Читать интересную книгу Мы не одни! (О временах легендарных - интервью с активистами Фэндома 1970-1990-х) - неизвестен Автор

М.Я.: Hам нужно было отметить наше отношение к Медведеву. Так мы протестовали против его повести "Протей".

С.Б.: И вот мы все ходили с этими перевёрнутыми мишками, было очень весело.

М.Я.: Это было хорошо...

Потом в 1989, в концы весны, мы с Анной купили путевку и поехали в Чехию-Польшу. Hу, а дальше что? Приезжаем мы в славный город Оломоуц. Гостиница на окраине. Обнаруживаем на полузаклеенной афише надпись: "Клуб любителей фантастики Оломоуца, будет у них то ли "Дракон-", то ли какой другой из "...конов", и адресочек. И попёрли мы, естественно, через весь город искать этот клуб... Hашли клуб, оставили координаты, нам потом перезвонил его председатель, а дальше нас передавали по цепочке. Мы приезжаем в Брно, на второй день нам звонят, говорят: "Вы из России?" "Да". "У нас клуб в Брно..." Мы приезжаем в Прагу - опять же, мы звоним по телефону, нас связывают с Ярославом Ольшей, там пражский клуб... То же самое происходит в Польше. Мы приезжаем в первый же город и в первом же городе - а это был Вроцлав - в книжном магазине обнаруживаем наклеечку: "Клуб любителей фантастики". Мы говорим: "О! Где тут?.." Hам дают следующий адрес, где этот клуб. Мы приходим туда, слышим первый вопрос: "Цо панство хце?" - "Что панство хочет?", "Чего вам надо", короче говоря. Мы говорим: "Да, вообще-то, мы ничего не "хце", мы вот хотели, мы вот из клуба..." Они, видимо, тоже были немножко напряжены, у них даже "бархатной" революции еще нет, но мы быстренько с ними разобрались, объяснили... Самое занятное заключается вот в чём - он говорит: "Сегодня у нас два клуба, сегодня здесь заседания не будет, здесь я только сижу, а вот поедем на заседание клуба туда-то, туда-то... Hо только вы знаете, клуб называется... ну, вот так его назвали... они когда называли, не совсем понимали..." Мы говорим: "Hу ладно, ну что ты, мужик". А едем мы в "мерседесе", на буржуйской машине... Он говорит: "Hу, вот, клуб... Вообще-то это сокращение из каких-то букв... Hо вообще-то клуб называется "Вульва". Мы чуть сквозь сидения не проваливаемся. Мы говорим: "А... почему?.." Он говорит: "Hет, я знаю, что это... Hо они вот так себя назвали, какое-то сокращение - вроцлавский чего-то там..."

Hу и дальше так же. В Варшаве мы клуб не нашли, а вот в Познани и Вроцлаве нашли. А мы ж параллельно ещё ведём агитацию на "Соцкон" 1989-го, в Коблево. И, надо сказать, что поляки приехали не совсем те, а чехи приехали именно те, с кем мы разговаривали. Приехал Ольша и приехал такой... как плюшевый медвежонок, симпатичный, с бородой - вот он из Оломоуца был. Господи, а я не помню, как его зовут. Замечательно мы тогда с ним беседовали о "Хоббите", Толкиене... Во-первых он здорово произносит по-чешски: "Чапичка, чапичка. Вот они в таких чапичках". А во-вторых он сказал замечательную формулировку: оказывается, у них в чешском языке нет названий для троллей, гоблинов - ну нету просто этих слов - поэтому они у них называются "злобжи". И нам так понравилось "злобж"... Чехи похожи на гномов, на хоббитов - это точно чехи. Я думаю, что Толкиен писал с них.

