подхватил Галуст. — Теперь мы в районе по животноводству и табаку на первое место выйдем. — Он взглянул на Андрея и смутился: человек его на ферме разыскал, чтобы о деле поговорить, а он ему и слова не дал вымолвить. — Извините… — Галуст озабоченно покашлял в кулак. — Пройдемте сюда… — Он повел Андрея в дальний конец коровника. — Одно скажу, — Галуст серьезно посмотрел на Андрея, — колхозники наши очень возмущены, что у нас в селении такой случай. Будет большое разочарование, если не удастся открыть преступника.