Читать интересную книгу Приходи, следуй за Мною. Беседы по притчам Иисуса. Том 2 - Бхагаван Раджниш

В последние годы своей жизни Зигмунд Фрейд стал большим пессимистом. На протяжении сорока лет он работал с человеческим умом. Никто не работал так упорно, настойчиво, так научно. Он наблюдал тысячи и тысячи человеческих умов: их функционирование, их механизмы. В последние годы он начал чувствовать, что человек, как он есть, не может быть счастлив. «Для человека, кажется, нет возможности быть счастливым. Что-то кажется неправильным в самой основе».

Нет ничего неправильного в самой основе. Просто человек вложил слишком много в несчастье.

Рождается ребенок. Когда ребенок счастлив, никто не заботится о нем. Но когда он болен, все симпатизируют ему, ухаживают за ним, любят его. Ребенок выучивает этот трюк. Если хочешь симпатии, если хочешь внимания, заболей. Не будь счастливым, поскольку, когда ты счастлив, ты в других возбуждаешь зависть. Когда ты несчастлив, ты в других возбуждаешь сострадание. Сострадание означает дружелюбие.

Именно поэтому вы не уважаете Иисуса. Он так счастлив; он жених. Он постоянно празднует, он никогда не постится.

Вы идете к праведникам, которые постятся, которые несчастны, — они ведь не возбуждают в вас зависти. Они так несчастны, что возбуждают в вас симпатию. И когда вы симпатизируете им, вы делаете их несчастье еще более ценным, чем оно было раньше.

Это порочный круг. В Индии это повсюду. Пойдите и посмотрите на ваших праведников: чем более они несчастны — чем больше они постятся, чем больше они убивают себя, чем больше они отравляют свое существо и тело, чем более они бледны и умирают, чем более они выглядят нездоровыми, - тем более они уважаемы, тем большие толпы собираются вокруг них. Люди говорят, что они великие аскеты. Их несчастье порождает симпатию.

Может ли Иисус пользоваться такой симпатией? Это невозможно. Если вы придете повидаться с ним, вы застанете его сидящим за обеденным столом с друзьями. Он наслаждается едой и питьем. Он должен был наслаждаться пением и танцами — я не представляю себе иного. Он человек, который наслаждается едой и делает еду священнодействием. Он говорит, что это свято, что это способ молиться. Это Бог голоден в вас, и когда Бог удовлетворяет голод, вы молитесь.

И не только это — ведь Иисус пьет и позволяет пить своим ученикам, поскольку говорит: «Жизнь нужно жить изобильно». Должны исполняться не только потребности, поскольку если удовлетворяются только потребности, жизнь всего лишь нормальна; она не является восторгом. Вино — это символ восторга: жизнь должна проживаться не только для удовлетворения потребностей. Она должна переливаться через край, она должна быть танцем. Вино — это не потребность, оно не является нуждой. Это празднование. Хлеб — потребность, он нужен всем, но вино — не потребность; это праздник.

Если вы повстречаетесь с Иисусом, он не возбудит в вас симпатии. Скорее он возбудит зависть. Именно поэтому он и был распят. Он создавал вокруг себя так много зависти. Всякий настраивался как-то недружелюбно по отношению к нему: «Праведники такими не бывают».

Вам всегда нравятся пессимисты, мертвые люди, люди, которые уже почти в могиле. Почему? И не стоит удивляться, что вы тоже мало-помалу становитесь похожими на них, - ведь вы становитесь похожими на тех, кого уважаете.

Уважайте счастливых людей, не уважайте тех, кто живет в горе и сам создает свое горе. Они больны, нездоровы. Не поклоняйтесь никому, кто так или иначе мазохист, кто создает сам свои собственные страдания. Так вы сами еще и поможете ему.

Только подумайте: если никто не придет к вашим праведникам-мазохистам, останутся ли они? Они сбегут из своих храмов. Они придут на рыночную площадь, они скажут: «Какой смысл? Мы все время постимся, а никто не приходит. Не организуются процессии, никто не уважает нас — какой смысл? Мы все время постимся, умираем, а нас никто не уважает». Тогда потеряется весь смысл.

Вот это будет им великой помощью; вот это будет по отношению к ним настоящим состраданием. Если вы не придете к ним, они вернутся обратно в жизнь. Но вы продолжаете уважать их, вы продолжаете удовлетворять их эго. Так несчастье становится великим вложением.

И в своей собственной жизни вы работаете точно так же. Люди цепляются за свои несчастья, поскольку это все, что у них есть. Именно поэтому так и получается: Жатвы много, а делателей мало.

