– Такого хорошего – понемножку!.. – Эйльли уже заново весело смеялась, активируя на шкале один из штрихов, расположенный совсем близко к отрезку земных миров. – И на минутку ещё в Айнтри. Здесь можно без зонда – приключения те ещё!..
И на постель к ним полез жираф…
– Элька, де ты была?!! :)))
Это был не совсем жираф – оно улыбалось, как смех на заре, вдобавок корчило милые рожицы и обладало руками, ногами и крыльями…
– Ойф!.. Стей! Ты припёрся чё ли уже из своей «межгалактической экспедиции»?
Это был совсем не жираф – это была изящнаяLicka, «прекрасно-пятнистая грация», которую он откуда-то точно-преточно знал…
Мир =Айнтри-747= приветствовал их какими-то невообразимыми джунглями сиренево-алых и ярко-зелёных цветов переливавшихся в лучших традициях психоделических натюрмортов. Сидели они, кажется, на каком-то банановом лопухе – чудо-листике размером с небольшую полянку – на высоте дерева с порядочный небоскрёб…
А жирафом, похоже, был он сам: глянул на руки себе и чуть не остолбенел – мало того, что пальцы от самой кисти его ни с того ни с сего стали до почти неестественного длинными и утончёнными, так ещё и вся кожа теперь обрела какую-то слегка шелковистую бархатистость и была разрисованна правильными напоминавшими тату разводами оранжево-жёлто-белых тонов. В изумленьи он бросил взгляд на Эйльли – она тоже щеголяла подобной же росписью по всему телу, разве что вместо оранжево-жёлтых на её кожице переливались какие-то словно немного самосветящиеся салатно-сиреневые тона…
– Мы мимолётом, Лик… Не приставай!.. – Эйльли, заливаясь смехом, отбивалась от щекочуще-мягких, «приветственных» поцелуев Лики в свой голый пузик; при этом Лика, кажется пыталась стащить Эйльли с огромного листа и низвергнуть в зелёные дебри дерева. – Стей на реадаптации!
– До свиданья – я завтра обиделась! – Лика-изящная оставила уже болтающую в воздухе ногами Эйльли на самом краю листа, ловко-скользящим движением вмиг оказалась около него, горячо и шершаво лизнула его куда-то прямо в висок и исчезла.
– Ой… – он слегка весь оторопел, подползая к Эйльли по листу на карачках. – Чего это Лика обиделась?..
– Когда?
– Ну… «завтра»?
– Не переживай – так не бывает. Спроси лучше, откуда она тебя вообще знает?
– Откуда?
– Не скажу. Сам вспомнишь потом – а сейчас реадаптационный режим, всё по порядку.
Сваленная кубарем и еле выбарахтавшаяся из-под Лики салатно-сиреневая Эйльли оперативно приводила себя в порядок. Он рассматривал свой пятнистый по телу наряд и свои длинно-тонкие пальцы…
– Всё, теперь срочно дальше: в Айнтри время просто летит – примерно один к десяти с нашим – чуть задержимся и до утра не вернёмся!
Эйльли вновь активировала шкалуInfoInsider’а и нажала на одну из бесцветно-прозрачных штрих-ячеек, которые составляли сплошные окончания по обеим сторонам шкалы. Они оказались на противоположном углу своей кровать-самолёта, смещёнными ровно на столько, на сколько сдвинулись по растительному листу в покинутом мире. А вокруг, за пределами зонд-пространства не было вообще ничего…
То есть вообще ничего – ни идеально серого Ничто, как он когда-то его себе представлял, ни полной Тьмы, ни всеобъемлющего Света, ни даже той же хотя бы элементарной прозрачности. Ничего…
– Это один из миров Тишины… Или же Пустоты… Или же Совсем_Ничего… – объясняла Эйльли. – В нём нет ни Пространства, ни Времени, ни отсутствия Пространства, ни отсутвия Времени… И одновременно есть Абсолютно_Всё… Две полярных противоположности равномерно растворённых друг в друге – идеальная строительная площадка для миросоздателей.
Он смотрел со странным чувством на охватившее их окружение: «вижу – не вижу»…
– Эйльли… А их много – таких миров?..
– Хватает полностью всем и с избытком!.. – она вновь рассмеялась. – Их, вообще-то, количественное большинство на общей шкале навигации – то, что сейчас на InfoInsider’е они отмечены лишь по краям, означает, что далее их количество может быть развито в обе стороны до бесконечности!..
– Кла-а-асс!.. – вырвалось непроизвольное восклицание у него. – Я всегда подозревал, что пострадать от тесноты во вселенной ухитриться непросто… Эйльли, а мы ведь с кровати чуть совсем не уехали. А что было бы если б мы вышли за пределы нашей постели?
Эйльли слегка пожала плечиками:
– Если выходишь за пределы изначального адреса отправления, то он просто автоматически корректируется – подстраивается под твоё новое положение. И тогда зонд-навигации включился бы при нашем возвращении на Землю-1. Кстати, вот нам и пора…
Она коснулась вниманием выделяющейся на шкале старт-ячейки и его охватил прилив внутреннего и внешнего тепла – мягкий уют комнаты в КапеllaN’е, вновь окруживший их небольшой онейроборт чуть золотистым спокойствием стен, уже казался ему донельзя близким, своим и неотрывно родным…
«Кто я?!?»
Он сидел и в лёгкой растерянности рассматривал покровы собственного тела – нет, он не превратился окончательно в пятнисто-жирафообразное существо, формы тела и кожный покров его снова были самыми обыкновенными и прежними. Прежними, конечно, если считать от последней этой его мегатрансформации с неожиданным воскресением.
– Эйльли, а почему у меня пальцы вытягивались и эти… рисунки… по коже пошли там тогда?
Эйльли тоже уже не щеголяла психоделическими салатно-сиреневыми переливами. Она сидела как всегда почти без ничего перед ним, скрестив ноги и слегка склоняя свою очаровательную мордашку то на одну, то на другую сторону – кажется, она его просто рассматривала, как будто всё ещё никак не могла насмотрецца…
– Это skin-changing, – просто сказала она. – Небольшие игровые видоизменения внешних характеристик тела. Ну, вроде… вроде дизайн-косметики из того твоего времени в бывшей игре…
– Дизайн-косметики? – он чуть повёл вверх плечами. – Никогда не слышал такого. Дизайн был отдельно, косметика отдельно… В какой игре, Эйльли?! Кто я??!
– А спать ты точно не хочешь? – Эйльли чуть повела ладошкой, приоткрывая за стеной окна переливающиеся рядами упорядоченных окон-огней просторы уже полностью ночного AlloStar’а; мгновенье спустя исзезло и само стекло – он почувствовал всю свежесть лёгкого, ласка-игрального ночного ветерка и заметил высокие звёзды над небоскрёбами…
– Точно нет! – поспешил доложить он даже с излишней поспешностью: мысль, что Эйльли сейчас может покинуть его прямо среди такой ветренно-звёздной и увлекательной ночи, мимолётно скорчила ему страшную рожицу ^*;*^/
– Ну тогда полетели – от сложного к простому… – она подвернула коленки, поудобней устраиваясь, и достала прямо из воздуха небольшое овальное зеркальце в золотистой оправе.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});