Эх, Джонни бы ещё туда! Но пока нельзя, у него и без этого дел столько. что по уши в них увяз. Текучка, но не только. Словно в очередной раз показывая новорождённой империи, что против неё собираются играть как против взрослой, основной геополитический противник — Британия, Разумеется, кто ж ещё то! — начал планомерную работу сразу по нескольким направлениям. Не вчера, понятное дело, и даже не месяц назад, только легче от этого всё равно не становилось. Попытки саботажа строительства Трансконтинентальной железной дороги — это всё так, мелочи жизни в сравнении с остальным. Бритты не понимали. что строительство можно лишь затянуть, малость испортить впечатления от «стройки века», на которой применялись новейшие технические достижения, да и скорость строительства реально удивляла почти всех специалистов старушки Европы? Понимали получше многих, потому основной удар, точнее удары, наносили в совершенно иной сфере.
Союзники, вот слабое место многих. В «войне теней», она же Большая игра, в одиночку было бы сложно даже такому монстру в плане силы и опыта, как собственно Британия. Чего уж говорить о новичке… о нас. Потому коварные альбионцы и старались сперва подточить союзные там государства — изнутри или снаружи, а лучше сочетая оба подхода — после чего переориентировать новых или же старых правителей уже под собственные представления о правильности бытия. Недавнее покушение на Александра II террористами из «Земли и Воли» было лишь пробой пера. Осторожной, аккуратной, за которой однозначно должны были последовать новые попытки разорвать возникшую связку двух императоров по разные стороны океана.
То Россия, а ведь были ещё Испания, Пруссия… мормонский Дезерет, будь он неладен. И если в Испании напрямую английская агентура пока особо ярко себя не проявляла — хотя как знать, не исключаю, что это наша разведка пока ни до чего подобного не докопалась — а в Пруссии железный канцлер плевать хотел на английские хотелки, как бронированный носорог двигаясь к своей главной цели, то вот Дезерет… В Дезерете, что называется, бурлило, булькало и начинало откровенно пованивать. Как и в любой секте, у верховного её лидера в принципе мог образоваться конкурент. А уж если этого конкурента готовы были выращивать извне, да не простоватые янки, а съевшие на интригах не собаку, но целого динозавра британцы…
Потому и ругались что Джонни, что Мария, к которым свежая порция информации от посольства в Дезерете пришла аккурат за примерно сутки до моего возвращения в Ричмонд. С тех пор, понятное дело, тоже немного времени прошло, но это так, малозначимые нюансы. Главное, что под Янга начали аккуратно так подкапываться, пытаясь сперва чуток авторитета отгрызть, а уж потом… О нет, не сместить, а просто окружить более сговорчивыми и податливыми к внешнему воздействию советниками. Типично британский подход, в котором они те ещё мастера.
— Хорошо тебе, — беззлобно ворчал Джонни, пока мы находились во внутреннем дворе Базы, этой грозы всего Ричмонда и не только. — Тут немного побудешь. А потом уедешь в министерство промышленности, к Пикенсу. Там всякие новинки прогресса завлекательные. А у меня… мормоны да британцы. Ещё и другим осложнённое.
— Тут Мари. И уж прости, но моя сестрёнка удручённой не выглядит. Да, воодушевленная ты наша?
— Своя собственная, — вся из себя нарядная, коварно улыбнулась Мария. — А что друг наш ворчит, так ты не обращай особого внимания. У него опять в делах амурных сложный период. Второй по счёту, хотя и схожий. Сильвия то решилаувеличить число детей, теперь надеясь на дочь. И снова беременность не самым комфортным образом протекает.
Развожу руками. Дескать, знал Джонни на что шёл, ведя под венец дочь многочисленного и отнюдь не скромного семейства Мак-Грегоров, этих шотландских переселенцев.
Мимо прошли несколько беседующих о делах служебных «диких», затем пронёсся курьер, явно спеша передать какое-то послание. Хоть дворик и был предназначен для культурного отдыха, хоть и был весьма обширным, особенно после реконструкции и выделения дополнительного участка земли, а всё равно о полном уединении тут и мечтать не стоило.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Да, тишины и покоя на Базе ожидать не стоит, — поймав мой взгляд, подтвердила сестра. — За этим надо в свои особняки, и то не всегда получается.