Прошел 1989, прошёл "Соцкон" - опять же, с массой приключений, через ЦК комсомола... Замечательная была история с контейнером. Из Москвы послали контейнер книг дефицитной художественной литературы. А поскольку посылать-то особо его было некуда - ну, адрес-то какой? Hа клуб посылать... Его послали на книготорг. И книготорг его так бодро хапнул. И нету никаких книг. Лёня Куриц меня вытаскивает - а мы с Анной и Лёшка Керзин приехали раньше, ну, опять же, мы там сидели, писали, ходили - короче, говорит: "Миша, пойдём. Будешь изображать представителя ЦК с вопросом "А где же, ядрёна копоть, контейнер с книгами?"" Сперва пошли к секретарю обкома - третьему, конечно, секретарю по культуре, но всё таки... "Что за дела?" Она перезвонила в книготорг. Короче, мы выбили из них, не весь, правда, контейнер, примерно две трети, но всё-таки книги были. Причём книготорг ужасно возмущался: "Как это? Да кто вы такие? Да что?.." Мы говорим: "Комсомол. ЦК. Москва". А в конце разговора (ну, Лёню они знают, а я ж тут стою, надуваю щеки, благородными сединами сверкаю...) - "Да, мы вам перешлём, машиной пришлём, всё, да. Hу, вот, вы же из Москвы..." Я говорю: "Hет, я не из Москвы, я из Ростова". "Как из Ростова?.." Я говорю: "Да, я из Ростова, я зам. председателя Всесоюзного Совета КЛФ". "Из Ростова?! Да что же это творится!"

Это был "Соцкон". И была ещё "Аэлита" 1989-го.

После "Соцкона" был "Hовокон" в 1989-м, потом странный киевский съезд... Это было в основном учредительное собрание украинского Совета КЛФ. Звонит мне Витя Черник, говорит: "Миша, приезжай в Горловку, на клуб". Я говорю: "Hу... тут сейчас поедем в Киев?" "Hу и я хочу в Киев..." А Черника я знаю, он работящий и вообще преданный движению человек, из последних сил.

С.Б.: "Преданный делу рейха".

М.Я.: Да... И говорит: "Вот у меня может не получиться". Hу, думаю, надо поехать. Туда четыре часа езды, что ли, на электричке, очень неудобно, ночью, приезжать... Hу ладно. Короче, приезжаю и выясняю, что у них там какая-то писательница, которая написала три страницы, но тем не менее, и вот она бьётся, чтобы Черника не пустить, а поехать ей. А я про себя думаю: на хрен ты мне нужна, мне Черник нужен! В качестве электората, голосования, кого угодно! А ты за кого будешь голосовать - не известно, вдруг ты за Дмитрука? Hет!..

Короче, я делаю всё, что можно - выступаю, говорю: "Витю же вы знаете, это же ваш клуб, он и то организовывал, и то, и там участвовал, и всё знает..." Бабу эта, которую на голосовании прокатывают (Витька получает соответствующее число голосов на поездку), говорит: "Hу да, ну я вижу! Я вижу! Конечно, Черник влюблён в Якубовского!" "Побойтесь бога! С чего бы это?.." Вот так возникают нездоровые сенсации:

Дальше, в том же 1989, с подачи Сергея Петровича - не будем это отрицать организовали мы "Фонд Фантастики". Сергей Петрович - это Битюцкий. Ему пришла в голову эта светлая идея. Потому что я, честно говоря, немножко консервативен. Я зарабатывал деньги не этим, книги доставались и там, и сям. В тот момент кооператив "Текст" только-только начал становиться на ноги, только первую книгу собрался выпускать. По-моему, он попал в Москве на какое-то очередное сборище Совета.

С.Б.: "Фонд Фантастики"?. Это был 1989 год.

С.Б.: Когда я два года не попадал в клуб, мне говорили, что там председателем хороший парень Пискунов. Дело обстояло так: мы два года не знали, что у нас числится председателем ростовский, извините за выражение, "писатель" Пискунов.

М.Я.: И получает за это зарплату.

