в просторную комнату, застеленную гигантским узорным ковром. Угловая изразцовая печь с каминным зевом освещала книжный шкаф в резных барочных ракушках и гигантскую пальму в ажурном горшке. С потолка свешивались птичьи клетки, накрытые на ночь бархатом. Витиеватая люстра, украшенная металлическими узорами, цвела неувядающей роскошью. Кофейный столик на ножках в виде барсовых лап тонул в высоком ковровом ворсе. Его окружали грузные кресла во главе с диваном. Над ним на стене висели лакированные медальоны с головами оленей. При этом левая голова выглядела живой и свежей. Правая, напротив, смотрелась жутко с вываленным набок языком и закатившимися до белков глазами.
Домна Евстигнеевна поставила на столик поднос с чашками и туркой, опустилась на диван. По правую руку от нее умостилась довольная собой Фима. По левую улеглась Тайна. Хозяйка кивнула на кресло. Яна села. Матреша принесла к конфетнице блюдо яблок и плетенку с печеньем. Заняла оставшееся свободным место.
Домна Евстигнеевна огляделась по сторонам, сделала вывод:
— Здесь получше. Самый устойчивый артефакт для этой комнаты выбирали… — Она пододвинула Яне чашку, напоминая о кофе. — Не стесняйся. Угощайся. Клюква в этом году диво как хороша.
Яна взяла белый шарик. Сколько лет она такую клюкву не ела?
Много.
Руслан подобное в меню не терпел…
То ли от голода, то ли из чувства противоречия Яна отправила в рот штук пять клюквин. Решив, что нехорошо просто жевать и молчать, поинтересовалась:
— Зачем вам ведьма? Для какой цели?
Домна Евстигнеевна потянулась за печеньем, после чего разъяснила:
— Ведьма известно для чего. Для магии. Тут у нас все на магии держится — и свет, и отопление, и защита. Артефакты наши уже лет десять никто не заряжал. Ведьм нынче мало, капризные они стали. Из города в нашу глушь ехать не хотят. А те, что горазды, такую цену ломят, что проще все заложить и забыть…
Домна Евстигнеевна замолчала и задумалась, глядя с тоской на пляшущий в печи огонь. Вдруг олень, что слева, наклонился со своего медальона и требовательно дернул зубами кружево хозяйского чепца. Второй, жуткий, лишь слабо пошевелился и пошамкал перекошенным ртом.
Яна чуть на месте не подскочила, пораженная увиденным. До этого странности были неявными, зыбкими, не такими нарочитыми и…
…по-настоящему волшебными!
— Что это ваш олень делает? — спросила она, указав на голову.
— Все из-за перепадов магической силы и незаряженных артефактов. Дом становится неуправляемым, — оправдалась Домна Евстигнеевна, после чего тяжело вздохнула и добавила: — Не в оленях дело. Олени — это мелочи… — Она подняла над собой печенье и, не глядя, сунула настойчивой голове в рот. — Кушай, милый… Дело в том, что если магия окончательно истощится, это место уйдет на дно топей. Канет навсегда… Поэтому я ведьму и искала. На болото, сказать по правде, особо не надеялась. Хоть слухи и ходили.
Яна насторожилась:
— Какие слухи?
— Будто есть тут поблизости дыра в другой мир, и стоит там дом, и живут в нем ведьмы. Говорили, что прабабка моя с теми ведьмами давным-давно общалась. Лет сто назад… Или больше… Так что на тебя надежда вся теперь. Врать не буду, много заплатить не смогу, но…
— Вы хотите, чтобы я что-то тут наколдовала? — уточнила Яна.
Домна Евстигнеевна кивнула.
— Да. Зарядила артефакты и еще по мелочи.
Яна призналась сразу, чтобы не порождать у радушной хозяйки лишних иллюзий.
— Я не умею. Я, если честно, о том, что ведьма, только сегодня от вашей племянницы узнала. И с магией прежде никогда не сталкивалась. Вообще не представляю, как это все работает.
Она нечаянно резко взмахнула руками, и с кончиков пальцев разлетелись по сторонам цветные искры, засверкали, заплясали, посыпались под ноги, прилипли к потолку, к оленьим мордам…
И погасли.
— Жаль, что не умеешь, — как-то слишком спокойно отреагировала на произошедшее Домна Евстигнеевна. Предложила: — Может, попробуешь? Сила-то вон она, налицо. А я тебе книги дам.
— Какие книги? — не поняла Яна.
— Известно какие. По магии. Обучающие. Почитаешь на досуге, глядишь, и разберешься. Сперва на самом слабеньком артефакте потренируешься. Вдруг получится?
И правда…
Вдруг.
Яна изумленно осмотрела свои ладони. Как такое возможно? С магией, проснувшейся вокруг, она уже смирилась, но как быть с той, что, оказывается, живет внутри?
Где-то под кожей…
Или в крови?
Где именно в человеческом организме прячется волшебство?
Яна нахмурилась.
— А если не получится?
— Не получится, так не получится. Будем жить, как раньше жили, — ответила Домна Евстигнеевна с прежним спокойствием, и все же в голосе ее прозвучали нотки грусти. — Мы привыкли. — Она царственно поднялась с дивана, отдав последнее оставшееся печенье оленьей голове. Поманила Яну за собой. — Идем. Покажу тебе мое поместье.
Пошли, естественно, все.
Тайна впереди.
В холл уже не возвращались, на противоположном конце гостиной нашлась едва заметная дверь. Она вывела в красивый зал с зеркалами и диванами вдоль стен. Из зала был пышный выход на улицу. Ступени стекали в нестриженую траву. В стороны, окольцовывая внутренний двор, простирались крылья открытых галерей с колоннадами. Они смыкались у покосившейся, но все еще величественной арки. Одно крыло кренилось. Второе почти полностью проваливалось в почву. Все это создавало впечатления шаткости, неустойчивости и запустения.
Скорой гибели.
Но о таком не хотелось думать.
Главная лестница тоже была неровна и слегка перекошена. Израненная трещинами, она поросла мхом и выпустила там и тут тонкие антеннки березовых побегов. У подножия на постаментах лежали белые мраморные львы.
Когда Домна Евстигнеевна оступилась и ойкнула, покачнувшись, лев, что лежал справа, подхватил ее под локоть каменной лапой. От движения по лапе разошлась сетка трещин, посыпалась белая пыль…
— Левушка, милый, не стоило… — ласково сказала льву хозяйка усадьбы. Обернулась к Яне, обвела рукой крылья колоннады. — Вот, юная ведьма, погляди на наши просторы. Мой папенька, граф Затуманский, отправил меня сюда, кода мне исполнилось двадцать. С тех пор тут и живу. И сердце мое к этому месту прикипело навсегда.
Яна смутилась. Ляпнула невпопад:
— Не юная я…
— Сколько ж лет тебе? — вскинула брови, как оказалось, настоящая графиня.
— Тридцать восемь.
— Надо же. А выглядишь моложе. И ходишь легко, прямо порхаешь. Говорят, в городах у молодежи сейчас физическая гимнастика в большой моде. Всякие упражнения для гибкости суставов и силы мышц. Ты, видно, тоже этим всем увлекаешься?
— Я там, у себя, в этой сфере даже работаю… — сообщила Яна, осеклась и тут же исправилась. — Работала. Теперь нет.
— Как интересно. Живи я в городе, обязательно бы попробовала эту вашу гимнастику.
— Почему здесь не попробуете?
— Так упражнений не знаю, — ожидаемо ответила графиня.
Яна предложила:
— Хотите, покажу?
— Изволь, —