в отцы годится. У него жена, двое детей. Они жили чуть ли не впроголодь, а он совсем голову потерял и одаривал Ольгу ценными вещами. Хотел бросить из-за неё семью. Нашему папе с трудом удалось вразумить его. А потом папа выбил для него командировку за границу, и они уехали, “сдав” квартиру Ольге.
– А машина? – удручённо спросил я.
– “Восьмёрка”? Машина наша. Папа купил, а Ольга ездит. Для того, как она говорит, чтобы чаще с нами видеться – со мной и бабушкой. Она и живёт, поэтому отдельно – к нам же она не может приводить кого угодно и когда угодно. Институт, не закончив, бросила, не работает. Всё для того, чтобы было больше свободного времени на ночное ремесло. А теперь хочет украсть бабушкины драгоценности и уехать с ними за границу. Вы знаете, какая у неё мечта?
Я снова отрицательно покачал головой и закурил.
– Жить на берегу синего моря. Но, конечно, не в каком-нибудь грязном Сочи, а где-нибудь на Канарах или Багамах. И уж, конечно, не в рыбацкой лачуге, а в собственной вилле.
Я молчал. В голове было пусто. Разумеется, я не очень-то верил этой девице. Понятно, раз сёстры в ссоре, они могут наговаривать друг на друга. И синее море – звучит очень уж по-сказочному. Да и то, что Ольга вскружила голову солидному отцу семейства и лишила детей куска хлеба, смахивало на слезоточивую мелодраму. Прямо какая-то злодейка-разлучница. Но ведь, если смотреть на вещи объективно, мне она тоже вскружила голову. А иначе, чтобы я делал в этой квартире? А может, я не слишком-то верю словам её сестры именно потому, что не хочу верить? Ведь, положа руку на сердце, я действительно хочу видеть Ольгу, и желательно каждый день. А ещё я хочу её видеть прямо сейчас и здесь, чтобы устроить сёстрам очную ставку и разобраться, кто из них говорит правду, а кто – нет. Или хотя бы, кто из них говорит больше правды.
Светлана внимательно посмотрела на меня и привела последний аргумент:
– Как вы думаете, почему она пошла в квартиру к бабушке в своём дурацком парике? Если она говорила вам правду, то зачем ей было выдавать себя за меня? Только из детской прихоти? Она уже взрослая. Она готова по трупам шагать к своей цели и выдавать ложь за правду. Честному человеку незачем менять свою внешность. Она не шпион. Просто хотела поссорить меня с бабушкой и выманить у неё драгоценности или надавить на меня через неё, вот и всё. Я специально сегодня зашла к ней, чтобы, глядя в её бесстыжие глаза, высказать всё, что думаю о её позавчерашней выходке, да жаль, что не застала дома.
Посмотрев на часы, Светлана встала, вымыла свою чашку и, даже не предложив вымыть мою, взглянула на меня с таким состраданием, словно я только что узнал о внезапно поразившей меня болезни. А потом она вспомнила о себе и озабоченно спросила:
– Так вы говорите, хулиганы дожидались вас у Ольгиного подъезда?
Я подтвердил и, глядя на свою немытую чашку, добавил, что “хулиганы” могут и сейчас здесь кого-нибудь поджидать – такая уж у них профессия хулиганская.
– Вы не проводите меня до метро? – явно занервничала девушка.
– Да, конечно.
Пока я мыл свою чашку, девица так же тщательно, как и её сестрица, готовилась к выходу на улицу и к возможной встрече с “хулиганами”. Я не думал, что они такие идиоты, что захотят со мной встретиться ещё раз, а уж тем более с Ольгой, поэтому не сильно верил в вероятность подобной встречи. Но почему бы не проводить девушку до метро?
А вот когда мы вышли на улицу, меня всерьёз взволновал другой вопрос, а именно: почему всегда, когда я кого-нибудь из этой семейки провожаю, со мной случаются неприятности? А то, что неприятности у меня не за горами, я понял, когда на выходе из подъезда увидел знакомую длинную и сутулую фигуру. Когда же я увидал физиономию этой фигуры, я не исключил, что неприятности вдобавок ко всему, могут быть ещё и крупными.
Я схватил Светлану за руку, чтобы скоренько вместе с ней ретироваться в Ольгину квартиру. Однако моей задумке не суждено было сбыться. Сзади я услышал уже знакомый голос кубического коротышки и понял, что мы окружены врагами со всех сторон…
5.
Я люблю бывать на природе осенью. Впрочем, и летом, и зимой тоже люблю бывать. Здесь многое зависит от сопутствующей компании. Вот, например, вчера я был на даче в компании Ольги. А на следующий день оказался за городом в компании её сестры – очаровательной блондинки с чудным голосом. И такое обстоятельство меня совсем не радует. То есть я не имею ничего против поездки за город в компании Светланы. Но вот то, что кроме Светланы меня сопровождали ещё два не слишком дружелюбно ко мне настроенных товарища, меня совсем не радовало, как и то обстоятельство, что за городом я оказался против своей воли.
Похоже, Светлана тоже была не в восторге от нашей загородной прогулки на импортном автомобиле. Когда два знакомых мне негодяя возле Ольгиного дома предложили нам проехаться в лес, я увидел, что Светлана восприняла это без особого энтузиазма. Я тоже был против, но что я мог поделать, если предложение подкреплялось пистолетом, упёртым мне в спину? Призвать на помощь двух школьниц лет 10-11, проходивших мимо нас?
Так мы и оказались за городом в симпатичном чудо-теремке, куда я вошёл без всякой радости на душе, несмотря на то, что архитектура жилища радовала глаз.
Мы со Светланой сидели в комнате на втором этаже. Сидели уже достаточно долго. Я даже захотел курить, но меня смущало присутствие девушки. В конце концов, я не выдержал и спросил у неё разрешения. Светлана обречённо посмотрела на меня и со вздохом сказала:
– Дайте тогда уж и мне сигарету.
– Вы курите?
– Изредка.
Мы закурили и стали демонстративно стряхивать пепел на пол. Увы, на наш демарш никто внимания не обратил.
Во время перекура мы молчали. Не знаю уж, о чём думала Светлана, но я думал о ней. А точнее, о ней и о её сестрице, невольно сравнивая их. Я не заметил, когда перешёл с Ольгой на “ты”. Это случилось как-то естественно, будто мы были с ней знакомы уже не один десяток лет. А Светлана… Хотя она больше и не смотрела на меня отчуждённо, я очень хорошо помнил тот взгляд,