Читать интересную книгу Роботер - Алекс Лэмб

Густав рассчитывал на другой ответ.

– И как у вас совмещается одно с другим?

– Генерал, наука – это познание божьего замысла, – с удовольствием пояснил Родригес. – Вы, как мне кажется, крайне редко посещаете службы, но хотя бы это вы наверняка слышали. Это же одно из Первейших наставлений.

– Не уверен, что понимаю вас, – сказал Густав, не поддаваясь на провокацию.

– Церковь Истинности – не отсталая секта, – с усмешкой ответил послушник. – Если есть доказательства в пользу того, что Реликвия – инопланетного происхождения, мы, Ведущие, должны руководствоваться ими.

– Но разве пророк не утвердил, что человечество уникально? – хмурясь, спросил Густав. – Что мы – величайшее творение Господа и нам нет равных во вселенной?

– Он утвердил. Но уникальность не подразумевает одиночества, – Родригес взмахнул для вящей убедительности рукой и добавил, ухмыляясь, – первенство и совершенство человечества не исключает существования инопланетной жизни. Было бы глупо отрицать существование собак на том основании, что никто не видел живой собаки.

Густав полагал, что послушник начисто откажется признавать инопланетность Реликвии из-за несовместимости с догматами. Судя по удовольствию на рыхлом лице святоши, он с откровенной радостью разбил вдребезги ожидания генерала.

– Хорошо, но, судя по Реликвии, её строители намного опередили людей в развитии. Не значит ли это, что, согласно учению пророка, что они лучше познали замысел Всевышнего, чем мы? – спросил Густав. – Как вы совмещаете идею человеческого превосходства с нашей технической отсталостью?

– Для величия мало научного знания, – без запинки ответил послушник. – Величие требует веры. Создатели Реликвии не знали о Церкви Истинности. Следовательно, истинное величие было им недоступно.

Иными словами, велико то, что пророк определил «великим». Чистой воды лицемерие, типичное для Высокой церкви. Но его-то и можно использовать.

– Как интересно! – восхитился генерал. – Очень тонкое наблюдение. Скажите, а как вы объясните его Последователям?

Улыбка Родригеса ощутимо потускнела.

– А никак, – ответил он. – Моя обязанность как одного из Ведущих в том, чтобы избавить Последователей от сомнений, какие вызывает необходимость постигать сложности. Как говорит пророк, покой – в простоте. То, что не хочешь и не можешь объяснить ребёнку, не объясняй и толпе.

Густав кивнул. Да, с таким не поспоришь, не выставляя себя еретиком. Верить в то, что простые люди должны знать столько же, сколько и их вожди, значит навлечь на себя обвинение в демократии, в приверженности капитализму. Величайший урок прошедшего века гласил: знание без ответственности – вот рецепт для катастрофы. Оно плодит терроризм.

Лучше зайти с другой стороны.

– Но как же вы сохраните в тайне от Последователей существование Реликвии? Она же не исчезнет. А если прятать знание о ней, разве не возникнут кривотолки, когда оно неизбежно просочится к Последователям? И что будет, если они уверятся в обмане со стороны Высокой церкви?

Родригес пожал плечами.

– В господнем мире ничего не даётся даром. Тайна – цена «звёздного ключа». Ведущие должны оставаться начеку и блюсти дисциплину.

Он внимательно посмотрел на генерала. Глазки послушника недобро блеснули.

– Генерал, не будем играть в слова. Я уверен, что лорд Хан проинформировал вас об истинной цели моей миссии. Я лечу с вами, чтобы узнать, как именно лучше всего сохранить тайну Реликвии.

– Святой отец, ваша честность похвальна. Позволю себе ответную откровенность: здесь нечего узнавать. Реликвия – артефакт размером в планету. Её нельзя спрятать лучше, чем она уже спрятана. И улучшить её охрану тоже нельзя.

– Но это, полагаю, всего лишь домыслы, – заметил Родригес и загадочно улыбнулся.

– В самом деле? Мы использовали лучшие стратегические модели королевства. Усильте защиту – и вы увеличите вероятность обнаружения Реликвии.

– Я согласен с тем, что реконсидеристы отлично поработали, – сообщил послушник, махнув рукой. – Вряд ли кто-либо мог справиться лучше.

– Тогда зачем закрывать проект?

– На то много причин, – уклончиво ответил Родригес.

– А именно?

– Прежде всего, поток чудесных открытий от одной-единственной лаборатории неизбежно породит вопросы. А радикальные фракции среди Ведущих постараются использовать возникшие сомнения для того, чтобы упрочить своё влияние.

– Поток чудесных открытий? В самом деле? До сих пор у нас одна-единственная схема.

