друг на друга, безмолвно разделяя ужас нашего затруднительного положения. Я вспоминаю о Джимми и поворачиваю голову, чтобы увидеть его лежащим неподалеку, подползающим к краю.
— Джимми, — шиплю я и бросаю на него взгляд «не смей».
Он пятится в нашу сторону с виноватым выражением лица.
— Что мы будем делать? — тихо спрашивает Хамиш.
Я потираю лоб. Джован знал бы, что делать. Солис, я скучаю по нему. Хотя и не должна.
— Подождём, — решаю я. — Мы должны дождаться подходящего момента. Услышав шум, солдаты будут начеку. Не уверена, что мы уйдём незамеченными, — честно говорю я.
— Дерьмо, — говорит он.
Я киваю в знак согласия.
— Дерьмо, — говорит Джимми, вызывая ухмылку на лице Хамиша.
Я игнорирую маленького мальчика и качаю головой в сторону Хамиша, который пожимает плечами.
— По крайней мере, мы можем просто подождать здесь, — говорит он.
И мы ждём. Проходят часы, и мы неловко двигаемся, когда камни изо всех сил норовят вонзиться в ту или иную часть нашего тела. Половину этого времени мы тратим на объяснение Джимми, почему мы не можем пойти и посмотреть через край острова на армию Солати. Единственная передышка в однообразии, обнаружение того, что один из стержней в Флаере Джимми сломался во время того, как мы спешили в укрытие. Устройство больше не складывается должным образом, и его нужно будет оставить. Джимми придётся лететь с Хамишем.
В конце концов, ожидание становится настолько монотонным, что моё сердце перестаёт колотиться, и я позволяю своим мыслям блуждать. Я думаю о своём брате и его путешествии по Оскале. Оландон попытался пройти по тропе без карты. Неудивительно, что он потерялся. Фактически, он может быть единственным человеком в истории Брум и Солати, который успешно совершил путешествие из одного мира в другой без карты. Это не значит, что переход не был тяжёлым испытанием. Мой брат несколько недель находился на волоске от смерти.
Я смотрю вверх, когда звук меняется. Над нами уже несколько часов стоит непрекращающийся шум, но армия до сих пор не разбила лагерь. Должно быть, требуется много времени, чтобы переправить столько людей.
— У нас ещё несколько часов до темноты, — стонет Хамиш, перекатываясь на спину.
Я пожимаю плечами. Лучше, чем умереть.
— Мы знали, что такое может случиться.
Я перестаю говорить, когда у Хамиша начинаются судороги.
— Уиллоу, — он задыхается.
Я сажусь.
— Что такое?
Я всматриваюсь в его лицо.
— Я идиот, — бормочет он себе под нос. — Тропа проходит над тем местом, где мы находимся.
Всё моё тело сжимается в недоумении.
Он крутится из стороны в сторону, изучая наше местоположение.
— Армия будет идти снизу наверх к островам с правой стороны от нас. Эти острова расположены перед опорами, которые мы уничтожили, — говорит он, указывая вправо и немного вверх. — Оттуда нас будет прекрасно видно. Нам нужно уходить.
Я чертыхаюсь долго и тихо.
— Прости, — говорит Хамиш.
Я качаю головой.
— Не твоя вина. Но ты можешь чувствовать себя виноватым, после того как мы переживём это, — говорю я, оглядываясь вокруг.
Остров плоский, что необычно. Я проклинаю нашу удачу, потому что мы находимся в единственной части Оскалы, где негде спрятаться. На большинстве островов есть пещеры и скалы. Небольшой выступ скалы напротив нас мог скрыть большую часть Джимми, но больше ничего.
Мой разум разрывается.
— Они в двух островах, — с края кричит Джимми.
Хамиш оттаскивает его обратно за ноги.
— Джимми, хоть раз в жизни делай то, что тебе, чёрт возьми, велено, — рычит Хамиш.
— Я вижу солдат! — восклицает мальчик.
— Пригнись. Сейчас же, — рявкаю я на пределе своего терпения.
Мы прислушиваемся к суете, полностью окружающей нас.
— Стражи будут идти непрерывным потоком, — говорит Хамиш. — Я не знаю, сможем ли мы дождаться, пока полностью стемнеет, — добавляет он.
— Мы продержимся столько, сколько сможем, — говорю я. — Приготовь свой Флаер.
Я делаю то же самое, пытаясь оставаться пониже, пока пристёгиваю летательное устройство.
Я проклинаю человека, который известил армию о нашем присутствии, уронив опору. Мы были так близки к тому, чтобы убраться отсюда. Ещё два острова, и мы были бы достаточно скрыты, чтобы вернуться на Ире, даже несмотря на шум.
— Небо начинает тускнеть, — говорит Хамиш.
— Правда? — спрашиваю я.
Я не могу разглядеть никакой разницы.
— Немного, но так далеко на тропе быстро станет темно, — говорит он.
Я помню, как темно было в течение двух недель, пришедшихся на середину нашего путешествия. Хотя я была не особенно наблюдательна в это время — была слишком поглощена своим горем.
Я смотрю на остров слева от нас. Он ниже и совсем близко. Чтобы добраться до него, потребуется несколько секунд. Я могла рассчитывать на то, что большинство людей будет смотреть под ноги. Я помню, что мой взгляд редко покидал тропу. Созерцание пейзажей Оскалы было своего рода оплошностью, которая могла стоить тебе жизни. Достаточно было споткнуться или поскользнуться, чтобы оказаться за краем острова. Нам нужно двигаться сейчас, пока Солати не достигли возвышающего острова! Но как много Солати увидят нас? Достаточно одного четкого взгляда уважаемого солдата, чтобы всё испортить.
Раздается крик, затем ещё один. Это похоже на повторение того, что было утром, когда часовые услышали посторонний звук. Крики разносятся по всей тропе, пока не проходят под нами. Там марширует целая армия. Я знаю, что, если бы острова были соединены, они бы сотрясались от тяжести шагов солдат.
— Мы должны действовать немедленно, — решаю я.
— Нам следуем подождать до темноты, — запинается Хамиш.
— Нет. Чем больше мы ждём, тем больше вероятность, что они окружат и увидят нас.
Я шаркаю крыльями вокруг себя. Понимаю, что мы должны были уйти несколько часов назад.
— Нас увидят Солати! — шипит он. — И Адокс убьёт нас.
— Лучше один человек увидит нас и подумает, что он сумасшедший, чем целая армия увидит нас, зная, что они в здравом уме. Адокс поймёт, — я смотрю на него непоколебимым взглядом. — Мы выдвигаемся сейчас, — я поворачиваюсь к Джимми. — Джимми, ты полетишь с Хамишем.
Мы подползаем к дальнему краю острова.
Я хватаю Хамиша за руку.
— Если они увидят вас, то собьют. Двигайся быстро.
Он мрачно кивает, пристёгивая Джимми перед собой.
Крики нарастают по мере того, как непрерывная цепь солдат Солати передаёт друг другу команды. Мы должны действовать.
Я смотрю за край, бледнея при виде ровной цепочки солдат, тянущейся вверх. Это мои люди, но прямо сейчас мы враги.
Я делаю вдох, чтобы успокоиться, и смотрю в бледное лицо Хамиша.
— На счёт три. Один… два… три!
Я толкаюсь вперёд и бросаюсь через край. Солдаты не поднимают тревогу, как я ожидала.