Читать интересную книгу Юрка Гусь - Вильям Козлов

Узнай, где живет главный начальник! Все избы одинаковые. Может быть, тут? К крыльцу одного дома тесно прижалась зеленая машина с большим крытым кузовом. Над кабиной покачивался длинный металлический круг. «Радиостанция, — сообразил Юрка. — Значит, где-то близко и начальник…»

Юрка хотел зайти в избу, но тут увидел летчиков. Они гуськом шли с аэродрома по узкой тропинке, протоптанной в снегу. В кожаных куртках и меховых унтах летчики издали казались толстыми, неуклюжими. Планшеты с зелеными картами бились в ногах. Пистолеты оттягивали широкие командирские ремни со звездами. Один летчик снял шлем, и ветер налетел, спутал светлые волосы. Летчики громко разговаривали. Который шел первым, часто останавливался и, повернувшись к другим, что-то доказывал, размахивая руками. И тогда останавливались все, потому что тропинка была узкая, а в сугроб лезть никому не хотелось.

Юрка стоял у забора и ждал летчиков. Может быть, среди них и тот, с черными усиками и шрамом? Летчики поравнялись с Юркой. Первый опять остановился.

— Он патрулирует каждый день, — сказал летчик. — И в одно и то же время. Можно часы проверять.

— А может быть, это не он? — усмехнулся светловолосый. Он все еще держал шлем в руке. — Мало их там летает?

— Он, — уверенно сказал первый летчик. — У него, ребятишки, черная пантера на фюзеляже. Я эту пантеру запомнил на всю жизнь…

Летчики были молодые. Они только что вернулись с бомбежки. Юрка смотрел на летчиков, как на людей с другой планеты. Они были в небе. Они видели то, что другие никогда не увидят. И вместе с тем летчики совсем обыкновенные. А у того, светловолосого, глаза, как у Стасика, большие и тоже синие-синие. Не будь он в кожаной куртке и унтах и не болтайся у него на ремне пистолет, Юрка бы никогда не подумал, что это летчик. И волосы у него, как у Стасика. Нет, волосы не такие. У летчика прямые белые и коротко подстриженные, а у Стасика — длинные русые и вьющиеся.

Летчики вышли на дорогу. Того, с усиками, среди них не было. Беловолосый посмотрел на Юрку и улыбнулся. Улыбка у него была веселая, хорошая. Юрка в ответ тоже улыбнулся.

— У тебя сейчас нос отвалится, — сказал летчик.

Юрка потер варежкой нос, высморкался.

— У вас ухо белое, — сказал он.

— Плохи мои дела, — еще шире улыбнулся белоголовый. — Какой я летчик без уха?

— Без уха можно летать, — сказал Юрка. — И без носа можно.

Летчик хлопнул себя шлемом по унтам и весело расхохотался.

— А ты шутник! — Он внимательно посмотрел на Юрку.

— Знакомого встретил, Вася? — спросил другой летчик, проходя мимо. Они ушли, а Вася остался.

— Давай в снежки? — предложил он. Поддел пригоршню снега и попробовал скатать снежок. Но снег был сухой и рассыпался. Летчик с сожалением стряхнул снег с ладоней.

— Мороз, — сказал он. — Мороз — красный нос. В другой раз поиграем.

Летчик сделал несколько шагов и снова остановился.

— Я сегодня два «мессершмитта»… — шепотом сказал он. — К праотцам. В ад без пересадки… Никому не скажешь?

Глаза у летчика смеялись, а сам был серьезный. И Юрка растерянно ответил:

— Не скажу.

Летчик подмигнул ему и, прижав планшет к боку, побежал догонять остальных. Юрка смотрел ему вслед и тер нос варежкой. Нос защипало. Сунул варежку в карман и припустил за летчиком. Догнал и, запыхавшись, спросил:

— Из пушки?

— Прямым попаданием, — сказал летчик. — Фук — и один дым…

— Дым… — повторил Юрка. Он стоял на дороге и во все глаза глядел на Васю, который сбил два «мессершмитта». С треском выстрелила дверь в доме напротив, и на улицу в красной распахнутой жакетке выскочила девочка. За ней из темных сеней вымахнула огромная овчарка. В два прыжка настигла девчонку и ошалело запрыгала вокруг, весело скаля красивую черную морду.

— Надо же, Дик! — вытаращил глаза Юрка. — Дик, Дик! — радостно позвал он.

Овчарка встала как вкопанная. Уши торчком.

— Пес! Узнал? — подскочил Юрка и на радостях хотел погладить собаку, но та, вздыбив загривок, показала клыки.

— А ну-ка дотронься! Боишься? — подзадорила девчонка и вдруг засмеялась: — Ой! Бабкин приемыш… А я видела, как тебя мальчишки отлупили.

И Гусь ее узнал. Это та самая девчонка, которая вместе с ним в очереди за хлебом стояла. И коса болтается сзади. Если бы не эта девчонка, Юрка, может быть, и удрал бы тогда от Жоркиной компании. Ведь нарочно — дрянь такая! — сзади шла!

— Давай проваливай, — сердито сказал Юрка. — А то за шиворот снегу напихаю.