Чертежи «звёздного ключа» пока оставались наиболее связным куском информации, полученной от Реликвии, и пришли они в первую неделю контакта. С тех пор поступила масса бессвязной чепухи и много повторяющихся данных. Однако решимость Густава неудачи отнюдь не подкосили.

– Если чудес больше нет, зачем продолжать проект? – огрызнулся Родригес.

– Само собою, для того, чтобы лучше защищать церковь. Если нашлась одна Реликвия, несомненно, где-то могут ожидать ещё тысячи подобных ей. Лучше как следует узнать и оценить возможный риск.

Родригес помрачнел, поёрзал в кресле.

– Если защита церкви и в самом деле ваша главная цель, тогда вы не будете против того, что глава Церкви возьмёт дела в свои руки.

– Но Церковь уже поставила во главе проекта своих лучших учёных. Если Церковь хочет понять Реликвию, к чему заменять лучших худшими? Если так, я вынужден полагать, что Церковь имеет в виду не познание, а нечто иное, – заключил Густав и добавил про себя: «И, несомненно, крайне глупое».

Послушник чуть не зашипел, глянул из недр кресла, будто загнанный боров.

– Ваши предположения о других Реликвиях беспочвенны, – холодно заявил он. – Известная угроза существенней сонма предполагаемых.

– И что же это, простите, значит? – удивлённо спросил генерал.

– Это значит, что вы хотите защитить церковь, постоянно подвергая её угрозе дестабилизации!

Густав невесело рассмеялся.

– Думаете, под прямым контролем Высокой церкви угроза дестабилизации станет меньше?

Родригес покачал головой.

– Я думаю, что есть способы справиться с угрозой, о которых вы, в своём ослеплении наукой, не можете и помыслить.

– И что это, простите, за способы? Как бы вы не изощрялись, Реликвия никуда не денется.

Родригес не ответил. Лишь угрюмо поглядел, стиснув зубы. Густав не сразу понял, в чём дело. А когда понял, едва нашёл слова.

– Да вы… вы же хотите уничтожить её! – чуть слышно выдохнул он.

Родригес испепелил его взглядом, разъярённый тем, что выдал больше желаемого.

– Мы учитываем все возможности, – процедил он.

Густав откинулся на спинку кресла, прижал ладонь ко лбу.

– Это самая большая глупость из всех, какие я слышал за свою жизнь, – сообщил он.

– Не глупее, чем рисковать будущим Церкви, – прошипел послушник.

– Но это же планета. Боюсь разочаровать вас, но у Королевства пока нет орудий, способных разрушать целые планеты.

– Вы недооцениваете нас, – пробормотал Родригес. – А это опасная ошибка.

– Так исправьте её! Просветите меня. Поведайте о мощи Высокой церкви.

Повисла тишина. Во взгляде Родригеса читалась откровенная ненависть.

– Я не собираюсь далее дискутировать с вами об этом, – наконец заметил послушник. – Я поклялся молчать. Но подумайте о том, что и вы, и я носим не свои одежды. Вы – учёный, забравшийся в мундир солдата.

Голос Родригеса сочился презрением.

– А я, перед тем как облечься в одежды Господа, на самом деле был солдатом.

Густав подумал, что если и вправду был, то уже очень давно. В лице и теле Родригеса не осталось и следа военной жёсткости и силы.

– Я сведущ в военном деле, – поведал послушник. – Вам стоило бы не забывать об этом.

– А ваш острый военный разум случайно не подсказывает вам, что попытка уничтожить Реликвию – это объявление войны инопланетной расе, намного превосходящей нас силами?

– Это вряд ли.

– Вряд ли? А почему? – искренне удивился генерал. – Насколько мы видим, Реликвия существует уже миллионы лет. А её поверхность – гладкая. Понимаете, на ней нет кратеров. Ни единого! Как же такое возможно без средств защиты? Мы даже не представляем, как Реликвия сообщается с пробами, которые мы помещаем на поверхность. Однако вы берёте на себя смелость утверждать…

– Никакого возмездия инопланетян не будет! – огрызнулся Родригес.

Густав подался вперёд, глядя священнику в глаза.

– И отчего же вы, чёрт возьми, так уверены, а?

Родригес встал и процедил:

– Потому что Господь дал нам оружие против врагов нашей веры не для того, чтобы сокрушить им нас!

– Простите, не понял, о чём вы.

Родригес презрительно хохотнул.

– Думаете, то, что нам даровано мощное оружие в столь мрачный час, – всего лишь совпадение? И совпадение ли то, что теперь перед нами моральная дилемма: надеяться на большее либо довольствоваться полученным? Генерал, ваш так называемый рационализм делает вас наивным. Перед нами – испытание веры.