Читать интересную книгу Малыш от бывшего (СИ) - Победа Виктория

Аня уже скрылась за углом длинного коридора, а Ник продолжал стоять и смотреть в пустоту, пока его не окликнул тот самый, весьма деликатный врач.

Некоторое время потребовалось на то, чтобы договориться с персоналом больницы. По факту Ник не приходился крестнице родственником, а родители находились за границей, и врач имел полное право оставить девочку в больнице до выяснения всех обстоятельств. Спустя добрых полчаса Нику и Насте все же удалось убедить молодого человека в том, что Ник совсем не чужой для девочки человек.

Уставший и изрядно вымотанный событиями последних часов, Ник забрал девочку, получив от доктора те же рекомендации, что и Ветрова, и наконец отправился домой.

Настя, несмотря на произошедшее, была полна бодрости и сил. Всю дорогу девочка с восторгом рассказывала, какой герой ее Андрюша и как она надеется, что мама не будет его сильно ругать, ведь он совсем не виноват. Ник же устало улыбался, испытывая необъяснимую гордость за собственного сына. Вот только здравый смысл то и дело напоминал ему о том, что Варшавский никакого отношения к положительным качествам сына не имеет. И то, что его сын растет настоящим мужчиной, заслуга одной лишь Ани.

Уже подъезжая к дому, Ник почувствовал неладное. Интуиция редко его поводила, не подвела и в этот раз. Стоило Варшавскому подъехать к своему подъезду, как он понял причину своему состоянию. На парковке красовался серебристый «Ниссан» отца.

Сам отец редко наносил визиты Нику, а значит, сейчас он и мать Варшавского находятся в его квартире. Варшавского моментально обуяла злость. Он ведь просил не лезть. Ник ненавидел неожиданные визиты, даже, если гостями были его собственные родители. Он давно вырос и сейчас жалел, что оставил матери ключи от своей квартиры.

Выйдя из машины, он помог выбраться малышке и стараясь сохранять внешнее спокойствие ради девочки, направился в сторону подъезда. Ему стоило огромного труда, не начать скандал с порога. Сколько раз он просил не заявляться без приглашения в его дом. Слишком много было в его жизни родителей. Пора было заканчивать этот цирк. Стоило Нику переступить порог собственной квартиры, как в прихожей появилась мать.

— Настюш, иди мой руки, — мягко обратился мужчина к девочке, а та и рада была смыться подальше.

Малышка не испытывала симпатии к родителям Ника, впрочем, это было взаимно. Мать и отец Ника на дух не переносили родителей девочки. Наверное потому, что те не пытались им понравиться, не пытались лебезить, зато любили рубить правду матку, что, конечно, не нравилось госпоже Варшавской и ее мужу. Нику было плевать. У него давно не осталось друзей, кроме этих двоих. В какой-то момент он просто устал от богатеньких пустоголовов.

— Я ведь просил не приезжать без приглашения, — процедил Ник, когда девочка скрылась из виду.

— Ты не брал трубку, — мать говорила с ним так, словно это он виноват, а не они заявились в его квартиру. — Мы с отцом не смогли до тебя дозвониться.

— И решили, что можете заявляться в мой дом, когда вам вздумается? — повысил голос Ник. — Я не для того, дал тебе ключи, мама. Кстати о ключах, верни их, пожалуйста, — добавил Ник как раз в тот момент, когда в прихожей появился отец и в небольшом помещении стало тесно.

Ник был вполне серьезен, впрочем, ключи ему были не нужны, он уже твердо решил поменять замки с утра, просто мать окончательно вывела его своей беспардонностью и наглостью. Он ей все сказал.

— Тон убавь, — решил вставить свою лепту отец. Вот только на Ника слова отца не произвели никакого впечатления. Это он сейчас убавит, так убавит, что родителям еще долго не захочется появляться в поле его зрения. — Мать волновалась, ты бросаешь трубку, не отвечаешь на наши звонки, теперь еще требуешь вернуть ключи, словно мы тебе чужие люди, — уже не так уверенно продолжил отец, заметив, что у сына разве что пар из ушей не идет.

Что-то в выражении лица Ника заставило отца умерить свой пыл.

— А вот насчет родных мы сейчас и поговорим, раз уж вы так удачно заявились, — процедил Ник.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Может хотя бы пройдем в гостиную? — все также невозмутимо, с легкой ноткой высокомерия, произнесла Зинаида Аркадьевна.

