Эм смотрит на маму.
— Я не хочу!
— Подожди минуточку. На какие положительные черты мы тут обращаем внимание? — вклинивается отец.
Я чувствую головокружение из-за всех их слов. Все они думают, что знают, как для меня будет лучше. Все они заставляют меня чувствовать себя все меньше и меньше. К сожалению, не в положительном смысле.
— Полетт, ты вечно делаешь это!
— Я всего лишь пытаюсь помочь!
— Ты идеальна такой, какая есть, Бел, — говорит Эм рядом со мной.
Внезапно еда в моем желудке начинает бунтовать. Такой же гнев, как в день бокса, начинает вырываться на поверхность, и я не могу его сдерживать. Я поднимаюсь из-за стола.
— Остановитесь! Все вы, остановитесь!
Комната зловеще тиха, шесть пар глаз смотрят на меня.
— Я не могу сделать это. Мне не нужны все вы, спорящие обо мне, будто все знают, что для меня лучше. Просто… Просто отвалите. Прямо сейчас мне просто нужно, чтобы все вы отвалили.
Часть меня чувствует себя плохо, бросая Эм, но я не могу остаться. По пути я хватаю ключи и сумку и ухожу. Не имея понятия, куда, я уезжаю. Еду и еду, пока не останавливаюсь под знаком «стоп» рядом со средней школой. Прямо рядом с ней есть трек.
Я паркуюсь и направляюсь прямо к треку. На мне нет правильной обуви. На мне надеты капри, но мне плевать. Мне не нужна мать. Мне не нужен Теган. Я выхожу и бегу. Мои ноги болят. Легкие горят, но я заставляю себя бежать полный круг. Это все еще делает меня свободной. Будто каждый мой шаг излечивает меня от моего дня. Как будто я излечиваю себя, делая что-то. После того, как пробегаю весь круг, я падаю на траву и умираю. Ладно, не по-настоящему, но чувствую себя именно так. Но еще я чувствую себя хорошо. Я только что сделала что-то невероятное.
Глава 7
МАТЕРИНСКИЕ ОБЪЯТИЯ
Я улыбаюсь Тегану, заходя в спортзал.
— С чего начинаем?
И не дожидаясь ответа, продолжаю идти через зал. К счастью, мой голос не звучит так раздраженно, как я себя чувствую. Я до сих пор расстроена из-за того, что он тогда не появился.
— Кардио, как и всегда, — говорит Теган, шагая рядом со мной.
На этот раз я первой иду к тренажерам. Я могу это сделать. Я могу это сделать. Не уверена, сколько раз я произношу эти слова, чтобы самой поверить в них. Притворяться, что мне все равно и что я ожидала от него большего, а он меня подвел — не так просто, как я думала.
Нажимаю на кнопки, чтобы запустить беговую дорожку. Начинаю с медленного темпа, не дожидаясь того, что будет делать Теган. А он снова забирается на тренажер рядом со мной. Мы бежим в тишине десять минут и сорок пять секунд. Дурацкий таймер.
— Я знаю, ты злишься. Я планировал прийти. Просто кое-что произошло.
Кое-что произошло? Кое-что произошло?! Парни — отстой. Поэтому я игнорирую его две минуты и десять секунд.
— Кое-что произошло? Я знаю, что ты украл мой телефонный номер. Ты воспользовался моим адресом, мог бы так же воспользоваться и номером.
— Знаю.
Он знает? Теперь я еще больше раздражена. Мои ноги ускоряются, и я бегу быстрее.
— Что ж, рада слышать, что ты знаешь. Печально, что я не стою звонка, который ты знал, как сделать.
Часть меня знает, что я не должна раздувать из этого большое дело. Он мне ничего не должен, но я ничего не могу с собой поделать. Каким-то образом он заставил меня ждать чего-то и не выполнил свою часть.
— Это было важно. — Его голос мягкий, но решительный.
— Да? И что было так важно? Я ждала тебя, Мистер Качок.
— Дерьмо. — Теган сходит с дорожки. — Я хотел быть там. У нас была работа, которой нужно было заняться и… это было важно, — снова говорит он, но все еще не признается, где он был. Почему-то я знаю, что он не скажет.
У нас была работа, которой нужно было заняться. Я реально ждала, что та пробежка будет чем-то знаковым? Это до сих пор меня ранит.
— Знаешь что? Мне плевать. Давай просто закончим нашу тренировку.
