Он снова ткнул лопатой в землю. Прошлая ночь, конечно, была вроде без заморозков, но и это место оказалось мало пригодно. Много камней и корней. Щербатый стал двигаться дальше, понимая, что он уже сделал практически круг вокруг места гибели Саныча но так и не подобрал места для могилы. Уйти дальше, значит тащить тело этого гиганта, что было не так просто. Он воткнул лопату в грунт. Сложил руки на черенке и уперся в них подбородком. Все-таки надо копать где-то тут. Он стал медленно осматриваться, и взгляд его уцепился за какой-то предмет, лежащий метрах в пятнадцати от тела старика, среди обломков здания. Он неторопливо приблизился к данному предмету и взял его в руки. Это оказалась отломанная от ножа рукоятка. На рукоятке было написано – «Щербатый».
* * *
Из уст пленника раздался какой-то нервный смешок. Он дернул руками, отчего по металлической спинке лязгнули наручники.
– Людоед значит? – тихо пробормотал он. – Ну… Я не виню тебя, слышишь… Мы ведь в такое время живем… Еду трудно добыть… Не мы виноваты, а кто все это натворил… Кто кнопки жал…
Моряк дернул левым веком и нахмурился.
– Мы?
– Ну… Ну да… Мы… Ты и я… Я ведь тоже людоед. Понимаешь?
– Вот как? А зачем ты мне это сейчас говоришь? – хмыкнул Моряк.
– Ну, как. Мы же теперь вместе можем еду добывать. Вместе намного легче…
– И нам надо будет вдвое больше еды. Чем же легче?
– Да ты пойми! – пленник явно заволновался и уже предвкушал свое освобождение, – Один человек одного человека не съест. Ну, съест кое-какие части тела, а остальное очень быстро протухнет. Ну, ты ведь сам это понимать должен. Ну, нет же электричества, чтобы остальное оставить на потом. Ну, ведь это расточительство. А так мы не поодиночке будем на одного человека охотиться, а вдвоем. Все равно мяса хватит на двоих с одной добычи.
– То есть ты хочешь, чтобы я тебя отпустил?
– Ну конечно! Мы теперь в паре работать будем. Вместе выживать легче.
– Я тебя сейчас освобожу и ты на меня накинешься и сожрешь. – Засмеялся в ответ Моряк.
– А смысл?! – воскликнул пленник. – Ты же жесткий и сам это знаешь. Да и нужен напарник. Я даже рад, что встретил такого как я! А ловко ты это… С журналом и куклой! Это ведь ты подкинул?! Ну, брат, отпусти. Вместе мы теперь сила. У меня даже в мыслях нет, чтобы жрать тебя. Да и тебе, зачем я? Я жилистый. Сам ведь знаешь, что самые вкусные – это бабы и дети.
Моряк прикрыл глаза и сделал глубокий вдох…
– У меня нет ключей от этих наручников. – Сказал он.
– А они одним ключом открываются. Ключ под матрацем вон той койки.
Моряк подошел ко второй койке у противоположной стены и поднял матрац. Там действительно лежал маленький ключ.
– Значит, это тут твое логово? Да? – медленно поворачивая голову в сторону пленника, проговорил Моряк.
– Ну да. Неплохо тут, верно? И радиации нет вроде. Ну, если крыс полно рядом то радиации нет. Мне так кажется. Нам двоим тут места, вполне хватит.
Моряк не притронулся к ключу от наручников. Он только как-то странно улыбнулся, и эта улыбка пленнику не понравилась. Что-то страшное было в ней.
Военный взял из кучи женского белья розовый кружевной бюстгальтер и поднес его к лицу пленника.
– Здорово пахнет? – спросил Моряк усмехаясь.
Каннибал нервно дернул головой.
– Ну… А что… Ты почему меня не отпускаешь?
– Потому что ты сказал все, что я хотел услышать. Потому что я теперь не сомневаюсь.
– В чем?! – воскликнул пленник.
Моряк скомкал бюстгальтер и достал нож, который тут же прижал к горлу каннибала.
– Открой рот.
– Что?!
И тут же последовал надрез на шее пленника. Тот закричал.
– Я сказал, рот открой, тварь!!!
Каннибал послушно распахнул пасть, и Моряк запихнул в нее скомканный бюстгальтер. Затем заорал и нанес сильный удар по зубам, вбивая кляп и поломанные резцы ему в глотку.
– Мразь! Тварь поганая! – Орал он на мычащего и бьющегося в ужасе, скованного четырьмя наручниками каннибала. – Что! Что, сука, твориться в твоей башке, что ты такое делаешь с женщинами и детьми! Дерьма кусок! Выродок!
Моряк вдруг отпрянул от пленника, вспомнив тела в яме, и схватил с пола тот самый топор, которым был вооружен этот убийца, когда вернулся в свое логово.
Каннибал в ужасе уставился на Моряка, как тот занес над ним этот самый топор. А палач стоял какое-то время с занесенным оружием, раздумывая, что делать дальше. Наконец он вдруг опустил топор.
