— Вот дерьмо! Но лучше уж так, правда?
Амброс спустился с холма и неторопливо зашагал к нам. Оказывается, все это время он подстраховывал группу сверху. Остановившись рядом, наш наставник оглядел кровавый расклад, заметил еще живого, шевелящегося палеопитека и точным выстрелом в глаз добил его. Вот теперь меня действительно затошнило.
Потом Билл приблизился ко мне — мрачный и зловещий.
— А без выкрутасов ты никак не можешь? — прошипел он.
— Ерунда, — пробормотала я, скалясь не хуже своего недавнего «ухажера», и то и дело срываясь на истерический смешок. — Немножко поиграли в догонялки.
Лицо Амброса закаменело. На миг показалось — сейчас ударит… Даже истерика прошла. Но он повернулся и побрел наверх, бросив через плечо:
— Собирайте вещи.
Некоторое время мы озадаченно смотрели ему вслед. Я облегченно вздохнула. Марк обернулся.
— Он весь издергался, пока ты бегала от этого громилы. Не шути так больше, — процедил он. — Там, где вы разворачивались, сначала показалось, что тебя сцапали. Билл заорал и первый кинулся следом. Мы его обогнали.
— Мне послышалось «он меня прибьет», — негромко заметила Энн.
— Кстати, а кому Билл будет отчитываться, если что-то случится? — ни к селу ни к городу поинтересовался Пол. — И вообще, вы в курсе, кто наше начальство?
— Ишь, чего захотел, — фыркнул Марк. — Так тебе и раскроют секретную информацию. Ты поработай сначала, заслужи доверие. Сможешь?
— Да, — протянула Энн. — Работа, оказывается, будет не из легких.
Амброс поджидал нас возле лагеря, отрешенно созерцая золотисто-розовый закат. Только сейчас, в лучах заходящего солнца, я заметила, какой у него на самом деле уставший и измученный вид.
— Прости меня, — сказала я, подойдя и виновато потянув его за мизинец.
— Все нормально, — рассеянно проговорил он, глядя вдаль невидящим взором. — Предупреждал ведь… только я забыл…
— Что? — не поняла я. — Что ты там бормочешь?
Билл будто очнулся. Взгляд его прояснился.
— Все нормально, — повторил он, улыбнулся мне и пошел к остальным.
Когда мы закончили сборы, он скомандовал:
— Все сложили, ничего не забыли? Устанавливайте сумки рядом с собой. Компактнее, а то здесь все останется. Готовы? Драйверы. На счет «три».
Обратный путь по ощущениям занял меньше секунды. Иглы капельниц больно впились, проникнув под рукава формы сквозь сетчатые вставки на сгибах локтей. Я зашипела, дернувшись всем телом от неожиданности. Крышка капсулы отъехала в сторону и надо мной склонился техник.
— Тихо, тихо, — успокаивающе сказал он, придерживая мне руки. — Потерпи, сейчас они отключатся.
Потом он помог мне вылезти. С непривычки сильно кружилась голова. Гипотоник Пол сидел на корточках, опустив голову чуть ли не ниже острых коленей. Энн ожесточенно терла глаза. Марк с кислым видом облокотился на капсулу. И только Билл выпрыгнул нам навстречу бодрый и веселый.
— С боевым крещением, салаги! — ухмыльнулся он. Вся его усталость, похоже, осталась в утопии. Интересно, как быстро мы привыкнем к TS-перемещениям?
— Присоединяюсь к поздравлениям, — донеслось откуда-то справа. От соседнего ряда капсул к нам не спеша подошел Чарльз Уокер. Пожав Биллу руку, он поинтересовался:
— Как все прошло?
— Как по нотам, — ответил Амброс. Я не видела потом выражения его лица, но тут Чарли повернулся и посмотрел прямо на меня.
— Как самочувствие, Джелайна?
— Просто супер, — смущенно отозвалась я. Предательский голос сорвался в последнюю секунду.
Уокер внимательным взглядом окинул остальных ребят и посмотрел на Билла. Тот усмехнулся.
— Ну что, рейдеры, очухались? Запоминайте порядок возврата. Сейчас на очереди перекачка мнемоников.
