лет.
— У меня есть идея, — внезапно сказала она, и на её изможденное солнцем лицо вернулась яркость. — Ты, я и Бейли пообедаем вместе на этой неделе. Мы проясним ситуацию. Как раньше. Это будет весело.
Я окинула её скептическим взглядом.
— Мам, мы никогда так не делали.
— Когда-то делали. Помнишь? Мы поехали в Линкольн, пообедали и прошлись по магазинам.
Мысль о том, чтобы посидеть с сестрой где-нибудь в общественном месте, чтобы разрядить обстановку, казалась мне быстрым путем к очередному визиту шерифа Гиббса. Тревога стиснула мой желудок, и, несмотря на надежду в маминых глазах, я покачала головой.
— Я так не думаю, мам.
— То есть ты собираешься просто игнорировать её до конца жизни?
— Не в таком маленьком городке.
— Знаешь, ты встретишь кого-то другого, малыш, и это покажется тебе благословением. Может, не сейчас, но скоро. Ты встретишь человека, с которым должна быть, и будешь благодарна, что не вышла замуж за Джонатана Кинга.
— О, я уже благодарна, что не вышла замуж за Джонатана Кинга. — Я вылила остывший чай в раковину. — Мне нужно идти. Спасибо за чай, мам.
— Подожди, Кас, мы ещё не закончили. — Она встала, но я подняла руки, чтобы не дать ей подойти ближе. Бейли была самой чувствительной в нашей семье.
— У меня есть несколько обязательств, и я уже сильно отстаю. В другой день, обещаю. — Я как можно скорее поставила между нами диван с пластиковым покрытием и, помахав через плечо, выбежала из маминого дома.
Я направилась по кварталу к Главной улице, где припарковала машину. Сердце городка — это два квартала, на которых располагались маленькие, украшенные под старину магазинчики для туристов, желающих приобрести антиквариат. В Касл-Крике было двенадцать антикварных магазинов, четыре церкви и пять баров, что в общем-то соответствовало всем сельским городкам, в которых я когда-либо побывала. Мы всегда были заняты тем, что после церкви по воскресеньям заходили в закусочную Марси, а в июне проводилась ежегодная антикварная ярмарка, когда население увеличивалось в четыре раза на шестнадцать часов в году. Когда Макдоналдс появился рядом с шоссе вместе с заправками, можно было подумать, что мы стали космополитами.
Я уже открыла дверь своей машины, когда заметила на другой стороне улицы Джейсона, который грузил фанеру в грузовик своего деда. Джейсон, очевидно, полностью превратился в деревенского парня: пот от солнца блестел на его бицепсах, а футболка потемнела на спине. Она казалась слишком маленькой, обтянув его плечи, и мои пальцы сжались в кулак при воспоминании о том, каково это — прикасаться к его фигуре. Его джинсы выглядели выцветшими и мягкими, протертыми на правом колене и заднем кармане в форме бумажника. Его рабочие ботинки выглядели старыми, а черная ковбойская шляпа — новой. Я готова поспорить, что это влияние его деда. На его обычно гладких щеках была небольшая темная щетина. Он выглядел грубым и сильным, и меня вдруг охватило сильное желание стянуть через голову промокшую от пота футболку и безумно сильно поцеловать его.
Я закрыла дверь и прошла по кварталу до угла, прежде чем перейти дорогу. Он стоял спиной ко мне, пока пристегивал дрова к грузовику.
— Отличная шляпа.
Джейсон оглянулся через плечо и ухмыльнулся этой своей неспешной расплывающейся улыбкой. Я приказала бабочкам в животе прекратить это, но они не послушались. И никогда не слушались.
Он в последний раз перетянул веревки, а затем уделил мне всё свое внимание, окинув оценивающим взглядом, который я ощутила даже в пальцах ног.
— Тонкий способ дедушки Гартона напомнить мне, откуда я родом. Можешь себе представить, как ему нравится, что мы с отцом живем на востоке и работаем на фондовом рынке, а не на земле. — Он сдержал слабую горечь, которую я улавливала всякий раз, когда он упоминал Гартона Кинга, с легкой, но проницательной улыбкой. — Тем не менее, я выгляжу чертовски хорошо, верно?
— И таким скромным. — Я засунула руки в задние карманы и посмотрела вниз между нами, чувствуя себя одновременно нервной и смущенной. — Меня нужно отвезти домой.
Он прислонился спиной к грузовику, уперся носком ботинка в колесо и скрестил руки на груди. Затем кивнул в сторону улицы.
— Если я не ошибаюсь, твоя машина стоит вон там.
— В ней я только что вернулась из Омахи после поездки за свадебным платьем вместе с мамой и сестрой. Меня нужно отвезти домой.
— Залезай.
Он без дальнейших споров отошел от грузовика, и я не стала ждать, пока он передумает. А забралась в кабину и заскользила по потрескавшейся коже. Несмотря на то, что Кингам принадлежала половина округа, Гартон Кинг был настолько простым человеком, насколько это вообще возможно, в отличие от его братьев и племянников, которые выставляли напоказ свою власть и деньги. Он мог бы купить себе целый парк новых грузовиков, но этот старый синий Додж всё ещё отлично работал, и я сомневалась, что он купит что-то новое, пока этот не откажет. В кабине пахло свежескошенной травой.
Джейсон сел рядом со мной, переключил передачу и выехал на Главную улицу. Как только Мэйн-стрит свернула на шоссе, и мы въехали в фермерские угодья, он переложил руку с переключателя скоростей на мое бедро чуть выше колена. Впервые за несколько часов я расслабилась и сосредоточилась на тепле, излучаемом его ладонью.
— Так как же ты оказалась в той же машине, что и свадебное платье? — спросил он.
— Маме нужно было, чтобы её кто-то отвез. Бейли работает в городе и встретилась с нами, но её взбесила идея оставить платье в машине на весь день. Сказала, что солнце обесцветит белое кружево. — Я пожала плечами и уставилась в пассажирское окно на проносящиеся мимо ряды кукурузы. Скоро они закончатся, и наш мир превратится в постапокалиптическую пустыню с пустыми, изломанными полями. — В общем, запретная тема.
Я чувствовала, что он смотрел на меня, но не могла принять этот взгляд. «Ты в порядке?» — сказал бы он, весь такой голубоглазый и искренний. «Нет», — нахмурилась я. И тогда я стану коварной и угрюмой, не то, чтобы у меня не было шансов на этом рынке. Но на самом деле я не смотрела на него не из-за этого. По правде говоря, я не хотела делить его с Джонатаном, Бейли и свадебным платьем. Они его не заслуживали.
Джейсон отдернул руку и притормозил. Я посмотрела вверх, убедившись, что мы ещё не доехали до поворота. Он свернул на заросшую, необозначенную дорогу — на самом деле больше похожую на просеку в траве, чем на настоящую дорогу, — которая исчезала в зарослях