Я схожу с беговой дорожки. Теган уходит, и я следую за ним. Мы возвращаемся к нашей рутинной работе. Упражнения на пресс, которые, позвольте сказать вам, довольно смущающие. Потом группа упражнений для рук. Теган говорит только о количестве повторений, которые мне нужно сделать или чтобы подбодрить. Я же говорю только тогда, когда должна, что, к счастью, не очень часто.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Все это время я не перестаю думать о том, как сидела в одиночестве в своей машине. О его молчании. Извинениях, которые он никогда не выскажет. И о том факте, что каким-то образом я позволила себе поверить, что он действительно хотел провести со мной время, когда на самом деле он всего лишь хотел выполнить свою работу. Однако я продолжаю искать ответ и надеюсь, что он есть.
— Хорошо потренировалась сегодня.
Теган скрещивает руки на груди и опирается о здание. Это первый раз, когда он проводил меня до выхода.
— Спасибо, — бормочу я, вытаскивая ключи из сумки и начиная уходить.
— Постой, — зовет он, и я останавливаюсь. — Мне жаль.
И тогда меня озаряет. Не уверена, почему я поняла это сейчас, но думаю, что знаю, почему он тогда не пришел. Я мгновенно оборачиваюсь.
— Ты был со своим братом, так? Ты помогал с чем-то.
Даже если это правда, это не меняет того факта, что он не позвонил. Это не объясняет, почему он просто не сказал мне правду, но это заставляет смириться с тем, что он не появился.
Глаза Тегана ничего мне не говорят. Они широко раскрыты и смотрят прямо на меня. Он не сдвинулся с места. Я даже не уверена, дышит ли он прямо сейчас.
— Это нормально… Я имею в виду, если это настоящая причина, то все нормально. Я понимаю.
Наконец-то он медленно отталкивается от стены.
— Почему? Потому что у меня брат калека? Это оправдывает меня во всем? — Теган качает головой, его светлые волосы развеваются на легком ветру. — Увидимся в следующий раз, Аннабель Ли.
Развернувшись, он направляется обратно в здание. Не знаю, откуда взялась смелость, но когда злость появляется на горизонте, я позволяю ей выйти.
— Знаешь что? Это не нормально! Ты прав. Даже если ты помогал брату, это не дает тебе права не звонить и не приходить!
Он поворачивается, как будто мой крик удивляет его.
Он удивляет и меня. Не дожидаясь его ответа, я разворачиваюсь и ухожу.
***
— Аннабель, просыпайся. Мне нужна твоя помощь.
Слышать мамин голос с утра пораньше — не к добру. Ничего не привлекает меня больше, чем повернуться и притвориться, что я все еще сплю, но это не сработает с ней, верно? Возможно, с любой другой мамой, но не с моей.
— Да? — Я сажусь и протираю глаза.
— Мне нужна твоя помощь, чтобы подготовиться к маскараду.
Это даже хуже, чем я думала. Я могу лечь обратно и притвориться мертвой?
— А нет там кого-нибудь другого?
— Нет. Поэтому я здесь. Я не многого от тебя прошу, Аннабель.
Нет, совсем не много. Всего лишь совершенства.
— Окей, я спущусь через десять минут.
Она закрывает дверь, и я встаю с кровати и собираюсь. Поездка на машине проходит в тишине. Не знаю, о чем я только думала, когда согласилась с ней поехать. Интересно, она так же нервничает, как и я? Я нервничаю, потому что не хочу видеть королев красоты из моей школы, а она — потому что не хочет видеть меня рядом с этими девушками. Это только напомнит нам обеим, чего у нас нет.
Когда мы приходим туда, я, не теряя времени, нахожу тихий уголок для рисования. Мне нужно покрасить декорации в белый цвет. Не так уж сложно, но мама проверяла меня четыре раза за один час. Не из любопытства, а потому что она во мне сомневается. Пока я крашу, Элизабет и ее компания слишком круты, чтобы общаться со мной.
Мама и Бриджит работают над чем-то вроде расписания. Они не предоставили мне много информации, а я и не спрашивала. Когда я заканчиваю красить, берусь за любую другую работу, которую нужно сделать. Принести освещение, бутафорию и стулья со склада. Я, наверно, чихнула миллион раз из-за пыли. Интересно, есть ли здесь еще у кого-то такая же аллергия, как у меня?