Глава 5
Я могла бы долго рассказывать о своих приключениях в иных мирах. За шестнадцать лет фактического отсчета мне довелось побывать в таких переделках, додуматься до которых смог бы не каждый фантазер, обсмотревшийся приключенческих фильмов. Но я не помню подробностей, они всегда уходили из моей памяти при перезаписи чипа. Лишь иногда всплывают смутные обрывки, события, ассоциации — то, что сохранилось в нервных связях. Сразу после возвращения рейдеры помнят все до мелочей, и им самим решать, что стоит оставить на память. Порой вмешиваются психологи из аналитической команды, рекомендуя к обязательному пробуждению те или иные эпизоды. Не все воспоминания доставляют удовольствие, особенно в первых рейдах, когда новичок еще не научился договариваться с совестью. Еще в самом начале я дала себе зарок пробуждать все записи мнемоника, содержащие так называемые «оперативные моменты» и никогда не жалела об этом. Только первые успехи и неудачи обычно оставляют нетронутыми. Опыт все равно нарастает, это происходит на подкорке. Мы можем не помнить деталей, но в критической ситуации подсознание само подсказывает рейдеру лучший вариант действий, основываясь на собственных наработках.
Тренировочный рейд нам всем «завязали» накрепко. Целую неделю после возвращения из палеолита я каждую ночь стреляла в головы мохнатым исполинам и обрушивала гигантские лавины. Во сне обвалы засыпали и обезьян, и ребят, и Билла. Из-под камней виднелись руки и ноги, слышались зовущие на помощь голоса… Я просыпалась в холодном поту, а наутро отправлялась к нашим психологам. И там мне каждый раз терпеливо объясняли — с нервами все в порядке, просто мучает совесть, это нормально. Нужно пережить, и дальше будет легче. Тогда я пошла к Биллу.
Амброс показал мне файл с пометкой «стажеры», и я, проглядев его по диагонали, выхватила взглядом: «…превосходная адаптация группы… слаженная работа команды… нестандартный подход к принятию решений…» О расправах с палеопитеками не было ни слова. Лишь множество специальных условных обозначений — я только начала их изучать. Странный отчет — никаких фактов, общие, обтекаемые фразы.
— Что за бред! Это про нас?!
— Про вас, — кивнул он.
— И для кого ты пишешь эту ерунду? Это мы-то — слаженная команда?! На охоте бежали кто куда, стреляли как попало. Да мы даже в мяч ни разу толком не смогли сыграть…
— Джа, посмотри на дату, — перебил меня Амброс. Я взглянула в конец файла и опешила.
— Шестнадцатое ноября? Сегодня только одиннадцатое! А мы были…
— Все правильно, — терпеливо согласился Билл. — Через пять дней ваша команда отправляется в пробный практический рейд. Никакого древнего мира. Утопия будет почти современной. Никаких тренировок. Как все рейдеры перед забросом, разомнетесь, разогреетесь, чуть передохнете и ляжете в капсулы. Два часа на выполнение задания. Полная свобода действий. Любые средства достижения цели, без ограничений. А потом, — Билл указал на файл, — я должен прочитать то же самое в аналитическом отчете по сводкам мнемоников. Тебе ясно?
— А я тут при чем?
— Ты — лидер группы, и отвечаешь за результат. Вообще-то, мне не следовало показывать тебе свой прогноз. А может, и правильно. Теперь у вас есть планка для рывка.
— А какое будет задание?
— Узнаете перед самым забросом.
— Нормально… — я окончательно растерялась. Билл тонко улыбнулся.
— Надеюсь, тебе теперь будет о чем подумать перед сном, вместо того, чтобы раз за разом уступать бесполезной совести, — улыбка испарилась, как и не было. — Проваливай.
А ведь и правда — кошмары прекратились. Зато началась бессонница.
Шестнадцатого ноября мы собрались в спортзале. Билл гонял нас недолго — только чтобы разогреться. Прямо оттуда мы направились в зал отправки. А там меня поджидал очередной сюрприз.
Возле ряда капсул нас снова встретил Чарльз Уокер. Как всегда, безупречно элегантный, даже в простой рейдерской форме, и совершенно неотразимый. Он приветливо кивнул Биллу, внимательно оглядел всю нашу группу и задержал взгляд на мне.
— Итак, пробный рейд, — произнес он. Меня охватило странное ощущение — будто речь ветерана предназначалась мне одной. Впрочем, скорее всего, остальные ребята чувствовали то же самое — Чарли всегда умел произвести впечатление. Но смотрел Уокер только на меня. Внутренне я поежилась, лишь теперь начав понимать, что выдвижение лидера группы имеет далеко не формальные последствия.