— Ой как страшно! — хихикнула девчонка, гладя Дика. — Только сунься!

Захватив горсть снега, Юрка кинулся на девчонку, но желто-черная молния сшибла его с ног. А когда он открыл залепленные снегом глаза, чуть не завопил от страха: в лицо ему горячо дышала клыкастая морда.

— Константин Васильевич! — визжала девчонка, барабаня в окно. — Дик на мальчишку набросился…

— Дик, место!

Морда исчезла, и Юрка увидел над собой знакомое лицо с черненькими усиками и змеистым шрамом от губы до подбородка. Усики дрогнули, сверкнули два золотых зуба.

— Э-э… старый знакомый… Гусь! Пошел прочь! — Локтем летчик отпихнул овчарку. — Не потрепал?

— Не…

Юрка встал на колени, подобрал шапку, усмехнулся, влюбленно поглядывая на Дика:

— Ученый… Раз — и с катушек долой.

— Он хотел мне снегу за шиворот натолкать, вот Дик его за это… — подошла к ним девчонка. — Я испугалась. Думала, разорвет, нам отвечать придется.

— Будет он из-за тебя по-настоящему кусать, — буркнул Юрка.

— Пойдем, Гусь, жжет морозец-то!

— А эта, — хмуро показал глазами Юрка на девчонку, — тут живет?

— Вот чудак, — засмеялся летчик. — Эта девчонка — Маргаритка! — Он вдруг сгреб их обоих на руки и, брыкающихся, бухнул в пышный сугроб, что намело возле крыльца.

В просторной избе барыней стояла краснобокая времянка, сделанная из железной бочки. От нее так и веяло жаром.

— Есть хочешь? — вытряхнув Юрку из фуфайки, спросил летчик.

— Щи? — потянул тот носом.

— Догадлив.

Девочка Маргаритка большущей поварешкой наплескала в миску щей и, бесцеремонно задрав у Юрки под носом чистую полотняную скатерть, поставила на стол. Даже хлеба не дала! Когда деревянная ложка забарабанила по дну миски, летчик подмигнул ей: «Подлей!»

— Лопнешь, Гусь! — хмыкнула Маргаритка, ставя перед Юркой вторую миску.

— Не бойся.

Юрка отпустил ремень на две дырки, потыкал пальцем в живот.

— Я, если захочу, еще могу столько навернуть.

— В гости, Гусь? — Константин Васильевич, лежа на узкой железной кровати, застланной жестким серым одеялом, пускал синий дым в низкий, заклеенный пожелтевшими газетами потолок.

— Кто же этакую даль в гости ходит? Аэродром буду строить.

Юркины глаза посоловели от сытных щей, волнами плыло по телу сонное тепло.

Маргаритка, небрежно забросив косу за спину, уселась с толстой книжкой у окна. Дик подошел к ней и уткнулся мордой в колени. «Чего это он? — подумал Юрка. — К вредной такой…»

На русской печке кто-то завозился, закашлялся. На пол со стуком упал валенок. Занавеска отодвинулась — и показалась круглая лысая голова.

— Костя, будь добр, который час? — хрипло спросила голова и стрельнула в Юрку заспанными серыми глазами.

— Проспал ты, дядя Коля, весь свет…

С печки спустились две ноги в ватных штанах.

— Ритусь! Носки высохли?

Юрка мысленно приставил к глянцевой лысой голове толстую косу и сразу уловил сходные черточки у дяди Коли и Маргаритки. «Папаша…» — решил он.

Лысый спустился вниз, и Юрка увидел, что правый рукав его гимнастерки пустой. Но он и при помощи одной руки в два счета оделся. Свернув козью ножку, прикурил прямо от печки и ушел.

— До нас слухи дошли, — сказал Константин Васильевич, задумчиво глядя на клевавшего носом Юрку. — Здорово ты фрицев заставил разгрузиться над болотом… А тот ленинградский парнишка? Стасик, кажется? Тоже с тобой был?

— Был! — живо откликнулась Рита. — Ему тетка потом так наподдавала веревкой — неделю помнил… А этот Гусь, он на вокзале сало утащил.

— Выкладывай ракетницу! — потребовал летчик. — Здесь с ней шутки плохи!

— Потерялась в лесу… Искал, искал — нету, — сказал Юрка, злобно поглядывая на Риту.

— Не врешь?

— Вот еще! — похлопал Юрка по карманам. — Где же она.

— Хочешь строить аэродром?

— Думаете, не смогу? — сказал Гусь. — У меня силенки хватит.

— А что ты умеешь делать?

— Могу снег расчищать… и…

— Самолетам хвосты заносить… — подсказала Рита.

— Можно, я ей один раз дам как следует? — дрожащим голосом спросил Юрка.

— Отставить!

Летчик задумался. Отослать домой, к бабке? Опять удерет: упрямый! Да и бабка не справится с ним… Этому мальчишке нужна крепкая рука, мужская. А молодцом он дрался тогда с ребятами. Один против всех. И ничего, ни разу не пискнул. Потешный такой, растрепанный, с синяком под глазом, а ершится… Чем все-таки понравился ему этот Гусь?