Читать интересную книгу Любовь в наследство, или Пароходная готика. Книга 2 - Паркинсон Кийз

— Ну, что-то будет важно, иначе я…

Клайд, не торопясь, поднялся со своего места.

— Иначе что ты? — небрежно осведомился он. — Ну, ну, договаривай же, Бушрод. Давай-давай. Итак, что ты сделаешь?

— Человек имеет свои права, — угрюмо произнес Бушрод. — И я не собираюсь стоять тут, как полнейший болван. Тебе не припомнить такого дня, когда удалось бы запугать меня… даже когда я был ребенком. А сейчас…

— А сейчас ты — отважный герой, а я — всего лишь дряхлый старик? — усмехнулся Клайд, искренне забавляясь тем, что пасынок взирал на него с не менее искренним удивлением. — Дряхлый я или нет, но я предполагаю сохранить мое здоровье и силы до тех пор, пока Ларри не станет достаточно взрослым, чтобы самому позаботиться о себе… Нет, постой! — крикнул он, заметив, что Бушрод собирается что-то сказать. — Уж будь любезен потерпеть и дать мне договорить. Ты ведь отказался от всех притязаний на права или долю их в Синди Лу, когда мы с твоей бабушкой договорились, что в этом случае Ларри не будет претендовать ни на какую часть виргинской собственности. Но ты попытался проникнуть с заднего хода, а потом решил пойти на еще больший обман. Если бы твой правовой титул на участок у ручья и имел какую-то юридическую силу, то ты проиграл мне его сегодня в покер, причем пытаясь надуть меня при помощи совершенно детских трюков, которыми не обмануть и школьного учителя, не говоря о профессиональном игроке. Иными словами, ты утратил все права на любую часть Синди Лу, я даже не знаю, как давно.

— Твои поучения интересуют меня не более, чем истинное состояние твоих дел, — проговорил Бушрод, вставая. — Если тебе надо с кем-то поговорить, то беседуй со стенкой. А я пойду спать.

— И все же ты поймешь, что лучше выслушать меня, — резко заявил Клайд. Бушрод, собравшийся было уходить, повернулся вполоборота, выжидая.

— Как я уже говорил, ты утратил какие бы то ни было права или возможность притязания их рассматривать, — ровно продолжал Клайд, — однако я всегда привык платить за то, что мне нужно. А мне нужно одно — чтобы Ларри был подальше от таких, как ты. Поэтому я сделаю вот что: пока ты будешь находиться в стороне от Синди Лу, я буду выплачивать тебе денежное содержание — такое, что тебе не придется бедствовать или предпринимать те или иные способы свести концы с концами. Этого, конечно, тебе не хватит, чтобы жить в личных апартаментах в «Гибсон-хаусе» или в «Уолдорфе»… Но, возможно, тебе удастся с помощью лести или, наоборот, подлости вынудить Мейбл платить тебе содержание, чтобы ты держался подальше и от Амальфи, хотя ей бы, видит Бог, этого очень не хотелось. Два денежных «пособия» обезопасят тебя от всего на свете, кроме твоей собственной глупости. А прежде чем ты уйдешь, я хочу преподнести тебе небольшой подарок. Вообще-то ты недавно сам упоминал об этом.

С этими словами Клайд большим и указательным пальцами извлек из кармана жилетки белую сахарную лошадку и швырнул ее на ярко освещенный стол. Где-то в глубине сада снова прозвучал раздирающий душу, пронзительный вопль павлина. Лицо Бушрода исказилось от ярости — он бросил сахарную лошадку в камин и стремительно выскочил из залы.

* * *

Уже много позже Клайд, ворочаясь в беспокойном старческом сне, пробудился от взволнованных криков павлинов. Он чувствовал: что-то происходит, но предшествующие события вытянули из него все силы, и он решил не вставать и не расследовать происходящего в саду. Однако утром, спустившись вниз после осмотра пустой комнаты Бушрода, он узнал от Джека, что все павлины найдены в саду мертвыми. Ночью какой-то негодяй свернул им красивые шеи.

Только после того, как он распорядился, чтобы их захоронили и овладевшая им ярость смешалась с осознанием того, что разрушено еще одно счастливое звено в его жизни, он вспомнил, что собирался поговорить с Джеком о якорных огнях. К этому времени у него накопилось очень много дел, и, разумеется, подсознательно он воспользовался занятостью как поводом для отсрочки: ему не хотелось верить, что на борту Люси Бачелор что-то не так. Ведь Люси по-прежнему была важнейшим звеном, связывающим его с прошлым. Джек сказал, что не заметил в ней никаких изменений. Однако, когда они отправились на пароход вдвоем, оба поняли, что где-то наверняка образовалась слабая течь и что Люси постепенно оседает. Прежде чем прибыл специалист, чтобы обнаружить причину этой беды, Люси безнадежно затонула.

19

Клайд совершенно не удивился, обнаружив Ларри, играющим в кубики — это было излюбленное времяпрепровождение мальчика. Его не удивило и то, что Ларри принес кубики в его кабинет, вместо того чтобы играть ими в детской, как обычно. Клайд всегда поощрял желание мальчика общаться с ним, и не было причины, почему бы Ларри не мог решить, что ему всегда рады в кабинете, и не перенести туда место своих игр, что он с радостью и сделал.

