Несколько мгновений было тихо — только стригли ушами встревоженные кони.
— Игра в прятки и маскарад окончена! — крикнул он, — ты просчитался как минимум дважды. У гхуула глаза жёлтые, и скоростью он не отличается.
Где‑то во мраке заскрипели половые доски, и вот в круг света вступил гхуул. Остановившись в десятке шагов от людей, он снял шлем, выполненный в виде головы гхуула, и Даркл увидел обритую на лысо голову и раскосые глаза.
— Что поделать, — сказал кхитаец, — если я никогда не видел гхуула. Дай‑ка я угадаю, что ты думаешь, варвар. Ты думаешь, что ты умный. Ты думаешь, что ты сильный, ты думаешь, что вы все сможете убить меня. Насчёт самого первого я соглашаюсь, ты действительно оказался на редкость умным и проницательным. Но что касается остального — думаю, тут просчитался ты. Справедливости ради должен сказать, что в том постоялом дворе тоже нашёлся умник, который догадался. Но это ему не помогло. Муравью не дано остановить горный обвал, вам не дано остановить меня. Я лишь верхушка айсберга, который уже пришёл в движение.
Его атака была молниеносной, и Даркл едва успел отбить мечом стальную когтистую лапу. Второй удар распорол куртку, и северянин спасся только благодаря быстрому прыжку назад. Следующей целью лжегхуула стал Джеррин. Его сабля улетела в угол, выбитая сильнейшим ударом. В этот момент Куарада атаковала сбоку, тем самым спасая жизнь Джеррину. Однако кхитаец легко парировал три её выпада своими стальными когтями и уже занёс руку для смертельного удара, когда посох Сита вылетел вперёд, словно жалящая змея, и попал в локоть противника. Удар, от которого у нормального человека сломалась бы рука, лишь замедлил кхитайца, и Куарада успела уклониться. Однако убийца продолжал наносить удары во все стороны, играючи отбивая все атаки и не позволяя никому приблизиться. Джеррин, достав длинный изогнутый кинжал, пытался зайти со спины, Куарада наносила быстрые удары, безуспешно стараясь отыскать слабину в сверкающем мелькании когтей–лезвий, монах разил посохом, целясь в наиболее уязвимые места человеческого тела, однако, хоть он и попадал время от времени, его удары не оказывали никакого воздействия. Месхиф пребывал в полной растерянности, а его охрана храбро бросилась вперёд. Кхитаец отбросил сразу троих одним ударом ноги, и они попадали один за другим. Четвёртому рассёк плечо.
Даркл поднялся на ноги и вернулся в круг света, выискивая возможность нанести удар. Кхитаец сражался просто фантастически, вытворяя вещи, находящиеся за пределами возможностей человеческого тела. Внезапно Месхиф рванулся вперёд и метнул свою саблю во врага, но не попал, после чего бросился прямо на кхитайца в попытке сбить его с ног плечом. Однако тот, отражая атаки Куарады и монаха, как бы между делом встретил Месхифа ударом ноги и отшвырнул его на несколько шагов, после чего отбил удар Даркла и обрушил ураганную атаку на Куараду, решив прикончить её первой как наиболее слабого бойца. Поймав саблю девушки между двух лезвий и сломав клинок вращающим движением левой руки, кхитаец занёс правую, но на ней, выпустив свой меч, повис Даркл. Лезвия остановились у самой шеи Куарады, даже не оцарапав кожи. В тот же миг Сит блокировал посохом удар левой руки и также схватил её, пытаясь завести за спину.
Перед кхитайцем замаячила не самая приятная перспектива: вот–вот на нем повиснут всей толпой и без труда скрутят. Вложив всю свою силу в рывок правой руки, он стремительно крутнул кистью, освобождаясь от захвата Даркла, и выдернул руку из цепких пальцев северянина с намерением нанести удар. И ещё не успев ударить, понял, что проиграл.
Тот шестым чувством разгадал замысел врага и просто отпустил его руку в момент рывка. Не встретив сопротивления, рука по инерции ушла дальше, чем следовало, а Даркл в этот миг ударил основанием ладони снизу в нос, ломая хрящи и загоняя их в мозг. Кхитаец замер, обмяк и рухнул навзничь.
Несколько секунд было слышно только тяжёлое дыхание, потом Сит спросил:
— Ладно, глаза гхуула мы с тобой и сами видели. Но откуда ты знаешь, что он не быстрый?
— Мне рассказывал мой учитель, — ответил Даркл.
* * *
Час спустя в зале убрали трупы, и конюх, которого теперь нанял Месхиф, принялся мыть пол от крови. Сам купец приходил в себя после удара в своей комнате, Сит молился за души усопших, Даркл и Куарада сидели на лестнице.
— Я, кажется, обязана тебе жизнью, Даркл, — сказала девушка.
— Всегда к твоим услугам, — улыбнулся тот.
Куарада поднялась на второй этаж, открыла дверь своей комнаты и обернулась:
— Сит сказал, что если я позову, ты прибежишь сразу же…
— У него язык работает независимо от мозгов, — покраснел Даркл.
— Я собираюсь это проверить, — лукаво улыбнулась девушка.
— Уже бегу, — а про себя он подумал, что не против, если буря затянется на недельку.
И уже когда Даркл закрыл дверь за собой на задвижку, то не выдержал:
— Извини за дурацкий вопрос в такой момент, просто очень хочу знать.
— Так спроси.
— Что такое айсберг?
Три дня в Шадизаре.
Вечер перед днём первым.
Караван прибыл в Шадизар поздно вечером. Месхиф пригласил Даркла и Сита быть его гостями, и те охотно согласились. Купец предложил отдохнуть с дороги, а на следующий день отпраздновать возобновление торговли через Голейн и победу над таинственным убийцей, прячущимся под маской гхуула, и пообещал показать друзьям все достопримечательности родного города.
Однако тут появился гонец сатрапа с просьбой–приказом Месхифу прибыть во дворец в сопровождении героев дня.
— Кто‑то из моих людей проболтался, — возмутился Месхиф.
— Убить его мало, — хором воскликнули Даркл и Куарада. Их возмущение было вполне понятным, если учесть, что их комнаты располагались рядом и они как раз намеревались туда удалиться, причём Даркл ночевать в своей даже не собирался.
— Быстро же сатрап всё разузнал, — заметил монах.
— На то он и сатрап, — пожал плечами Месхиф, — знать все, что касается нашего города — его прямая обязанность. Для чего, по–твоему, избирают сатрапов?
— Избирают? — приподнял бровь северянин.
— В Шадизаре правитель избирается верхушкой знати, — пояснила Куарада, — раньше он назначался шахом Турана, но с тех пор, как город отстоял свою независимость, знать и богатейшие купцы избирают на должность сатрапа человека, способного заботиться о нуждах Шадизара и решать проблемы. Вообще говоря, власть принадлежит знати, но знати‑то много, а городу нужен сильный правитель, управляющий единолично и потому не тратящий времени на споры и пререкания. Так что верхушка фактически делегирует всю свою власть одному человеку. Ну а титул правителя менять не стали, и он так и называется сатрапом. Только назначает его уже не туранский шах.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});