Читать интересную книгу Разрешенная фантастика – 3 - Андрей Мансуров

Однако формально запретить Собранию высказывать свои желания он уже не мог: все слышали, что он Отрёкся! То есть – он больше не их Король. А поскольку сын ещё не вступил в права наследия, то и он – не Король.

Самое время избрать достойного.

Нового.

Молодого и «самого-самого-самого…»

Вперёд выступил Уткур:

– Да чего тут думать – его зычный голос разносился легко и достигал, казалось, до самых тёмных и неприветливых глубин Черноречья, – Я предлагаю избрать Фандора. Он доказал, что самый умный. Он всегда всем сочувствовал, помогал – и делом и советом. И силушки ему не занимать. Уж он-то сможет возглавить Поход!.. Что скажете?!

Столь короткая «предвыборная» речь нисколько энтузиазма подготовленных людей не уменьшила:

– Да!!! Даёшь Фандора! Согласны! Пусть правит нами! Уж он-то не будет отсиживаться в безопасности за каменными стенами! – выкрики и гул всё не смолкали. А возражений не последовало. Уткур перекрыл своим криком всех:

– Давайте тогда голосовать! Кто – за Фандора?!

Все подняли руки.

После чего Вперёд вышел и сам Избранник. Поклонился во все четыре стороны:

– Благодарю вас, сограждане, за то высокое доверие, что вы мне оказали. Быть избранным вами – большая честь для меня.

Но для законности нашей процедуры я должен спросить: может, кто-то хочет предложить другую кандидатуру? Или найдётся человек, желающий оспорить моё Право на Трон и Корону?

Возникшую липкую тишину нарушало только дыхание, да крики сов: все понимали, что если Эрик и решится оспорить право на Трон и Корону – то только сейчас!

И Эрик не подвёл жаждущих «насладиться» боем за Корону:

– Я. Я, Эрик, сын Мойеса Смелого, внук Соломона Решительного, бросаю вызов тебе, Фандор, сын Людвига Сурового. – впрочем, понурый вид и чуть подрагивающие плечи сказали всем, что на победу в бою с натренированным и крепким Фандором он не слишком рассчитывает. Разве что в запасе у него найдётся пара подлых, запрещённых Правилами поединков, приёмчиков…

На месте Фандора, как подумал Корвин, именно этого и следовало бы опасаться в первую очередь.

Круг даже расчищать не пришлось.

Глядя, как в неверном отблеске от сотен факелов кружат в его центре, то сходясь, то отодвигаясь друг от друга, противники, Корвин злился, сжимая кулаки.

Не может Эрик не понимать, что нет у него шансов!

Что же тогда заставило его бросить вызов? Стремление отстоять отцовскую честь? Амбиции? Наглость? Глупость?..

Нет – наследник Мойеса не может быть глуп.

Ему в первую очередь – и лучших учителей, и – самых новых книг. И сказителей Мойес приглашать любил. Чтобы, послушав исторических хроник, сын знал, чего делать стоит, а чего – не надо.

Хотя сам Моейс почему-то предпочёл всё же делать «как не надо»…

От почти обнажённых, и уже лоснящихся от пота тел противников, отблёскивало – словно там, в центре людского круга, плавают две огромных рыбы. Вставших почему-то на задние плавники. Кто-то из нетерпеливых зрителей-болельщиков крикнул:

– Да чего ты с ним нянькаешься, граф Фандор! Всё равно ведь придётся прикончить! Бой – до смерти! Так что бей, не жалея!

Фандор не отреагировал – знал, что отвлекаться нельзя. Слишком многое – всё! – поставлено на кон!

Зато у Эрика дёрнулась щека: он знал, что даже победи он, озлобление против него и отца, у народа столь велико, что тут же найдётся следующий кандидат оспорить его Права. Так что шансов выжить почти нет.

Вот он первым и начал активные действия: нырнул в ноги Фандору, пытаясь сделать подсечку, и опрокинуть противника на спину.

Не прошёл у него этот финт. Фандор и в неверном свете факелов разглядел самое начало броска, и чуть отодвинулся, а когда тело врага пролетало мимо, не встретив на пути ног Фандора, резким ударом в шею ошеломил Эрика.

Но тот не откатился в сторону, как можно было бы ожидать, чтоб передохнуть и переждать боль. Нет, Эрик из немыслимой позиции дотянулся до паха Фандора, и попытался оторвать то, что должно было передать кровь Фандора его наследникам!

Вопль графа не услышал бы только глухой вурдалак, всё ещё, по слухам, обитавший за сто миль к западу.

Но сила воли Фандора оказалась настолько велика, что он смог ударить врага лбом в висок, и когда хватка того на секунду ослабла от наверняка вспыхнувших перед глазами сотен звёздочек, исхитрился вырвать своё достоинство из подлой клешни…

После чего в толпе все, словно один человек, выдохнули.

Фандор не остановился на достигнутом: врезался лбом в висок ещё раз, а когда противник отодвинулся, подставив шею, запрыгнул ему на спину. И вцепился в горло изо всех сил там, где нужно: напротив адамова яблока.

После этого оставалось только довести дело до конца.

Когда Фандор слез с обделавшегося в агонии противника, тишина стояла такая, словно все в ужасе.

Наверное, это выпученные глаза Эрика и его посиневшее и распухшее лицо с казалось, навсегда застывшей ужасной гримасой так подействовали на людей. Впрочем, Фандор и сам не торжествовал: сел на землю рядом с телом поверженного врага, и, наконец, застонал, взявшись за пах.

Корвин и Уткур подошли, и помогли победителю встать на ноги.

Уткур сказал, обведя головой по кругу, и грозно посверкивая глазами:

– Есть ли ещё желающие оспорить право графа Фандора на Трон и Корону?

Гул голосов показал, что народ озабочен чем угодно, только не «бросанием вызова». Тогда продолжил Корвин:

– Король отрёкся. Да здравствует Король!

Тут уж заорали, захлопали и засвистели все.

Когда Мойес скрылся с места боя, никто так и не заметил.

Но на следующее утро, когда Фандор и его друзья явились в королевский дворец, чтобы вступить в Должность, там никого не было. Ни королевских наложниц, ни законных жён, ни их отпрысков, ни даже челяди.

– Ну и отлично. – Фандор, неплохо, несмотря на разговоры допоздна, выспавшийся у костра под охраной соратников, был, как показалось Корвину, даже рад, что не пришлось никого изгонять, сковыривая с насиженных мест, – Дворец нам не скоро понадобится.

Друзья. Прошу вас, объявите, что новое Собрание состоится сегодня же вечером.

Люди долго ждали. Надо дать им надежду. И веру в нашу решимость пойти до конца. Надеюсь, вы-то – со мной?

Поможете организовать воинов в отряды для битвы?

Атмосфера на Собрании теперь царила совсем другая: люди явно предвкушали радикальные перемены.

И Фандор, как понял Корвин, действительно всё спланировавший и рассчитавший заранее и до мелочей, не подвёл:

– Сограждане! Братья и сёстры! Отцы и матери! Я, как ваш новый Король, знаю, что горечь утрат постигла многие семьи. У кого-то убили родных. У кого-то – отняли детей. И водили их по поселениям драконов на цепи: словно они – жалкие и уродливые монстры, достойные только смеха и презрения. И очень многие лишились крова. Вотчин отцов. Которые из-за трусливых Указов даже не могли отстаивать в честном бою!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});