Только люди, по-настоящему понимающие и по-настоящему осознающие, что жизнь существует, чтобы праздновать, смогут пройти сквозь двери, открытые для них Иисусом. Другие не пройдут. Они не только не пройдут — они станут отрицать само существование дверей. Если они признают, что двери существуют, это станет в их сердцах постоянным источником беспокойства, тревоги, тревоги о том, что дверь существует, а они не идут туда. Нет, они просто отвергнут существование дверей. И не только это, они скажут, что Иисус — обманщик, он не истинный пророк. «Пророки всегда несчастны, они живут в несчастье», — и вы в состоянии понять их язык, поскольку вы сами живете в несчастье.

Язык счастья является для вас абсолютно чужим; вы не понимаете его. Вы понимаете боль и страдание, но восторг? «Этот человек, должно быть, сошел с ума!» - экстаз выглядит сумасшествием. Вы понимаете боль, но удовольствие? Это вы не можете понять.

Вот проблема. Я тоже говорю вам: Жатвы много, а делателей мало; итак, молите Господина жатвы, - чтобы выслал делателей на жатву Свою.

Идите! Я посылаю вас, как агнцев среди волков.

Очень опасно посылать восторженных людей к несчастным людям — очень опасно. Если вы танцуете на улице, рано или поздно вы обнаружите себя в полицейском участке. Если вы в горе, плачете и рыдаете, даже полицейский будет симпатизировать вам; но если вы смеетесь и танцуете, тогда с вами что-то не так. Что-то не то. Восторг? — «Этот человек безумен!» Вам нельзя позволить находиться среди людей. Вы опасны.

Посмотрите на этот абсурд. Счастливый человек кажется опасным, несчастный человек представляется нормальным. Несчастье подходит вам; счастье не подходит.

Идите! Я посылаю вас, как агнцев среди волков. Иисус знает, что посылает своих учеников в опасный мир. Прежде всего, люди не поймут, что им говорят. Люди поймут неправильно. Но даже и при неправильном понимании в умах людей будет таиться сомнение: «Может быть, эти люди правы».

Так создается еще большая опасность. Когда вы чувствуете, что что-то может быть правильным, тогда возникает беспокойство. Или вы должны совладать с этим беспокойством, или разрушить его источник — так уничтожается доказательство.

Иисус был распят, и так было уничтожено доказательство того, что человек может быть таким счастливым, таким восторженным. Человек может быть на самом деле сыном Божьим — доказательство этого должно быть уничтожено. Вы продолжаете требовать доказательств: какие есть доказательства существования Бога? А когда доказательство есть, вы уничтожаете его.

Иисус был доказательством. Если вы не смогли понять его, вы не смогли понять, что Бог существует. Нет другого способа узнать о Боге: узнать дерево можно только по плодам его. Иисус — это плод, урожай, жатва. Он был живым доказательством. Но он должен был быть уничтожен, поскольку если Бог существует, как вы можете продолжать жить в своих несчастных дырах? Вы должны будете выйти на свет.

Лучше отвергнуть Бога, чем выходить из своей тьмы, ведь вы так долго прожили в этой тьме. Вы настроились на нее. Да, это горе, но это ваше собственное горе. Да, это горе, но вы так долго прожили с ним, что возникла определенного рода привязанность. Вы привязались к нему.

Доктора опасаются, что когда человек долго живет с какой-нибудь болезнью, он цепляется за нее и в глубине души уже не хочет снова быть здоровым. Тогда не поможет никакое лекарство, поскольку он будет бороться против лекарства. Он хочет, чтобы болезнь продолжалась.

Я знаю одного человека: я наблюдал за ним; он провел в постели почти семь лет. До того, как заболеть, он был политиком.

Я наблюдал его все эти годы. Он заболел, потому что проиграл на выборах. Его болезнь была психологической: он не мог смириться с тем фактом, что проиграл. Его эго было потрясено; он заболел. Тело лишь отражает то, что в глубине происходит с эго.

Дальше болезнь продолжалась. Одна болезнь уходила; приходила другая. Другая уходила; случалось что-то третье. Так продолжалось. После года все в семье поняли, что он уже никогда не будет в порядке.

Лежа в постели, он впервые расслабился. Вы можете понять всю загадку жизни политика: конфликт, напряжение, тревога. В течение года он отдыхал. Теперь где-то в подсознании возникло глубокое ощущение, что так лучше. Теперь он знает, что, если встанет, он снова пойдет по тому же пути. Он знает только один этот способ жить в мире; он не умеет делать ничего другого, кроме как быть политиком. Это его профессия, единственное дело, которое он знает. Теперь он боится.