Сейчас Ларри был очень занят: он раскладывал кубики в два аккуратных ряда возле письменного стола деда. Он перекладывал их с превеликой осторожностью. Когда же он наконец поднял голову и посмотрел на Клайда, дед заметил, что щеки мальчугана порозовели, а глаза блестят.

— Это алфавитные кубики! — сказал Ларри. — Ты мне не говорил об этом, а вот тетя Эми сказала. — В его голосе не было упрека. Ведь обожаемый дедушка выглядел в его глазах всегда хорошим и не мог сделать что-нибудь не так. Он не мог совершить такого упущения. — Она удивилась, что ты не научил меня буквам, — взволнованно продолжал Ларри. — Так вот, она меня научила им! Теперь я умею называть их всех до единой! Да! А — Б — В — Г — Д… — И Ларри без единой ошибки мелодичным голосом прочел весь алфавит до конца. — Она меня научила еще кое-чему, — победоносно заключил он. — Вот ты удивишься! Смотри, как я составил кубики!

Клайд нагнулся. У него уже было не такое острое зрение, как в молодости, и сначала то, что он увидел, показалось ему непонятным. Однако, получше сфокусировав взгляд на разложенных перед ним кубиках, он увидел, что они поставлены таким образом, что один ряд составляет слово «ЛАРРИ», а второй — «ПАПА». Ларри всегда называет его папой, а не дедушкой. И вот теперь мальчуган знает, как складывать это слово и свое имя!

— Превосходно! — с радостью произнес Клайд, прочистив перехваченное горло. — Ну, ты и впрямь удивил меня, Ларри! Если бы ты знал, какой это приятный сюрприз для меня! А ты умеешь складывать еще какие-нибудь слова?

— Ага, и много. Сейчас покажу.

Он ловко разрушил два ряда кубиков и принялся составлять другие. Ч-Е-Л-О-В-Е-К, М-А-Л-Ь-Ч-И-К, С-О-Б-А-К-А, К-О-Ш-К-А, К-У-Р-И-Ц-А, С-В-И-Н-Ь-Я, К-О-Р-О-В-А — читал Клайд подряд по мере появления этих слов. И тут Ларри немного запутался. Он пытался составить слова Д-О-М и Л-О-Ш-А-Д-Ь, но сбился и теперь был немного сконфужен. Клайд поднялся со стула и встал рядом с мальчиком на колени.

— Может быть, я могу помочь… — нерешительно предложил он.

— О папа, правда? Тетя Эми сказала, что она думает, ты мог бы помочь мне. И еще она сказала, что хочет попросить тебя дать мне букварь.

— Ну, конечно же, я помогу! И букварь будет. Просто я не знал…

До самого ужина они с Ларри ползали по полу, составляя и разбирая кубики. А после ужина, когда Клайд вслух читал Ларри «Сказки братьев Гримм», он часто останавливался и просил мальчика показать те слова, которые он уже знает. Это было великой радостью для обоих. Однако плохо было то, что мальчик переволновался и никак не хотел отправляться спать. Он больше не спал в детской под присмотром Тьюди. Теперь он спал на принадлежавшей когда-то его матери узенькой кровати, которую сейчас поставили рядом с огромной кроватью деда. Только вот на этот раз Клайд, сидя на своей кровати, без конца делал серьезные замечания внуку.

— Ларри, уже очень поздно. Тебе не захочется завтра утром ездить верхом на Тофиле, если ты сейчас не угомонишься.

— Да я высплюсь, папочка! Мне всегда нравилось кататься на Тофиле. Ты же знаешь это, папа! А сейчас я подумал еще об одном слове. Если бы здесь были мои кубики, я бы показал тебе его.

— Кубики остались в кабинете, милый. Ты сможешь все показать мне завтра.

— Но я могу сказать тебе это сейчас, верно, папа? Это такое хорошее слово.

— Ну ладно, скажи мне его сейчас. Но, как только ты мне его скажешь, мне бы хотелось, чтобы ты повернулся на бочок и…

— П-А-Р-О-Х-О-Д.

Клайд промолчал. Не важно, что в темноте почти ничего не видно. Дело в том, что ему показалось, будто и с его голосом тоже что-то произошло.

— Разве не красивое слово, папа? Разве оно не понравилось тебе?

— Да, — наконец промолвил Клайд. — Да, по-моему, оно очень красивое. Да, оно мне очень-очень понравилось.

* * *

Наконец Ларри уснул, а Клайд лежал неподалеку, погрузившись в думы. Да, ему следовало бы понять, что ребенок, который уже великолепно ездит верхом и плавает, достаточно вырос, чтобы научиться читать книги. А он даже не подумал об этом. Разумеется, он был благодарен Эми, но и немало раздосадован, что ей пришлось как бы напомнить ему об этом. И с утра ему первым делом надо посмотреть в библиотеке, нет ли там старого букваря. Ведь у Кэри, безусловно, должен был быть букварь. Да, теперь он вспомнил, Люси учила ее читать по книге с удивительным названием «Праздничный альбом» Уорнера; потом они читали издания Макгуффи — «Моя первая книга»… вторая… третья. Тогда дети повсюду занимались по этим книгам. Но, может быть, сейчас есть уже что-то более новое, современное? Он должен обязательно навести справки.