Читать интересную книгу Демонология Древнего Китая - Ян де Гроот

Происхождение и этимология слова ба, как и абсолютного большинства других терминов, обозначающих демонов и призраков, сокрыта во мраке прошлого. Соответствующий иероглиф состоит из ключа гуй и элемента, явно являющегося фонетиком и ничего не дающего нам для понимания слова. Еще в «Ши цзине» этому иероглифу предшествует иероглиф хань, «засуха»; да и во всей последующей литературе данный бином служит, по- видимому, стандартным названием такого рода призраков. В «Ши цзине» он встречается в речи Сюань-вана, который занимал чжоуский престол в девятом-восьмом веках до новой эры, сетующего на непрекращающуюся засуху. «Чрезмерна эта засуха, — жалуется он. — Иссохли горные источники; демоны засухи неистовствуют, словно пламя, словно всепожирающий огонь». Таким образом, можно сделать вывод, что демоны-ба преследовали китайцев еще в самой глубокой древности, которую только фиксирует их история.

Ба упоминаются и в «Шань хай цзине», причем в контексте, ставшем, видимо, основой всех позднейших легенд и преданий об этих призраках. Текст гласит: «В безбрежной пустыне живут человеческие существа, носящие одежду голубого цвета; называют их женщинами-ба императора Хуан-ди. Когда Чи Ю собрал армию, чтобы идти войной против Хуан-ди, Хуан-ди приказал Ин Луну напасть на него в пустыне Цзичжоу. Ин-лун остановил воды, а Чи Ю призвал Владыку ветра и Повелителя дождя — и поднялся сильный ветер, и хлынул дождь. И тогда Хуан-ди послал небесную деву-ба; дождь прекратился, и они смогли убить Чи Ю. Ба не смогла более взойти на небо, и потому везде, где бы она ни оказывалась, дожди прекращаются. Шу Цзюнь сообщил об этом трону, и император (Хуан-ди) повелел женщине отправиться на север от Красных вод. Так Шу Цзюнь стал родоначальником сельского хозяйства, а ба была изгнана на вечные времена. Те, кто желают прогнать ее, должны сперва прочистить все водные потоки и открыть каналы и водоемы, а затем произнести следующее: "Дух, отправляйся на север"».

Демоны, несущие засуху, видимо, не занимали значительного места в древнекитайском мире призраков, поскольку ни в одном из классических сочинений, за исключением «Шу цзина», они не упоминаются. Самый же ранний источник, знакомящий нас с бытующими о них в народной среде представлениями — это «Шэнь и цзин». «В южных краях, — говорится в нем, — обитают человеческие существа ростом в два-три чи, которые ходят голыми; глаза у них расположены на самой макушке. Бегают они быстро, словно ветер. Зовутся они…[35] Также их зовут гэ-цзы. Они любят бродить на рынках и там, где собирается много людей, и если люди поймают хотя бы одного из них и бросят в отхожее место, то призрак умрет, и засуха прекратится. В "Ши цзине"[36] сказано: "Демоны засухи бесчинствуют". Некоторые утверждают, что, если демонов поймать живьем и убить, беда уйдет и наступит счастье».

Ли Взй-цзин, высокопоставленный государственный деятель, ученый и историк (15471626) говорит в одном из своих сочинений: «Люди говорят, что из-за того, что глаза у ба расположены на макушке, Небо боится насылать дождь, дабы не повредить их глазам, и поэтому наступает засуха»… Высшие силы в свою очередь тоже отказывают в дожде из-за сочувствия к душам непогребенных мертвецов. Видимо, в равной степени демонами засухи могли выступать и человеческие души, высвобожденные из телесной оболочки, из чего можно сделать вывод, что их превращению в демонов способствовали и иные причины, а не только факт непогребения и оставления под ветром и дождем телесных останков.

Наличие таких верований подтверждается следующей историей из «Цзы бу юй» (цз. 18): «На двадцать шестом году правления Цяньлуна (1761), когда в столичной области царила страшная засуха, гонец по имени Чжан Гуй должен был доставить срочное послание от командующего в Лянсян. Он покинул город, когда вода в часах уже заканчивалась. Когда он проезжал через безлюдные места, вдруг хлынул страшный ливень. Факел его погас, и потому он был вынужден искать убежища в павильоне почтовой станции. Неожиданно пришла женщина с фонарем в руках. Ей было семнадцать или восемнадцать лет, и она была необыкновенно красивой. Жестом она поманила его войти в дом и напоила его чаем. Гонец привязал свою лошадь к столбу, надеясь провести с девушкой ночь. И радость его превзошла все ожидания. Он не выпускал ее из объятий до тех пор, пока петух не возвестил начало нового дня. Тогда женщина оделась и встала. Ее никак не удавалось уговорить остаться еще на чуть-чуть. Уставший же гонец опять сладко заснул, но сквозь сон почувствовал, как на его нос упала холодная капелька росы, а рот его щекочет кончик травинки. Когда небо чуть прояснилось, он увидел, что лежит на могиле в открытом поле. Сильно испугавшись, он отправился за своей лошадью, которую нашел привязанной к дереву.