— Ты сейчас о чём?
Глубоко вздохнув, выгодно показывая не столь и маленькую, а к тому же приоткрытую довольно глубоким декольте грудь, а затем исключительно стиля ради обмахнувшись веером, Мари вымолвила:
— У кого-то дела. У других жена беременная, третьим разные мысли спать и жить спокойно не дают. Дела — про таких, как мы с тобой. Жены — Джонни и Вилли с нашей сестрой. Хорошо ещё, что у неё беременность гладко проходит, а то иногда доктора так пугают разным, что впечатлительные девушки очень неуютно себя ощущать начинают.
— А мысли, которые мешают?
— Это я о многих. От нашего императора, пытающегося найти себя и твёрдо встать на монаршии ноги, до его брата, который пока только великий князь и ещё не цесаревич. И о цесаревиче, который пока ещё именно этим титулом зовётся-величается. Вик, Джонни, мои нежные ножки устали, хочу в ту беседку.
Устали… ножки… нежные. Ну-ну, уже улыбнуло! Мари — это ж не Елена. Она, подражая мне в плане физического развития, хотя и не доводя дело до фанатизма, изрядно развилась в плане «физики» за последние пару-тройку лет. Быстрая ходьба, бег, поднятие небольших грузов, разного рода гимнастические упражнения — всё то, что привычно многим девушкам в моём родном мире/времени, но тут изрядно в новинку. Было в новинку, потому как Мари ни разу не стремилась скрывать от своего круга общения, чем именно привыкла заниматься. Этакая женщина передовых взглядов не только на словах, но и на деле. И ведь не поспорить, так оно и есть. Своего рода живая и очень здоровая икона, но не для шибанутых на голову суфражисток, а тех женщин, которые хотели взять от мира то, что было в их силах и в то же время не являлось откровенно нездоровым. Вроде как разумный феминизм разумных фемин. В хорошем смысле этого слова, конечно.
Про новое поколение Романовых, а именно на настоящий момент императора, цесаревича и просто великого князя, сестра не зря упомянула. Она это дело любит — вбросить тему в разговор и выжидать, при необходимости добавляя пару-тройку слов либо фраз за ради повышения интереса у остальных. Сейчас, конечно, в этом особого смысла не было, все мы трое друг друга знаем хорошо, может даже слишком хорошо. Однако образовавшиеся привычки, да ещё и у коварно-прекрасной дамы, они просто не могут себя не проявлять. Вот и сейчас, устроившись на скамеечке, что в беседке, смотрит на нас с Джонни таким мило-наивным взглядом, длинными ресницами хлопая. Хорошая маска, но лишь для тех, кто мою сестру должным образом узнать не успел.
Мы знаем. она знает… Не зря же ещё и улыбается, причём улыбка абсолютно искренняя. Мда, не соскучишься с Марией, совсем-совсем.
Что до упомянутой троицы Романовых, одного уже коронованного, а двух более чем реальных претендентов на корону другую — тут действительно тот ещё клубок взаимопересекающихся интересов образовался. Владимир I чуть ли не с первого дня после поступления известия о покушении на его отца окончательно озлобился на всех без исключения либералов и тем более сторонников методов революционного террора. Неудивительно, что и на братца-цесаревича часть этого самого негатива отрикошетила, попав на уже унавоженную почву взаимной неприязни, усугубившейся во время последней личной встречи. Теперь наш император чуть ли не впрямую поддерживал ту придворную партию в России, что ориентировалась на Александра Александровича, а вовсе не на цесаревича Николая.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Интересная получилась ситуация. Это ведь не внутренняя оппозиция, а ярко выраженное мнение союзника, хоть и связанного с Петербургом теснейшими родственными связями. Игнорировать в принципе не получится, остаётся лишь принимать как данность. Всем, включая императора Всероссийского Александра II, которому хоть и больно было видеть всё углубляющийся конфликт между родными сыновьями, но приходилось и самому реагировать на случившийся в семье разлад.