Читать интересную книгу Паутина вероятности - Алексей Колентьев

Возле будки «бюро пропусков», наметилось некое оживление, а через пять минут в нашу сторону прошёл капитан из особого отдела, которого я помнил по визитам в это заведение и пара бойцов из дежурной смены с бордовыми грязноватыми повязками на левом рукаве у каждого. Узнав меня, особист кивнул сопровождающим и сделал жест приглашающий идти с ними. Подхватив Михая под руки, наш небольшой отряд прошёл внутрь периметра. Там, за будкой «бюро», нас поджидал хмурый, осунувшийся Василь с тоненькой пачкой прямоугольных листков выполненных из жёского коричневого картона. Протянув их мне, Василь только кивнул и ногтем большого пальца правой руки, которой подавал пропуска, отчеркнул одну строчку на обороте верхней картонки. Там было всего пара слов и несколько цифр: «Завтра, КПП — 14.30». Я только кивнул и мы разошлись…

Вопреки моим ожиданиям, башню никто не занял. Напротив, нас ожидал приятный сюрприз — как только мы подошли к воротам они открылись и навстречу нам вышел Слон собственной персоной. Андрон сразу бросился к отцу. Только кивнув старшему из семейства Бурыкиных (так в миру звался Слон), коротко отдал приказ на размещение вновь прибывших. Сам же я с Сажей и Михаем отправился завершать наши дела. Сапёра быстро приняли в лазарет, хотя Светланы в этот раз не было, вместо неё к нам вышла та пожилая женщина-майор и кликнув двоих санитаров, помогла молдаванину лечь на принесённые раскладные походные носилки. Оружие и разгрузку Михай оставил мне ещё в башне, поэтому теперь я связался по заранее условленному каналу с представителем алхимиков. Сложностей не возникло, так как ввиду хороших отношений «Долга» и этого закрытого сообщество, клан алхимиков имел нечто вроде торгового представительства на базе группировки. Их эмиссар постоянно находился в одном из задних помещений бара «100 рентген», где ранее и проходили все наши переговоры.

Видимо о моём прибытии уже стало известно. Потому что ответ пришёл буквально через пять секунд. В коротком сообщении говорилось о готовности посредника к немедленной встрече. Я обернулся к Саже и показал текст сообщения.

— Что скажете?

— Наверное, вам лучше согласиться на встречу. Братья не станут меня устранять, так как непосредственной угрозы раскрытия тайн клана больше нет. Само собой я пройду проверку на лояльность, но через пару дней всё закончится. Вы подумали над моей просьбой?

— Хорошо, если не передумаете — возьму в группу. Но только одно условие…

— Согласен на любое. Для нас главное это знания и информация.

— Вот это и есть моё условие: без моего ведома ни знания, ни информация к вашим собратьям не уходят. Иначе просьба отклоняется.

— Обещаю… Нет! — Тут алхимик даже прижал правую руку к груди — Я клянусь, что ничего без вашего разрешения собратья не узнают… Хотя это и тяжело. Но я всё понимаю.

— Тогда договорились. Но если…

— Клятва алхимиков священна. Мы никогда не нарушаем данного слова.

— Там видно будет. Уже пришли. Пойдёмте внутрь…

Комната ничуть не изменилась, как впрочем и фигура в капюшоне, сидящая за столом, спрятав кисти рук в широких раструбах рукавов пыльника. Лишь лёгкое движение остроконечного капюшона дало понять, что нас заметили. Сажа стоял чуть позади меня слева и не двигался. По ощущениям, между Посредником и бывшим заложником происходил интенсивный обмен мыслеобразами. Даже с моими новыми способностями ощущалось это как эхо далёкого шёпота, где неразличимы ни отдельные слова, ни общий смысл сказанного. Так продолжалось около получаса, покуда Посредник не мотнул головой ещё раз и в комнате открылась ещё одна дверь бывшая чуть левее того места где обретался стол. Сажа только кивнул мне на прощание и вышел в открывшийся тёмный проём, после чего дверь сразу захлопнулась, как будто её и не было вовсе. Ситуация пришла к логическому завершению, Посредник вновь пошевелил головой, видимо присматриваясь ко мне, затем заговорил всё тем же ломающимся голосом, что и в прошлый раз.

— Мы рады, что наш собрат доставлен тобой в целости и сохранности, Ступающий в Паутине. Трудности были?

— Не те, о которых стоит упоминать в приличном обществе. Всё в рамках, так сказать.

— Вознаграждение — Посредник выпростал шестипалую кисть левой руки из рукава и легко провёл ладонью над столешницей. С лёгким гудением в том месте возник плоский чёрный чемоданчик — В этом «кейсе». Здесь семьсот тысяч «евро», на семи разных картах на предъявителя. Прими в знак нашей благодарности также некоторые предметы, которые ты получишь с оказией чуть позже.

