— Не злись на нее, ты же знаешь Бетси. Лучше иди ко мне, — и она закинула руки на мою шею, привлекая к себе и прижимаясь в поцелуе к губам. Я резко оттолкнул ее.
— Блядь, Кристина, ты же знаешь, что я не люблю целоваться!
Она упала на спину, призывно раскинув ноги. Я вскрыл очередной презерватив и надел его на себя. Презервативами я пользовался постоянно. Это, наверно, было единственное указание Картера Грейсона, которому я неукоснительно следовал. Мне совершенно не улыбалось подцепить что-нибудь или быть обвиненным в том, что какая-нибудь из этих шлюшек залетела от меня.
Я резко вошел в Кристину, не заботясь о прелюдиях и прочем дерьме, и двигался резко, грубо и напористо. Но она тащилась от этого, постанывая в такт моим проникновениям и подаваясь мне бедрами навстречу. Через пять минут она уже билась в конвульсиях оргазма, извиваясь подо мной, сжимая мой член своей плотью и издавая пронзительные крики. Но я продолжал двигаться, практически механически, как робот. Где-то в процессе я почувствовал, как Бетси начала гладить мою задницу, проводя пальцем по щели между ягодицами, и я резко оттолкнул ее, не прерывая движений. Мне не нравилось, когда меня там трогали. Часть меня скривилась от отвращения, но другая, та, которая сейчас подчиняла себе мой разум, болезненно требовала освобождения, а вот его-то как раз и не наступало. Кристина забилась во втором оргазме, а у меня уже начали затекать спина и руки, на которые я опирался. Я резко вышел из нее.
— Перевернись, — приказал я. Она послушно немедленно повернулась и встала на четвереньки. Я вошел в нее сзади, чуть прижав ее плечи к постели, чтобы изменить угол. Что-то мне эта поза напоминала… Я схватил девицу за бедра, насаживая на свой член, и Кристина чуть повернула голову, взглянув на меня. Я понял, что это мне напомнило. Именно в такой позе стояла на кухне мой Девил, собирая осколки. Я представил, что это ее я держу за бедра и именно в нее вхожу, и, наконец, ощутил, что оргазм близок. Еще несколько толчков — и я взорвался. Волна чистого удовольствия затопила мое тело. Пара-тройка последних конвульсивных движений — и я свалился на бок, восстанавливая дыхание.
— Боже мой, Кейн… Это было великолепно… ты потрясающий… — выдохнула Кристина, осторожно снимая с меня презерватив и отбрасывая его в корзину для мусора.
Я повернулся на живот. Спина и шея все еще ныли.
— Кристина, сделай мне массаж, — скомандовал я. Две пары девичьих рук начали разминать мою спину и плечи, я расслабился и, похоже, заснул.
Проснулся я от громкого стона. За окном было уже темно, по подоконнику стучал дождь, и быстрый взгляд на часы сообщил, что уже начало одиннадцатого. Стон повторился опять. Я повернулся, без особого удивления обнаружив, что девицы все еще здесь, и успешно развлекают друг друга обоюдными ласками. В школе ходили слухи, что Кристина и Бетси — не просто подруги.
Они заметили, что я проснулся, и Бетси игриво позвала:
— Кейн, присоединяйся к нам!
— Нет, — сухо ответил я. — Вам пора.
— Ну, Кейн, не злись. Нам было скучно, мы не знали, чем заняться… — капризно протянула Бетси.
— Вы могли идти домой. Что вы, впрочем, сейчас и сделаете. — Я встал с кровати и натянул любимые свободные домашние брюки. Кристина молча сползла на пол, начиная одеваться. Она надела трусики медленными, соблазнительными движениями, в процессе нагнувшись и повернувшись ко мне задницей, призывно выпятив ее. Так же медленно и плавно она надела бюстгальтер, словно демонстрируя стриптиз наоборот. Кому-то это зрелище могло показаться эротичным, но лично у меня вызвало лишь скуку.
— Поторопитесь, — только и сказал я, выходя в холл. Мне не терпелось остаться одному. «Нет, не одному», — вдруг внезапно вспомнил я. — «Тут где-то должен быть еще мой Девил. А кстати, где она?» Решив сначала выпроводить девиц, а уже потом разбираться с Девилом, я еще раз рявкнул:
— Быстрее!
Девицы выползли из спальни, поправляя на себе одежду. Бетси продолжала ныть:
— Ну, Кенни, смотри, уже темно, на улице дождь! Мне что, идти под дождем в соседнее здание?
— Ну, как вариант, Бетси, ты можешь телепортироваться, — безразлично ответил я. — И не называй меня Кенни, если не хочешь неприятностей.
— Пойдем, Бетси, — Кристина потянула Бетси за локоть, выходя за дверь. — У Кейна есть жесткое правило — в его кровати не ночует никто, кроме него самого. И ты ничего не сделаешь с этим.
Наконец они убрались из квартиры, и я облегченно вздохнул, потом огляделся. В квартире наконец-то наступила тишина. После постельных развлечений зверски хотелось есть, но я знал, что, кроме вчерашней пиццы, на кухне вряд ли что найдется. Понадеявшись на чудо, я все-таки полез в холодильник. Чуда не произошло. Там была все та же ожидаемая пицца, правда, завернутая в пленку, несколько яиц и засохший хлеб. Я вытащил пиццу и с сомнением ее осмотрел. Может, разогретая в микроволновке, она станет немного съедобней? Не стала. Но, по крайней мере, ее можно было откусить. Вяло пережевывая засохшее тесто и вязкий сыр, я осмотрелся и изумленно замер. Девил поработала на славу. Кухня сияла прямо-таки хирургической чистотой. Мне казалось, что даже когда я въехал сюда, здесь не было так чисто. Интересно, это Девил так испугалась моих угроз? Ни одна девушка из тех, которые время от времени наводили у меня порядок, не утруждались отмыванием плиты до зеркального блеска. Они просто смахивали пыль и засовывали грязные тарелки в посудомойку.
Запив пиццу содовой, я направился в спальню, притормозив по дороге у двери в комнату Девила. Изнутри не доносилось ни звука, но из-под двери пробивалась полоска света. Постояв, я решил не заходить, хотя имел полное на это право — для Девилов понятия «личная жизнь» не существовало.
У себя я бросился на кровать, закрыв глаза. Мне было о чем подумать.
Итак, теперь я обзавелся Девилом. Интересно, а на кой черт мне это потребовалось? Я не мог окончательно ответить себе на этот вопрос. Я привык жить один, а теперь в моей квартире будет постоянно болтаться эта девица, мелькая у меня перед глазами. Хотя… Я воспроизвел в памяти ее личико с большими голубыми глазами. Не скажу, что это будет так уж неприятно. И кухня сияет чистотой, надеюсь, теперь моя квартира не будет напоминать свинарник, как бывало временами. «Что же, может, иметь личного Девила не так уж и плохо», — хихикнул я.
Но то странное чувство, которое я ощутил при коротком разговоре с ней на кухне, не давало мне покоя. Оно так разительно отличалось от моих обычных презрения и злости, что я не понимал, что бы это могло быть.