– Если вы сделаете меня капитаном Джелой и поручите доставку корабля, я смогу взять с собой дерево?
Теперь уже она по-пилотски зашевелила пальцами.
– Если дерево останется на борту этого корабля после вашего отлета, его выбросят в космос, могу вас уверить. А капитану все-таки разрешается иметь талисман.
– Я могу узнать ваше имя, капитан?
– Если пройдете подготовку, командир звена.
6
Учебная база
Время на задании: 34, 5 планетного дня;
выполнение задания продолжается
Джела проснулся ночью. Запах морской соли состязался с принесенным ветром ароматом пресной воды, словно позади, за горами, разразилась перед рассветом гроза, прилетевшая с моря.
Ощущение наэлектризованного ликования исходило от молодых; ощущение сдержанного облегчения – от старших выше по течению, которые знали, как благоприятно сегодня будет для роста сочетание раннего дождя, восходящего солнца и стекающей пресной воды с холмов.
Но у настоящих старейшин под этим облегчением слышалась и грусть, потому что в дни их юности в такое утро явились бы летуны и обиходили тех, чьи отломившиеся ветви или запутавшиеся коробочки с орехами могли бы иначе вызвать неприятные последствия. Летуны, переносящие семена и ухаживающие за ветвями, были с деревьями с зарождения сознания, а теперь исчезли из этого сознания, и оно все еще горевало об этой потере.
Проснувшись, Джела встал рядом с деревом, твердо зная, что – да, сейчас примерно наступило время «восхода» на планете, находящейся за много световых лет отсюда. Но каким-то таинственным образом дереву удалось грезить слишком громко, и Джела тоже оказался включен в его видения.
Хронометр на стене был непреклонен. Какое бы время ни ощущало дерево – и Джела, кстати, – расписание обязанностей говорило, что до завтрака, тренировки и занятий все еще осталось больше половины его свободной вахты. Увы, расписание было составлено не под солдата Артикула М, а согласно представлениям какого-то бюрократа о том, каким должен быть рабочий день. А возможно, оно было составлено по соображениям, которые какому-то там М вообще знать не следовало.
Но что бы ни говорило расписание, а он проснулся и вряд ли уже сможет заснуть. Вздохнув, Джела размялся и позанимался с гантелями, стараясь избавиться от грусти. Это странное чувство он испытывал из-за крылатых существ, которых никогда не видел, но помнил их прикосновения, которых сейчас, увы, не было.
Несмотря на разминку, печаль осталась, угрожая охватить вселенную. Он прекрасно понимал, что поддаваться ей не следует, и надеялся, что дерево тоже это понимает. Однако дерево могло все еще находиться в переходном состоянии, и Джеле не хотелось его беспокоить.
Вынув из небольшого холодильника напиток-стим, он открыл упаковку и отпил пару глотков прямо у холодильника.
Вторую половину дня он изучал схемы управления войсками, модели атак последнего этапа Первой Фазы, расположение существующих гарнизонов, имен их командующих и иерархию подчинения, торговые маршруты, названия крупных компаний…
Теперь он уселся за компьютер и снова начал просматривать диаграммы и данные разведки…
Во-первых, хотя Командование контролировало немалую часть галактики, внутри него были разные мнения о том, как действовать. Одна группа, связанная преимущественно с фракцией внутренних миров, пыталась вывести все силы из Спирали, чтобы укрепить фронт в центре.
Составитель этого опасно ущербного плана явно был полностью лишен пространственного мышления и не понимал природы противника. Потому что всякий раз, когда шериксы бывали отброшены назад, они снова рвались вперед – и каждый раз были все ближе к обретению права управлять судьбой человечества.
И что теперь? Теперь самые наблюдательные сотрудники Генерального штаба чувствовали, что война почти проиграна, что считанные годы отделяют шериксов от возможности делать все, что они пожелают и когда пожелают: приказывать, порабощать, уничтожать…
Уничтожать.
Было похоже, что врагов все меньше и меньше интересует возможность управлять человечеством и все больше – возможность избавиться от него полностью. Более того, казалось, что они хотят – и даже рвутся – разрушить все ныне существующее ради какого-то будущего, где даже кварки будут трепетать перед их именем.
Сведения по этому вопросу были разрозненными, хотя интуиция, свойственная М, говорила, что это – истина.
Допив стимулятор, Джела закрыл файл с данными и открыл тот, в который последнее время заглядывал чаще всего. Его все сильнее захватывала проблема, поставленная перед ним двумя так называемыми преподавателями математики, которых, как опять же подсказывала ему интуиция, он вряд ли увидит по окончании этого задания.
Он прокрутил данные, хмуря брови. Одно дело – когда пропадают звездолеты. Совсем другое – когда пропадают планеты. Конечно, оба вида событий внушают тревогу, хотя и не являются чем-то необычным во вселенной, где возникают черные дыры, сверхновые и прочие события такого рода. И в такой вселенной, где существует математика, а следовательно, оружие – которые могут уничтожить целую планету ядерной цепной реакцией или отрыжкой солнечной бури.
Однако в последнее время стали разворачиваться другие события, будто разворачивалось само пространство, или будто пространство, в котором человечество существовало среди звезд, время от времени… растворялось.
Слово «развертывание» произнес более молодой и тихий из двух преподавателей, после чего последовал бурный спор.
Джела быстро понял, что за этой дискуссией стояло нечто большее – и более серьезное, – нежели обычное профессиональное несогласие. Более старый и разговорчивый преподаватель считал, что «развертывание» его молодого коллеги – это слишком простая модель; что если бы некие недавние события были простым развертыванием, то вселенная просто становилась бы больше… Вернее, нет, не больше, если говорить точно, но она приобретала бы новое измерение, измерение столь малозначащее, что только за время в пять или даже десять раз больше времени существования вселенной изменилась бы хотя бы такая мелочь, как спин электрона.
Нет, по словам более словоохотливого математика, поспешно записывающего что-то на рабочем экране («Вот! Вот из этой концепции мы и должны исходить! »), правильно было бы назвать происходящее декристаллизацией.
Преподаватель признал, что у него пока нет окончательного доказательства, что уравнения, с которыми они работают, пока только фрагментарны и представляют собой часть еще не оконченной работы некоего математика, который, к несчастью, привлек к себе внимание тех, кому его теории и уравнения показались ересью. Молчаливый преподаватель сказал, что тот математик с честью погиб в бою, после чего нанес на рабочий экран ряд уравнений, которые оказались удивительно похожи на навигационные расчеты.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});