Послание, которое он должен был доставить по назначению, было получено на пятьдесят четвертей часа позднее, и чиновник, которому оно адресовалось, отправил командующему письмо, где просил разъяснений и выражал сожаление, что из-за задержки дела не были решены должным образом. Командующий приказал своему помощнику сурово допросить гонца. Подробное описание, данное гонцом, заставило командующего отдать приказ обследовать могилу. Оказалась, что в ней похоронена молодая женщина из рода Чжан, которая повесилась со стыда после того, как люди узнали о ее любовной связи до замужества. Время от времени призрак девушки преследовал путников, и некоторые принимали ее за ба засухи, тогда как призраки в форме обезьян нао, одноногие, с всклокоченными волосами — это животные-ба, а повесившиеся, чьи нетленные тела встают из могил и пугают людей — это ба- призраки. Для того чтобы вызвать дождь, достаточно поймать и сжечь их. После того как об этом случае доложили трону, гроб открыли и действительно нашли в нем неразложившееся тело женщины, сохранившее черты живого человека. Оно все было покрыто белыми волосами. Тело сожгли, и на следующий день шел сильный дождь».

Следует отметить, что случаи, когда «по обвинению» в насылании засухи трупы эксгумировали, расчленяли и сжигали, не были в Китае редкостью, ибо в Кодексе законов присутствовала даже специальная статья, запрещавшая это. Поскольку демоны засухи были людьми, или, по крайней мере, обладали человеческой внешностью, неудивительно, что, по мнению некоторых авторов, такого рода демонами становились и монстрообразные младенцы. В «Кэ тань ши чжуань», «Традициях, достойных обсуждения», сочинении, которое я отношу к правлению Тан или Сун, говорится о «женщинах, порождающих на свет существа, подобные демонам. Если мать не сможет поймать и убить его, то он улетает, чтобы вернуться ночью и сосать ее грудь, тем самым истощая ее силы. Люди говорят, что это — демоны засухи. Среди этого вида демонов есть особи обоих полов. Женщины воруют вещи, находящиеся в доме, и выносят их через дверь, мужчины же крадут то, что находится снаружи, и тащат к себе». Последнее суждение встречается, как мы видели, и в других сочинениях.

Глава третья

О демонах воды

Второй значительный подвид мира демонов, как мы видели, составляют, согласно Конфуцию, призраки воды, а именно: драконы-лун и ван-сян. О драконах, которые в древних сочинениях рассматриваются в одном ряду с гуй, или демонами земли, мы здесь говорить не будем, поскольку с течением времени они перестали считаться демонами, как это было изначально, а наоборот, воспевались как несущие благо божества облаков и дождя.

Ван-сян же весьма похожи на ван-лян — горных призраков древности, однако было бы неправильно делать из этого вывод о полной идентичности существ, обозначаемых этими двумя терминами. Если бы эти слова были синонимами, они едва ли присутствовали бы в том фрагменте «Го юй», который мы цитировали выше, в качестве названий двух разных категорий призраков. Тем не менее, вполне возможно, что один из них является диалектным или извращенным вариантом другого. Как бы то ни было, китайские авторы действительно не слишком интересовались их различением. Иероглифы ван и сян не дают нам возможности проникнуть в этимологию слова, поскольку не являются идеографическими.

В комментарии к «Го юй» Вэй Чжао, о котором мы говорили выше, в частности, сказано: «Некоторые считают, что ван-сян едят людей. Их также называют му-чжун». А Юй Бао добавляет: «В "Ся дин чжи" ("Записи о треножниках Ся") сказано, что ван-сян похож на трехлетнего ребенка с красными глазами, черного цвета, большими ушами и длинными руками и красными когтями. Даже, будучи связанным, он может добыть себе еду» («Coy шэнь цзи», гл. 12).

Таким образом, данный класс призраков, как и горные демоны, наделялся в сознании людей антропоморфными чертами, что соответствует сообщаемым нам автором «Лунь хэн» Ван Чуном сведениям, что призраки эти — человеческого происхождения и являются потомками древнего властителя Цзюань-сюя. В том же пассаже Ван Чун сообщает, что им приписывали способность насылать лихорадку. Здесь, по-видимому, сыграло свою роль то, что источником малярии служат, как правило, болота, топи и речной ил.