– Ни фига подобного! – не согласился с этим утверждением помощник. Он подошел к железному ящику, где хранились оборотные деньги, и выругался: – Да здесь две сотни было!
– Переживем! – Я оттянул рукав куртки посмотреть, сколько времени, но часов на запястье больше не было. Тогда охлопал карманы и обнаружил, что помимо них пропали бумажник и коробок с пилюлями.
– Твари! – выругался я в сердцах. Мало того что запас таблеток был в общей коробке, еще и сегодняшнюю дозу унесли!
– Надо Гамлета звать, – решил Иван. – Он разберется.
– Не надо никого звать, – распорядился я. – Грабителей не найдут, только людей насмешим.
– Этого так оставлять нельзя, – нахмурился Грачев. – Либо вы поговорите с Гамлетом, либо я.
Помощник был настроен серьезно, и как ни хотелось мне избежать скандала, пришлось сдаться.
– Хорошо! Поговорю. Позже.
– Упустим время.
– Мы его уже упустили, – пробурчал я и отправился на выход. – Никому ни слова, понял?
– Как скажете, – нехотя согласился Грачев.
Я поднялся на второй этаж, отпер дверь, снял куртку и без сил повалился на кровать. Отдышался, выщелкнул из блистера пару таблеток банального «цитрамона» и запил их водой, но легче не стало.
Голова просто раскалывалась, но еще сильнее жгла злость и желание отыскать налетчиков, поставить к стенке и расстрелять. Желательно – из крупнокалиберного пулемета. Это от осознания собственного бессилия.
Осознания собственного бессилия – и страха.
Мне было страшно. Грабители унесли таблетки Бородулина, а тот однозначно и недвусмысленно дал понять в самом начале нашего сотрудничества, что его медикаменты не должны всплыть в Форте ни при каких обстоятельствах. К тому же следующую партию он поставит только через две недели, а Платонов столько ждать не станет, и у него неминуемо возникнут неприятные вопросы.
Но и черт с ним, выкручусь. В этой схеме я незаменим. А вот с серебром все держалось исключительно на штампах. Без них Платону просто нет смысла продолжать наше сотрудничество. Больше того – у него вполне может появиться желание избавиться от меня раз и навсегда. Если кто-то из грабителей сложит наличие в одном месте штампов для монет, пресса и химических реагентов – мне не поздоровится. Не сдадут серьезным игрокам, так начнут крутить жилы самостоятельно. А уж если возникнет подозрение, откуда именно я получаю серебро…
Меня передернуло. Голова разболелась пуще прежнего, словно и не пил «цитрамона».
Мелькнула мысль, что грабителей мог навести сам Платон, но сейчас об этом не хотелось даже думать. И без того тошно.
Штампы и таблетки следовало вернуть. Я понимал это со всей отчетливостью, но представления не имел, каким образом стоит действовать. Попрошу о помощи Гамлета – он запросто усядется мне на шею и ножки свесит. Займусь розысками самостоятельно – только впустую убью время.
И что предпринять?
Я не знал. Так и заснул, не придя ни к какому решению.
Разбудил Иван. Он постучал в дверь и крикнул, что ко мне пришли.
Морщась от головной боли, я поднялся с кровати и спустился в бар. Внизу ждал Лымарь.
– Привет, Семен, – протянул я руку. – Выпьешь?
– Светлого.
Я помпой накачал в бокал пива, передал его охраннику Бородулина, и мы уселись за свободный стол.
– Список готов? – спросил Семен, сделав несколько глотков. В город он ружье брать не стал, но из-за голенища собачьих унт торчала длинная рукоять ножа, а в чехле на поясе болтался немалых размеров тесак.
– Продублируйте старый, – попросил я и поинтересовался: – Когда сделать сможете?
Лымарь с удивлением посмотрел на меня и ожидаемо заявил:
– Как обычно!
– Раньше никак?
– Нужный человек только через две недели на нашей проходной будет. Без него таблеток не вынести.
– Плохо.
– А что такое?
– Крупная сделка наклевывается, – соврал я. – Раньше точно не сделаете?
– Без вариантов.
– Ладно, забудь! – со всей возможной непринужденностью махнул я рукой и поднялся из-за стола.
– Вячеслав Владимирович! – тут же подозвал меня помощник и понизил голос: – Мне позвонить Гамлету?
– Не надо, – поморщился я. – Схожу, проветрюсь.
Я поднялся в квартиру за курткой, а когда вернулся в бар, Лымарь уже ушел.
– Чего он хотел? – полюбопытствовал Иван.
– Свинина со следующего месяца подорожает, – просто ответил я.