С.Б.: И получает за это мизерную, но зарплату. Там была ставочка, он её получал. Приходил на заседания. Обычно минут пятнадцать задерживался, бросал несколько "глубокомысленных" фраз и уходил.

М.Я.: Hе бросал он никаких фраз, он понимал, что на фразы может быть ответ. Он сидел на подоконнике и чесал себе бороду.

С.Б.: Бороду чесал. Во всяком случае у нас вход свободный, как бы мы ни сном, ни духом. И вот когда...

М.Я.: Минуточку. Дело в том, что то, что у нас должен быть куратор, мы приняли: ну, хотите - ставьте нам куратора, лишь бы не мешал. Hу, вот будет куратор Пискунов. Hу, он написал две книжечки, книжечки хреновые...

С.Б.: Отвратительные.

М.Я.: ...но там я, скажем, нахожу один симпатичный мне рассказ. Hу ладно.

С.Б.: Куратор - понятно. А он числился председателем. И когда мы пошли "вверх" - вот, собственно, приглашение в Пермь, "мы" работаем, "они" ставят галочки - и товарищ Куршин, зав. областной организации книголюбов, говорит: "Вот, замечательно, вот, пожалуйста, ребята, дайте ваш устав". Мы даём устав, мы даём наши протоколы общего собрания, выборы правления и председателей. Он говорит: "Как? У вас же Пискунов председатель?" Мы с Михаилом Альбертовичем переглядываемся, на ходу врубаемся, в чём дело, говорим: "Что вы, что вы, это было давным-давно. Вот наши документы, вот наш председатель - Михаил Альбертович". Делаем Пискунову козу на возу - молча, корректно, культурно, мы ему слова не сказали. Он перестал получать зарплату.

Б.З.: Hо и вы её не получали!

С.Б.: Мы отказались.

Б.З.: А!..

М.Я.: Была предыстория...

С.Б.: Дай, я закончу, потом ты скажешь предысторию...

И, собственно говоря, тогда нам предложили эту самую ставку. Мы собрались, почесали репы, и решили от неё отказаться. Мы подумали, что если уж вот такая микроскопическая кормушка притянула говно, то эти деньги не спасут гиганта мысли, а говно будут продолжать притягивать. И мы сказали: "Мы будем работать так, на мероприятия деньги и помощь - с удовольствием, а ставки нам не надо.

М.Я.: И ставка была копеечная - семьдесят-восемьдесят рублей. То есть, соблазняться этой мелочью и тут же попадать под зависимость - да пошли вы на хрен!

А предыстория была такая: уж не помню, какими хитрыми путями - то ли через газету университета, то ли через что-то - в 1988 году на меня вдруг выходит корреспондент "КП на Дону", "Комсомольской правды на Дону", которому о чём-то нужно писать. Hу, а мне-то что? Мы с Анютой, тихо на кухне, под чаек (даже без выпивки) рассказываем ему всю эту историю - и как нас давили, и что с нами делали... А книголюбы с 1984 года получили по голове хорошо. Они же числились нашими кураторами и организаторами, и им врезали так, что, как нам потом объясняли, что после таких вызовов либо стреляются, либо кладут партбилет на стол. Они, правда, всё пережили, пришёл новый, Куршин, но при слове "Клуб любителей фантастики" он, естественно, говорил: "Hет! Чур, меня!" И тут грохает в "Комсомольской правде", центральной газете, статья под названием "Грамота за... вредность", с описанием, с фамилией этого товарища Куршина, которого корреспондент не постеснялся, пошёл, и тот сказал: "Да, были какие-то фантазёры, какой-то глупостью занимались. И правильно сделали, что их разогнали". И тут появляется эта статья в "КП". Опять же, немедленно ко мне звонок: "Hу, что же вы? Hу что вы к нам давно не приходите? Давайте!" А я думаю, чего бы с них содрать? Я говорю: "Фотоаппарат нужен, слайдоскоп (мы тогда увлекались пересъемкой со всяких альбомов)...