– Это будет слишком просто. – Мрачно проговорил он и нанес очередной удар кулаком по голове, который вырубил пленника.
* * *
Родька очень низко наклонила голову. Она с трудом сдерживала слезы и очень боялась, что эти слезы увидят остальные в трапезном вагоне. Она отчего-то чувствовала, что если они увидят ее слезы, то это будет ей как-то угрожать. Она не могла поверить, что Саныча больше нет. Она не хотела верить, что за ней подглядывал и убил старика Моряк…
– Как же мы теперь… – растерянно вздохнул Ваффен, окидывая всех взглядом.
– Н-да, – мрачно вздохнул Жиган и потер щетину на подбородке, отчего та неприятно зашуршала. – Беда…
– А Щербатый куда делся? – Шум задумчиво вертел на пальце свою шапку и смотрел на пустующий стул старика.
– Да хрен его знает. Взял лопату, сел на велосипед Саныча и умчал куда-то. – Пожал плечами Жиган.
– Хоронить, наверное, старика. – Кивнул Клим. – Надо было помочь ему. Не по-людски как-то.
– А чего это Щербатый заграбастал себе велосипед старого? – Шум вопросительно на всех посмотрел. – Как-то странно. Вам не кажется? Может это он почикал дядьку?
Ваффен вдруг с изумлением посмотрел на скинхеда. Он отчетливо вспомнил недавний разговор в этом самом вагоне. Здесь были только он, Шум и Щербатый. И Шум говорил, что с правлением Саныча пора что-то делать.
– Жиган, ты сказал, что его убили таким вот ножом? – эстонец достал свой нож, на рукоятке которого было написано «Ваффен СС» и положил перед собой.
– Ну да. Только рукоятка отломана. А что?
– Пусть теперь каждый выложит свой нож. – Молодой человек поднялся со стула и скрестил руки на груди.
– Ну ладно. – Жиган пожал плечами и достал свое пописанное холодное оружие с подписанной рукояткой. Рядом положил еще одно. – Это старика. Был при нем. Вот написано. Саныч.
– Вот мой. – Клим продемонстрировал свой нож.
– Теперь ты, Шум. – Ваффен зло смотрел на скинхеда.
– Чего? Ты, придурок, на что намекаешь?
– Покажи свой нож!
– А мелкая что не показывает?! А?!
Однако Родька уже положила перед собой предмет, который был сейчас так важен для эстонца.
– Остался ты, скин, – Ваффен развел руками и взял в руку свой нож на всякий случай.
– Подавись! – Шум кинул свое оружие на стол, предварительно вытащив его из самодельного кожаного чехла на штанине.
На рукоятке красовалась надпись – «Лысоголовый». Все узнали эту метку, которую сделал когда-то Саныч и над которой все долго потешались.
– Доволен, придурок?! Даже идиоту понятно, что его Моряк грохнул, а ты видно тупее идиота!
– Тогда почему ты только что пытался обвинить Щербатого? – Жиган прищурился, глядя на Шума.
– Да кто его знает! Ну, ведь мой нож на месте! Чьих ножей тут нет?!
– Щербатого и Моряка. – Произнес Клим. – Кстати, Когда мы вернулись. Щербатый так свой нож и не показал.
* * *
Каннибал очнулся оттого, что ему плеснули в лицо водой. Это был Моряк. Он поставил наполовину опустевшее ведро на пол и выдернул кляп из окровавленного и разбитого рта пленника.
– Отпусти меня… пожалуйста… – просипел каннибал.
– А ведь они тоже у тебя просили отпустить. Не так ли? – Сказал Моряк и вдруг уселся верхом на пленника. – Скажи, ублюдок, у тебя есть семья? Отвечай!
– Зачем тебе… – простонал тот в ответ.
– Наверняка есть! Сука! – Моряк стал рыться в карманах куртки пленника и во внутреннем нашел фотокарточку. Взглянув на нее, он остолбенел.
– Черт возьми… Кто это! Кто!!! – он ткнул карточку в морду каннибала. – Говори мразь!
– Дочка! Да зачем тебе это?!
– Где она?! Где твоя семья?! Я хочу их найти и вырезать, чтобы остановить твои уродские гены!!!
– Жена погибла от радиации!!! – отчаянно завопил маньяк. – Дочка пропала!!! Сбежала от меня давно!!! После того как все случилось!!!
– Почему она сбежала?! Ты приставал к ней?!
– Ну… Ну все равно о ней никто так не позаботился бы как я! Отпусти меня! – вопил тот в ужасе.
– Сука, ты даже родную дочь трахнуть хотел?!
– Она не от меня! Приемная! Падчерица! Отпусти меня, пожалуйста! – каннибал вдруг разрыдался.
Моряк отошел от него. Пленник уже бился в страшной истерике. Тогда Моряк надел резиновые перчатки и взял в руку жестяной бочонок защитного цвета. В другой руке уже был топор.