- Быть может, вы скажете, что так радует вашу светлость, - я, к примеру, не нахожу особых причин для ликования.
- Вы весьма мрачно настроены для человека, который сейчас услышит хорошую новость.
- Меня угнетают долгие дни одиночества.
Герцог повернулся к нему лицом:
- Тогда не буду больше томить вас. Вы знаете, зачем я пригласил вас к себе?
- Я знаю, почему вы не приглашали меня до сих пор.
- Должен сознаться, я несколько медлил с назначением срока свадьбы моей дочери, но намерен исправить эту ошибку прямо сейчас. Скажите, лорд Баралис, устроит ли вас, если свадьба состоится через два месяца, считая с этого дня?
Баралис ожидал чего угодно, только не этого. Он думал, что герцог опять будет тянуть или попытается вовсе уклониться от брака. Однако он скрыл свое удивление.
- Через два месяца у нас будет лето. Меня это устраивает. Мне потребуется, конечно, письменное свидетельство с вашей стороны. - Баралис думал, что герцог заупрямится, но тот только кивнул.
- На этой неделе вы его получите. Я усажу своих писцов и стряпчих за работу. Не нужно ли еще чего-нибудь?
Удивление сменилось подозрением. Что-то герцог слишком уступчив.
- Могу ли я спросить, что побудило вашу светлость наконец назначить день?
- Разумеется, лорд Баралис. Вчера Катерина слезно молила меня об этом. - Герцог мило улыбнулся. - А какой же отец способен отказать дочери?
Баралис был уверен, что герцог лжет.
- Странно, что она раньше не прибегала к мольбам.
- Полноте, Баралис. У вас должно быть достаточно опыта с женщинами, чтобы знать, как они непредсказуемы. - Герцог казался весьма довольным собой.
- С каких это пор вы стали так снисходительны к женщинам?
Этот ядовитый вопрос попал в цель. Улыбка герцога преобразилась в тонкую черту, а брови сдвинулись к переносице. Он быстро пересек комнату.
- У меня есть дела поважнее, чем обмениваться с вами колкостями, лорд Баралис. Я свое сказал - а вы можете предпринимать все, что сочтете нужным.
Но от Баралиса было не так легко избавиться.
- Когда я могу объявить об этом публично?
- Я сам объявлю об этом, лорд Баралис. Через четыре дня праздник первой борозды - тогда я и сделаю это.
- В таком случае у меня не останется времени посоветоваться с королем.
- Я могу подождать с объявлением, если вам угодно.
Баралису все это сильно не нравилось, но герцог отлично знал, что объявление, сделанное без ведома короля, лучше, чем вовсе никакого.
- В этом нет необходимости. Пусть будет праздник первой борозды.
- Я так и думал, что вам это подойдет, - пристально глянув на Баралиса, сказал герцог. - Не стану вас более задерживать. Надеюсь, вы сохраните наше решение в тайне, пока я не объявлю о нем. - Он повернулся к Баралису спиной и занялся бумагами на своем столе.
Баралису осталось только откланяться.
XXXI
Мейбору казалось, что он сходит с ума. Он слышал, что такое случается с людьми, которые едят мало мяса, - но он-то за месяц съедал столько свинины и оленины, что хватило бы на год целой деревне. В чем же тогда дело? Вот если бы ясность рассудка зависела от рыбы, дивиться было бы нечему: рыба - еда женщин и попов, и Мейбор никогда не ел ее - разве только начиненную мясом.
У него были веские основания для тревоги. Он мог бы поклясться, что за последние дни дважды видел свою дочь, разгуливающую по дворцу. Не далее как этим утром, меньше часа назад, он уходил - стараясь соблюсти скромность, конечно, - из покоев некоей дамы. Услышав чьи-то шаги, он оглянулся и увидел удаляющуюся от него девушку. При виде ее стройной фигуры и темных, до пояса, волос сердце его затрепетало. Вылитая Меллиандра! Ее сопровождал человек с золотыми волосами. Мейбор забыл о всякой скромности и последовал за ними, надеясь увидеть девушку в лицо. Они прошли несколько коридоров и лестниц, а потом скрылись за тяжелой бронзовой дверью. Девушка так ни разу и не оглянулась.
Когда она исчезла из виду, Мейбору стало казаться, что не так уж она и похожа на его дочь. Это просто какая-то дворяночка, напоминающая Меллиандру ростом и цветом волос. Мейбор старался выбросить этот случай из головы, но не мог. Он видел таинственную девушку дважды и оба раза готов был поклясться, что это его дочь. Стало быть, он либо сумасшедший, либо дурак.
Север велик, и Меллиандра может быть где угодно. Он написал Кедраку, прося его назначить награду тому, кто ее найдет, но пока что никто не объявился. Мейбор потер подбородок. Эх, если бы он сам был дома! Уж он сумел бы разыскать дочь.
Вот она, истинная причина его безумия: его тошнит от этого города, где он не имеет никакой власти и где никто не сознает, насколько он богат и влиятелен. Тут бы и сам Борк с ума спятил! К слову, если Мейбор верно помнит Писание, Борка перед кончиной тоже преследовали видения его давно умерших родных. Возможно, Борк тоже слишком надолго задержался в Брене!
- Побольше мяса, Приск, - велел Мейбор слуге и, подумав, добавил: - И рыбы тоже принеси - только с мясом. - Нельзя пренебрегать ничем, когда речь идет о рассудке.
Приск, тощий и с родимым пятном не меньше хорошего огурца на лице, кашлянул - так он уведомлял о том, что имеет что-то сказать господину.
- Ну, в чем дело, Приск?
Говори и не кашляй, словно чахоточный.
- Герцог, ваша милость, просит вас ненадолго к себе.
Мейбор встал и влепил слуге оплеуху.
- Что ж ты раньше не сказал? Тащи красный плащ с горностаем да нарежь лимона, чтобы освежить рот.
Несколько минут спустя Мейбор уже шел по дворцу, разряженный, как король. Быть может, потом, выйдя от герцога, он нанесет визит своей знакомой даме: зачем же такому великолепию пропадать впустую.
Проходя через большой зал, он увидел человека, которого не встречал уже несколько дней: Баралиса. Рядом с ним шел Лев. Заметив Мейбора, тот свернул ему навстречу, и собака последовала за ним как тень.
- Доброе утро, лорд Мейбор. Вы никак короноваться собрались? - ехидно произнес Баралис.
Лев зарычал в лад хозяину. Мейбор ушам своим не верил: Лев, его Лев, рычит на него! Впрочем, вокруг слишком много народу, чтобы Баралис вздумал прибегать к своим фокусам.
- Что вы сделали с моей собакой? - спросил Мейбор.
- Собака теперь не ваша, а моя, - поправил Баралис, любовно потрепав Льва за ушами. - Вы знаете, я умею обращаться с животными.
Мейбор охотно выхватил бы меч и снес ему голову. Он так любил эту собаку! Правда, он немного ее побаивался, но все-таки сильно привязался к ней. Невыносимо было смотреть, как она трется о ногу Баралиса, словно блудливая кошка.
- Вы околдовали ее, - прошипел Мейбор.
- А вы, лорд Мейбор, - с раздражающим спокойствием ответил Баралис, натравили ее на меня.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});