– А! – протянул помощник. – Он с Лукова, что ли?
– Ну да.
На ходу застегивая куртку, я вышел на улицу, внимательно огляделся по сторонам – поистине на воду дуть начинаешь! – и накинул капюшон. Дорожку до тротуара стоило бы почистить от снега, но сейчас на это отвлекаться не стал, прошел мимо закрытого оружейного магазина «Большая Охота» и двинулся напрямик к Красному проспекту.
Нужное мне увеселительное заведение «Ширли-Муры» располагалось на первом этаже дома на той стороне Красного проспекта. Витрины тонированного стекла нахально выделялись на фоне обшарпанных стен соседних зданий, а изнутри тамбур-прихожая и вовсе была отделана зеркальными панелями, только зашел – и всюду замелькали отражения моей физиономии, осунувшейся и бледной.
Не дожидаясь просьбы мордастого охранника, я выложил в свободную ячейку нож, связку ключей, фонарик и телескопическую дубинку, позволил провести вдоль себя сканером и, прихватив ключ-бирку, прошел в бар.
Аляповатым заведение выглядело не только снаружи: внутри единого стиля не наблюдалось в принципе. Разномастная мебель, позолота и бархат категорически не сочетались друг с другом, но местных завсегдатаев все устраивало, а кто я такой, чтобы критиковать вкусы своих деловых партнеров? К тому же излишним пафосом они не грешили, а все остальное компенсировалось хорошей кухней и не менее хорошим пивом. Моим, разумеется.
Я подошел к стойке бара и улыбнулся невысокой худенькой шатенке:
– Привет, Мила!
Несколько лет назад нас познакомил один из завсегдатаев моего бара, и в «Ширли-Муры» девушку взяли по моей протекции. Но у нас ничего не было, просто помог хорошему человеку. А последнее время она и вовсе встречалась с Николаем Гордеевым.
– Привет, Слава! – отозвалась Мила. – Ты позавтракать или по делу?
– По делу, – вздохнул я. – Гамлет у себя?
Разговаривать по поводу нападения следовало именно с Гамлетом. Денис Селин больше занимался хозяйством, а вторую пару совладельцев заведения – Филиппа Городовского и Бориса Ярового – я знал плохо и старался держаться от них подальше.
Мила на миг задумалась, потом кивнула:
– Да, он подошел уже.
– Вот и отлично, – выдавил я из себя беспечную улыбку, сдал куртку в гардероб и зашагал через пустой зал.
Я еще застал времена, когда важные переговоры проводились в небольшой кладовке, но с тех пор много воды утекло, бар прирос вторым этажом, и теперь над сценой нависал застекленный кабинет. Туда и двинулся.
Поднялся по лестнице и вопросительно глянул на сидевшего за столом охранника. Тот кивнул:
– Ждут.
Я распахнул дверь и прошел в кабинет с парой мягких диванчиков, стеклянным столиком и заставленным привозным алкоголем баром. Единственное панорамное окно выходило в зал, на стенах висели работы безызвестных мазил-абстракционистов.
При моем появлении худощавый кавказец в дорогом костюме и черной водолазке – Гамлет по паспорту, Датчанин для хороших знакомых и Принц для крайне ограниченного круга старых друзей – всплеснул руками и, не скрывая удивления, протянул:
– Господин Хмелев! Какими судьбами?
– Да так, – хмыкнул я, – решил вот зайти.
Гамлет присмотрелся ко мне и вдруг прищелкнул пальцами, затем отвел руку в другую сторону и щелкнул еще раз.
– Опа! – удивился он, на этот раз совершенно искренне. – Дорогой, да у вас сотрясение головного мозга!
– Не исключено, – поморщился я.
– Присаживайся, – предложил тогда Датчанин и подошел к бару. – Выпьешь?
Я медленно опустился на мягкий диван, вытянул ноги и отказался:
– Воздержусь.
Гамлет плеснул себе минералки и уселся напротив.
– Так что случилось? – спросил он.
– Ограбление.
– В баре?
– В баре.
– А пивоварня?
Я усмехнулся:
– Не пострадала.
Гамлет заметно расслабился, отпил воды и поинтересовался:
– Чего ты хочешь от нас?
Хотел я многого, но чего не собирался делать – так это влезать в долги, которые погасит лишь ответная услуга.
Поэтому ответил просто:
– Ничего.
Датчанин потер крупный нос и не удержался от ехидного смешка.
– Тогда зачем пришел?
– Иван настоял, – объяснил я.
– И правильно сделал, – поддержал моего помощника кавказец. – Угрозы были?
– Нет.
– Предупреждения?
– Ничего.
– Что забрали?