несушек породы "Леггорн". Первый год прошел сложно, во-первых: несушки еще в силу не вошли, а во-вторых: с кормами вышла промашка, пришло понимание, что кормить кур чистым зерном накладно, надо было срочно свое комбикормовое производство ставить, на покупных кормах много не заработаешь.
Так и пошло дело, построили цех комбикорма, выбили расширение посевных площадей за счет раскорчевки леса и осушение болота, надстроили птичник, где разместили еще полторы тысячи кур, выделили деньги на ремонт домов. Потихоньку незаметно, а жить с артелью стало много лучше, даже деньги у некоторых завелись, что на селе было редкостью. Вслед за первопроходцами попытались тянуться и другие, но получить разрешение у властей стало трудно, уж слишком стала видна разница в уровне жизни колхозников и артельщиков, дабы не заставлять людей размышлять над проблемами бытия, партийные деятели решили вообще тормозить это дело. И тормозили, по мере возможности, но все-таки люди находили лазейки и то здесь, то там "в виде исключения" появлялись сельскохозяйственные артели.
Года через три Алексей Николаевич, семья которого раньше перебивалась с хлеба на воду, мог согласиться со словами Сталина, произнесенными 17 ноября 1935 года в выступлении на Первом всесоюзном совещании рабочих и работниц — стахановцев: "Жить стало лучше, товарищи. Жить стало веселее. А когда весело живется, работа спорится…"
А что касается родного колхоза, в котором была организована артель, то долги им списали, и пасеку возродили и даже стали задумываться над организацией собственного зверохозяйства, норка говорят нынче в большой цене.
Глава 3 Секретное достижение
Все, хватит, надоело быть пугалом для всех начальников производств, когда я появляюсь в цехах, начинается паника, ко мне на полусогнутых бежит все руководство, хоть совещание прямо на рабочих местах проводи. А вместо вдумчивой работы только и слышишь: исправим, доработаем, примем во внимание… и даже сроки не стесняются давать, и ведь исправляют, дорабатывают, принимают во внимание… чтобы тут же наделать новых косяков. Короче, в марте снова пришлось тащиться к Челомею, с предложением создать постоянно действующую комиссию, которая будет следить за выполнением технологической и производственной дисциплины. Да, да, вы не ослышались, именно производственной дисциплины, ведь она не ограничивается только тем, что на работник появляется на рабочем месте вовремя, за этим как раз есть кому следить, и редко кто позволяет себе опаздывать. А вот организовать работу так, чтобы работник не совершал много бесполезных действий, не простаивал или, не дай бог такому случиться, не менял по своему разумению технологический процесс, дабы уложиться в сроки, уже некому.
- Опять лишний штат, - скривился Владимир Николаевич, - нет, нужно искать другую форму контроля, одними надсмотрщиками проблему не решишь.
- И как тогда быть? Может быть, все же немцев выписать, - заявляю я, - ведь просятся к нам?
- Недавно приказ поступил, всех иностранных граждан, которые работают на заводах, занимающихся созданием ракетной техники, рассчитать.
- Ух ты, очень интересно, - хмыкнул я в ответ, - так мы скоро даже имеющихся специалистов потеряем?
- Не всех, - мотнул головой Главный, - многие успели гражданство сменить, только пятеро под приказ попадают.
- И что же мне тогда делать? – Вырвалось у меня. – Где специалистов набрать?
- Где, где… из выпускников институтов набирай, - отмахнулся от меня Челомей, - знал же, что так будет.
- Ну да, знал, - пришлось согласиться с Владимиром Николаевичем, - только не думал, что это так быстро произойдет.
- Вот теперь и подумай!
И я подумал, крепко подумал и ничего кроме как организовать дополнительные курсы для инженерного состава производств, в голову не пришло. Ведь у нас что получается, ОКБ как бы работает само по себе, а производственники витают в своих эмпиреях. Надо бы пояснить инженерам и технологам, чем чревато невыполнение производственной и технологической дисциплины. Сказано, сделано: хоть и велика была у нас нагрузка на производство, но два часа каждый день инженерному составу пришлось собираться на "промывку мозгов". Естественно учебу проводил не я один, да и не хватило бы меня на всех, но вот на методичку пришлось угробить целую неделю. И дело, как это ни странно, пошло. Ведь что мешало производственникам выполнять элементарные требования? Так то и мешало, что не чувствовали они сопричастности к "великому делу", просто тянули план, а потому и на всякие допущения на рабочих местах смотрели сквозь пальцы. А тут им обрисовали, какие могут быть последствия такого пренебрежения производственной дисциплиной, и какой труд может быть загублен всего от одной неправильно сделанной и установленной детали. Так же пришлось привести примеры производственного брака, которые умудрились вовремя выловить на стендах и которые к своему стыду пропустили, что привело к серьезным последствиям. А в заключении выдал следующее:
- Все дело в том, что изделия, которые создаются на нашем производстве, в силу объективных причин практически не имеют запаса прочности, поэтому любая деталь, любая сборная конструкция должны быть выполнены точно в соответствии с описанием технологического процесса. Только в этом случае мы можем надеяться на выполнение задания, которое доверила нам партия и лично товарищ Сталин.
Не удивляйтесь словам о партии и Сталине, время такое, любое выступление должно обязательно заканчиваться словами об ответственности перед партией и ее генеральным секретарем. Культ личности во всей своей красе. Раньше читал, что Сталин был жутко недоволен тем, что его имя полоскали на всех митингах, но видимо не так уж он и сердился, раз это стало нормой. Ведь именно в это время его авторитет достиг таких высот, что одного слова хватило бы, чтобы банальные пропагандистские штампы ушли из лексикона руководителей всех рангов.
Всего полмесяца занятий здорово подтянули производство, на рабочих местах без напоминаний поддерживалась чистота и порядок, улучшилась внутрицеховая дисциплина, теперь никто не позволял себе что-то,