— Нет уж, говорить мы будем здесь, а потом вы исчезните из моей квартиры.

— Ник.

— Я уже гребанные двадцать пять лет Ник, двадцать пять, мама! — рявкнул он так, что отец нервно дернулся, а мать театрально схватилась за сердце. Может, на остальных ее артистическое мастерство производило впечатление, но Ник слишком хорошо знал свою мать. — Даже не старайся, — процедил он, — или я сейчас вызову скорую, раз тебе плохо.

Недовольно поджав губы, женщина прекратила спектакль.

— А теперь, дорогие родители, расскажите мне, как так вышло, что вы знали о существовании моего сына и ни черта мне не сказали, — громом разразился голос Варшавского.

Он едва держал себя в руках. Не будь люди, стоящие перед ним, его собственными родителями, он бы придушил их на месте. Как бы там ни было, как бы ни поступила Аня в прошлом, она приходила, зная, что ее ребенок от Ника. Как она сказала?

«Когда я обивала пороги дома твоих родителей»

Она приходила и не раз, приходила, чтобы поговорить с ним, пока он находился далеко от родного города.

— Этот выродок не твой сын, мало ли от кого эта девка родила, — выплюнула мать, не подумав о последствиях. Ее взгляд наполнился ужасом, когда Ник с неприкрытой яростью на лице, двинулся в ее сторону. Женщина поняла: на этот раз ей удалось вывести сына из равновесия.

— Это, мать вашу, мой родной сын! — заорал Ник так, что Зинаида Аркадьевна вновь схватилась за сердце, только на этот раз оно и впрямь грозило выскочить из груди. — Я, по-твоему, идиот, мам? Он моя копия! — продолжил греметь на весь дом Варшавский.

— Откуда мы могли знать, — продолжила гнуть свою линию мать, — да и что это меняет, зачем тебе ребенок от этой дряни. Я же помню, как ты убивался. Да и какие там гены, ты хоть себе представляешь, что из этого ребенка получится в будущем?

Ник ушам своим не верил. Нет, конечно, он понимал ненависть матери по отношению к Ане, но считал, что это лишь последствия их с Ветровой разрыва. Ник действительно убивался, пил как не в себя, даже будучи женатым и вполне себе устроенным в жизни, он долгое время не мог забыть Аню, утопая в болоте из собственной боли. Но сейчас Нику показалось, что эти ненависть и неприятие проснулись в матери Ника задолго до их с Аней расставания. А то, с каким пренебрежением и даже отвращением говорила мать о родном внуке и вовсе добило Варшавского. У него волосы на голове дыбом встали.

— Она что, снова появилась в твоей жизни? — фыркнула мать, а во взгляде ее зародился непонятный Нику страх. — Только не говори, что решил вернуться к этой дряни. Мы не позволим, Ник.

— Что прости? — Ник даже не сразу осознал сказанное матерью.

— У тебя есть семья, жена в конце концов…

— Лучше остановись, мам, иначе я за себя не ручаюсь, — процедил Ник и взметнул руку вверх, делая знак отцу, чтобы тот даже не думал вмешиваться. Его и раньше не сильно интересовала жизнь сына, так пусть и впредь держится в стороне. — Вы кто такие, чтобы диктовать мне, как строить свою личную жизнь? Я, мать вашу, пропустил четыре года жизни своего сына! А тебе еще хватает наглости говорить о том, что ты чего-то мне не позволишь, — на последних словах Ник снова сорвался на крик, чем изрядно напугал мать.

Еще никогда он не позволял себе говорить с родителями в таком тоне. Ник вообще был человеком уравновешенным и спокойным, ровно до того самого момента, когда узнал о сыне.

— А теперь слушайте сюда, — четко выговаривая каждое словно продолжил Ник, — сейчас вы одеваетесь и проваливаете отсюда на все четыре стороны. Я тебе в прошлый раз сказал, что не позволю лезть в мою жизнь, — обратился он к матери, — надеюсь сейчас ты меня услышишь. И даже не думай подходить к Ане, — пригрозил Ник, заметив во взгляде матери недобрый огонек, — тебе не понравятся последствия, мама, потому что это моя семья и я раздавлю любого, кто хотя бы подумает причинить им вред.