маршрут.
Они выскочили из-под навеса друг за другом и сразу же попали под тугие струи дождя, словно нырнули под воду. Безудержный смех разбирал обеих, и вскоре девушки хохотали прямо на бегу. Начавшийся через минуту град вызвал новую волну веселья.
– Ах, черт! – громко крикнула Лена, когда что-то мелкое и твердое, как зеленая виноградина, ударило ей по щеке, затем по лбу, носу. – Это же град! Град! – закричала она и засмеялась еще сильнее.
Бежать не было сил – смех быстро сбивал дыхание. Хотелось остановиться, согнуться пополам и отсмеяться, но останавливаться было нельзя, и с дрожащими ногами девушки бежали под потоками воды и льдинок, оглашая окрестности сдавленным хохотом.
Понимая, что полностью промокла и замерзла, Лена, тем не менее, впервые чувствовала себя такой свободной и счастливой. Эти неповторимые ощущения дарила ей дружба с Полиной, и Лена была всем сердцем благодарна рыжеволосой девушке за бесценные моменты, которых у нее никогда не было прежде.
Впереди виднелась маленькая автобусная остановка, выкрашенная в синий.
– Сюда! – крикнула Полина.
Оказавшись под хлипкой крышей, девушки могли перевести дыхание. Едва они остановились, смеяться перехотелось. Потоки поды текли по улице, по дороге, а дождь все не утихал.
– Это их дом, – Полина указала на противоположную сторону улицы, шмыгнула носом и принялась выжимать на себе края одежды.
Лена повернула голову, смахнула с ресниц крупную каплю и увидела аккуратный частный дом средних размеров из белого кирпича и шоколадного цвета черепицы. Высокое черное ограждение было украшено узорами металлической ковки.
– С чего ты решила, что кто-то будет дома?
– Здесь живет моя тетя, сестра отца, с мужем и сыном. Ксения – двоюродная сестра отца, но не суть. У ее мужа свободный график работы, так что, скорее всего, он дома. Вот что, Лунь. Жди здесь, а я на разведку!
С этими словами Полина выпрыгнула под стену дождя, словно под прицелы врагов, и резво пересекла дорогу. Кованая дверца легко поддалась, отворяясь внутрь, и Полина махнула рукой, дав знак, чтобы Лена следовала за ней. Когда девушки стояли на пороге, Лене впервые не понравилась эта затея. Поля крикнула в приоткрытую дверь:
– Илья, ты дома? Это я, Полина!
Девушка быстро разулась и прошла внутрь.
– Будь здесь пока, я с ним поговорю.
Лена понимала, что не хочет здесь находиться, но ничего не успела сказать и осталась у входной двери, мокрая насквозь. Почти сразу она услышала голоса – мужской и женский, из глубины дома. Видимо, подруга нашла, кого искала.
Вдруг появилась Поли с большим полотенцем на плечах и еще одним в руках. Приблизившись, она говорила и делала что-то, но Лена ее совершенно не слышала. Застывшим взглядом, теряя ощущение реальности, она смотрела на человека, который появился следом за подругой.
Он был рослым и изумительно сложенным. Заметив Лену, мужчина остановился напротив и остолбенел так же, как она. Нечто мгновенное, едва ощутимое, пронзило обоих до самого костного мозга, когда они посмотрели друг на друга в самый первый раз.
Не заметив этой странной заминки, Полина ринулась их знакомить. А они продолжали смотреть друг на друга в равной степени растерянно. Как будто видели друг друга в прошлой жизни или во сне, и сейчас напряженно пытались припомнить, да никак не получалось.
– Знакомься, Лунь, это Илья Алексеевич, муж моей тети, журналист с высшим экономическим образованием. Илья, это Лунь, моя одногруппница, вместе мы грызем гранит филологической науки, так сказать.
Полина все говорила, а сама помогала Лене снимать отяжелевшую от воды и липнущую к телу верхнюю одежду, растирала подругу полотенцем, пока та безвольно стояла на месте.
– Мне очень приятно, – губы Ильи Алексеевича растянулись в легкую дружелюбную улыбку.
Эта улыбка превращала его слова не просто в дань вежливости, а в самое искреннее признание, которое Лена слышала в жизни, пусть и сказанное слегка неуверенным тоном. У нее помутилось в голове. Все, что ей удавалось – это стоять ровно и смотреть на него во все глаза, безуспешно пытаясь взять себя в руки.
– Вас так и зовут – Лунь? – спросил Илья Алексеевич, чуть приподняв брови, точь-в-точь удивленный ребенок. – Странное какое имя.
Лена понимала, о чем он ее спрашивает и что она должна произнести в ответ, но совладать с собой не могла и словно очарованная смотрела в его большие добрые глаза.
– Да нет, конечно! – ответила Полина. – Это я так, по привычке сказала. А на самом деле ее зовут Лена Лунева. Лунь – это я ее называю. Правда ведь, ей подходит?
Илья Алексеевич с тенью улыбки на губах рассматривал на Лену, ничего не отвечая. «Это умиление или непонимание?» – спросила себя она.
– Извините, мне очень неловко находиться здесь в таком виде, – выдавила из себя девушка и опустила глаза.
– Настоящая Лунь, не правда ли? – засмеялась Полина. – Что же ты еще не разулась?
Чувствуя себя очень глупо, Лена наклонилась, чтобы неловко стащить ботинки. По крайней мере, это позволило отвести глаза и восстановить дыхание.
– Действовать будем так, – заговорил Илья Алексеевич, – обе сходите в горячий душ, вещи отдадите мне, я их положу на электросушилку, а вам дам пару махровых халатов: на время. Покажешь Луни, где ванная. Я пока поставлю чайник и сделаю горячее питье. Если действовать быстро, возможно, последствий этой прогулки удастся избежать. Так что – вперед.
Хотелось бы Лене поспорить с таким капитанским планом действий, да говорить она не могла. Полина взяла ее за локоть и повела за собой. Была ли это любовь с первого взгляда? Лена себя не спрашивала. Но будто бы длинная теплая игла поразила ее в самую глубину и прочно засела там, возможно, навсегда. Казалось, все это происходит не с ней и не сейчас, а сама она далеко отсюда, где-то в смежных слоях реальности.
За неимением выбора девушке пришлось подчиниться данным инструкциям: взять халат, сдать личную одежду (все, кроме нижнего белья), залезть под душ. Обливаясь горячей водой и покрываясь гусиной кожей от резкого перепада температур, Лена думала о том, почему ее мозг отказывается до конца осознавать происходящее. Илья Алексеевич проявил недюжинное гостеприимство. Забота, с которой он отнесся к вымокшим гостьям, была поистине неожиданна. Он без раздумий предложил им все, чем только мог помочь. Но это ли выбивало Лену из колеи? Отнюдь нет.
Девушка поняла, что даже не помнит, как выглядит этот мужчина. В память врезались только большие голубые глаза, доверчивые и по-детски широко раскрытые, сияющие добротой. Этот свет был нестерпимо ярким, но Лене хотелось ослепнуть от него, раствориться в нем навсегда…
Когда она достаточно согрелась, потеряв счет времени, то выключила горячую воду, тихо вылезла из ванной, стараясь не поскользнуться на белоснежной плитке, протянула руку к стиральной машине и взяла серо-синий банный халат.
«Как забавно, – подумала она, – мартовское небо точь-в-точь