— Ну, так вот, знай, что произошло величайшее чудо! Совместными
усилиями разумных была очищена от скверны часть нашего мира, что и породило волну магической энергии, прокатившуюся повсюду. Некоторые вещи исчезли, другие появились, третьи изменили свои свойства, монстры сменили пастбища, появились новые чудеса и новые заклинания уже записаны Мастерами Магии. А главное чудо явлено всем без исключения — милость Богини, готовой простить неразумных детей своих! — и эльф-головастик простер руку к небу. Клайд покосился туда, но ничего необычного не увидел. С холмов дул ветер, закручивая хвосты перистым облакам.
Клайд снова кивнул, на всякий случай. Он хотел бы ответить так же красиво и вежливо, как его собеседник, но в голове крутился только один вопрос, который он и выпалил:
— А что случилось с твоей головой, уважаемый?
И тут же в ужасе маг огляделся вокруг — может быть, милостью Богини, все эльфы теперь стали походить на непропорциональных кукол из театра марионеток? Но нет, не менее трех светлых голов нормального размера с нормальными же ушами мелькали в толпе поблизости.
— Не бойся, человек, это лишь магические шутки, которые доступны
теперь избранным. Вскоре я вернусь к своему привычному облику! — с этими словами эльф рассмеялся и растаял в воздухе возле Хранителя Врат.
Клайду стало очень одиноко. Мир, и до того не особо гостеприимный к нему, простирался за стенами города — более опасный, более таинственный, чем раньше. Старый гном оставил его, правда по веской причине, Клайд был уверен в этом. Даже эльф, такой приветливый, не задержался лишней минуты. У всех вокруг были дела, все куда-то бежали, никто не стоял бесцельно глядя в пространство.
С этими невеселыми мыслями потащился Клайд к знакомому ущелью. Как-то не думая о том, что до сих пор он бывал тут только вместе с гномом, маг вошел в неизменный слоистый туман у Крумы. Все было таким привычным, словно он вернулся на свое рабочее место.
«Так и есть!» — ожесточенно подумал маг. «Мне еще работать и работать! Над собой. Небось, неспроста я провалялся так долго после магической волны!».
Он начал выбирать себе цель. Охотиться в одиночку на пиявок ему не очень хотелось. Очень уж они были противные и бесполезные в плане дополнительной добычи, к которой он уже привык в обществе гнома. Поэтому он начал выбирать между пра-волком и серым муравьем. Волк быстрее бегал, но его шкура была более уязвима, чем панцирь муравья. Разница ощутимая…
Пиявки слепо перемещались в тумане, иногда упираясь в камень или в дерево, и судорожно дергались, пытаясь обогнуть препятствие. К ближайшей из них подбежала гномка с двумя мечами, и деловито начала кромсать монстра. Привычная картина нарушилась. Всегда тупо отбивавшаяся своим бритвенно-острым хоботком, не уступавшим по крепости стальной шпаге, бестия вдруг неожиданно окуталась магическим свечением и в гномку полетели какие-то мерцающие шары. С видимым усилием девушка добила тварь, и крикнула Клайду:
— Видал, что теперь творится? По три-четыре заклинания, да к тому же разных, успевает колдануть, пока я ее луплю, у меня прям здоровья на них не хватает, а ведь я раньше штук шесть успевала завалить, не отдыхая!
Она закинула свои мечи на плечи и мотнула головой, отбрасывая с глаз густую челку:
— Надо искать другое место! Тут в одиночку больше делать нечего! — и она скрылась в ущелье.
Клайд постоял немного, глядя ей вслед, потом тоже поплелся к выходу.
Что же делать дальше? Пиявки защищаются магией, а у медведей и орков, наверное, выросли крылья и жала. Куда идти, и есть ли шанс дойти хоть куда-то в этом новом мире?
Он успел уже поверить в относительную безопасность дорог, но теперь и эта вера была поколеблена: то и дело он видел сплоченные группки монстров, под предводительством крупных, выглядящих агрессивно, вожаков. Казалось, они караулят неосторожных путников.
Тем не менее, он добрался почти до середины короткого пути на Глудио, когда начало темнеть. До сих пор Клайд больше смотрел по сторонам, опасаясь неведомой опасности. И сумерки вызвали в нем только досаду — было хуже видно, кто притаился за кустами у поворота дороги. Однако, за кустами были кусты и камни, и ничего живого.
Вдалеке уже плыли светло-сиреневые силуэты шпилей замка Глудио. Взгляд мага скользил по этим, словно нарисованным на занавесе, угловатым теням, выше, выше…
Слезы буквально брызнули у юноши из глаз, прежде чем он успел осознать, что видит. Он опустился в пахнущую горьковатым осенним ветром траву, не думая больше ни о монстрах, ни о своем одиночестве. Ибо в этом мире не было больше одиночества: наполненные живым светом, над Клайдом, над Глудио, над миром, сияли всепрощением глаза Богини.
Звезды! Конечно, Клайд знал про их существование, знал названия некоторых древних созвездий, слышал и читал десятки легенд всех народов, связанных с ними. Он изучал в Школе разные теории, пояснявшие происхождение этих бесчисленных огней в небе. Более других его поразила когда-то идея о том, что звезды — это мириады солнц иных, бесконечно далеких миров. Он рассматривал изображения звездного неба в книгах. А также изображения его лучших образов, известных разумным — величайших чудес племен эльфов и их темных собратьев: Древа Жизни и Руки Шиллен, где силой эльфийской магии было воссоздано подобие живого звезного неба в тот страшный век, когда от гнева богов исчезли с неба настоящие звезды. И вот он видит их! Весь мир видит!
Час за часом Клайд проводил на мокрой траве, у берега реки. Какой-то медведь обнюхал его мешок и начал шумно лакать воду. Какие-то люди-крысы в воинском снаряжении шумно плескались неподалеку, то ли купаясь, то ли ловя рыбу, а потом переругались визгливыми, рычащими голосами на своем языке. Это все было словно за стеклянной стеной и не касалось Клайда.
Взошла луна, к его великой досаде затмив часть созвездий. Потом начало светать, но даже в розовеющем небе продолжали перемигиваться таким добрым светом возвращенные миру звезды.
Клайд поднялся с чем-то новым в душе. Он бесстрашно добрался до Глудио. Он как следует умылся у колодца и отчистил пятна на робе. В городском храме он записался на краткий курс изучения заклинаний для путешествующих магов. Курс этот занимал, как правило, не более пяти минут: наставник храма показывал новое заклинание магу, достигшему требуемого уровня мастерства, а тот шел тренировать полученное умение самостоятельно. Но порой собиралась очередь из двух-трех молодых волшебников. До сих пор Клайда одолевали сомнения, позволят ли ему что-то изучать наравне с выпускниками и взрослыми магами — но не сегодня. Он был спокоен и собран. Отныне он знал — так же ясно, как собственное имя — что труд разумных имеет смысл, и мир будет очищен и превращен в прекраснейшее место, каким его создали когда-то боги. И еще — что малая капля его труда вложена в свершившееся чудо, и будет вложено еще немало: столько, сколько достанет его сил.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});