— Благодарю, рад был помочь. Обращайтесь, если возникнет нужда — Я открыл чемодан и забрав карты, оставив его открытым и не прикасаясь больше.

Алхимик издал непонятный мне звук, но мгновением позже пришло понимание, что он… Смеётся!

— Не многие бы взялись за эту работу, Тридцатьдевятый. Ещё меньшее количество бы добралось до места, где засели наши обидчики и лишь единицы вернулись бы обратно. Но наш собрат скорее всего стал бы уже частью узора Плетений. Ты запросил ничтожную цену за то, что сделал…

— Неуверен, при всё моём уважении к вашей прозорливости. Я спас как минимум одну жизнь…

— Но потерял четыре… — Ломкий голос посредника источал сарказм.

— Нет. Буревестник поймал свою последнюю бурю. Те, кто отправился за ним следом, выбрали свой путь самостоятельно и были со своим командиром до конца.

— Пусть так. Я не силён в кодексе воинов. Да сольются их души в вечном танце Плетений. Теперь же прощай… Думаю, мы ещё увидимся, Ступающий в Паутине.

— Тогда до встречи — Я развернулся и вышел за дверь, на политесы и малопонятные мне эзотерические словесные выверты тратить время и остаток сил не хотелось. Вообще. А всё время нашего разговора в голове вертелась давно услышанная где-то фраза: «ты заказывал ковёр, ну так я его припёр». Более всего хотелось никогда больше не видеть ни самого посредника, ни настырно лезшего в группу Сажу, хотя последний и спас Михая от верной и мучительной смерти. Хотя обернись дело круто, подрывника пришлось бы пристрелить, чтобы сохранилась мобильность отряда и мы смогли бы уйти в прежнем темпе. Знаю, со стороны подобный поступок кажется зверством. Выбор: кто будет жить, а кто проскочит в небесный «дисбат» раньше остальных, это будни моей профессии. Пока есть возможность, борьба ведётся за жизнь каждого бойца. Но если встаёт вопрос: он один или все лягут вот в этом овражке, кто-то не колеблясь остаётся и держит идущего по горячему следу врага, чтобы остальные смогли уйти и выполнить задачу. Именно так и возникают легенды про непобедимость диверсантов и мало кто знает, какой ценой выкупается победа.

Когда охранник, проводив меня к заднему входу в бар, вернул оружие и закрыл дверь, усталость снова навалилась на плечи, почти пригибая к мокрому от недавно прошедшего дождя асфальту. Дойдя до ворот башни, я не торопился заходить внутрь, хотя там на втором этаже, судя по звукам, накрыли стол, и готовилось веселье. Вновь прислонившись к шершавой округлости башенной стены, поднял голову к затянутому тучами вечернему небу. Странно, но сравнивая ощущения с теми, что возникали каждый раз по возвращении из рейда там, в миру, стал замечать, что теперь всё немного иначе. Раньше думал только о поставленной и выполненной задаче, нуждах бойцов и вечно в голове крутились дни до дембеля, некоторых из них с тем расчётом, кого можно брать в следующий поиск, а кого лучше оставить в базе. Теперь было почти так же, но появилось чувство тщетности, как если бы все усилия по созданию новой команды были напрасны… И опять было это тянущее ощущение истекающего времени, которое ускоряет свой бег. Как бы подталкивая события к финалу. Пока ещё не понятной мне истории. Драма это будет или же фарс… На этот вопрос ответа пока не было. Вкус ветра и дождевых капель, стали тем призом, наградой которую получают живые. Снова удалось переиграть противника и обстоятельства, вновь удалось победить и никто не погиб… Почти никто. Это я загнул когда сказал Посреднику о скорее всего сгинувшем Буревестнике и его парнях. Чувство утраты, когда срок жизни близкого тебе человека, пусть и не друга, но товарища просто истёк, истончился под гнётом обстоятельств, было неистребимо. Будет новый день, придут другие заботы. Но зарубка на сердце всё равно останется, и нет-нет, да и кольнёт упрёком в самый неподходящий момент сожаление, что не остановил…

Со стороны дороги ведущей от «100 рентген» послышались шаги и в круге света уличного фонаря, появилась фигура в лёгком сталкерском комбезе с солидным рюкзаком за плечами. Человек целеустремлённо шёл именно к воротам башни, что позволяло думать о твёрдом намерении свести знакомство или со мной или с кем-то из моих артельщиков. Я как всегда стоял вне круга света, а мимикрирующая ткань комбинезона почти полностью скрадывала очертания фигуры на фоне стены башни. Поэтому дав человеку занести руку для первого удара в створку ворот, я негромко окликнул визитёра.