Читать интересную книгу Имперская мозаика (трилогия) - Олег Маркелов

Токе, страшный в безумии схватки не менее этого звероящера, высоко прыгнув, вскочил на холку зверя в тот миг, когда тот убивал проводника. Опоясав шею чудовища стальным кольцом своих ног, воин, выхватив из поясных ножен два тяжелых кинжала, по самые рукояти вогнал их в шею зверя. Он целился под самую челюсть, зная, что шкура там не столь прочна, как на остальном теле. Саган изо всех сил сжимал руки, не давая ножам выпасть из ран и одновременно держась на них. Ему пришлось отпустить ноги, спасаясь от лап звероящера, которыми тот молотил воздух и обдирал собственную шкуру. Монстр метался, пытаясь сбросить его, и, отступая к пещере, кружился.

Несколько раз в бешенстве Саган, будто сам превратившись в дикого зверя, смыкал свои острые клыки на загривке беснующегося хищника. Почувствовав вкус его крови, он заводился еще больше. Звероящер, рухнув, покатился по земле, пытаясь раздавить врага. Токе не удержался, сильно ударившись спиной о камни. Но тотчас вскочил, вновь бросаясь к зверю, который еще не успел понять, что освободился. Тела двух хищников сплелись в тугой, брызжущий кровью клубок. Но звероящер был уже обессилен и потерял слишком много крови. Последний раз взвыв, он замер, подрагивая в агонии. Токе лежал, придавленный его тяжелой головой. Угрюмый плечистый гигант тоже совершенно обессилел. Но он был победителем. А победитель получил жизнь. Все, на что его сейчас хватило — это приподняться на локтях, когда к нему подбежала Тось. За ней робко ползли перепуганные улюки. Потеряв остатки сил, Саган рухнул обратно, провалившись в темный омут небытия.

* * *

Каюта выглядела практически нежилой. Вернее, понять, что в ней обосновался разумянин, пожалуй бы, удалось, но установить принадлежность ее хозяина к какой-то профессии или даже его расу и пол вряд ли смог бы даже заправский аналитик. Это безличие вдруг выудило из памяти Мердока теперь уже далекие воспоминания о пристанище командора Дикаева. Тогда, впервые попав в этот дом, Амос тоже отметил, что вокруг нет ничего от души живущего в нем. Ни фотографий, ни портретов, ни хотя бы маленьких безделушек, которые, точно дактилоскопический отпечаток, придают дому его неповторимость. Мысли пилота вдруг сами собой вернулись к встретившей его тогда девушке — где-то она теперь? Леда — планета, принадлежащая командору Дикаеву, была разграблена полчищами мародеров, нахлынувших после исчезновения Дика. Вряд ли девушка-клон могла уцелеть. Отогнав мрачные воспоминания, Амос продолжил изучение каюты, в которой до недавнего времени квартировал Хайес. Как владелец корабля Мердок обладал правами главного администратора для всех систем, в число которых входила и единая корабельная система контроля доступа. Поэтому для него не существовало запертых дверей или недоступных мест на корабле. В шкафу для личных вещей пилот обнаружил то, что искал, — переносной кейс-сейф. Осторожно взяв плоский чемоданчик в руки, Амос провел ладонью по шероховатому боку, словно желая почувствовать, какие тайны скрыты внутри. Он напряженно думал, и мысли его были совсем не о кейсе с тайнами.

Он думал сейчас о том, что, возможно, Хайес действительно, будто верный боевой пес, предан хозяину. И преданность эта не кончается с исчезновением хозяина. И еще Мер-док понимал, что эта преданность много честнее того метания от ненависти до дружеских чувств, которые постоянно испытывал в отношении командора Дикаева он сам. Однажды, давно, они с Диком говорили об этом. До сих пор пилот не забыл слова, сказанные тогда пиратом: «Любой из тех, кто идет за мной, знает, что, если понадобится, я сам перегрызу за него глотку чужаку». А ведь Амос тоже был своим. Он жил рядом со всеми этими людьми и сам являлся частичкой семьи командора. Память услужливо напомнила недавние слова Хайеса о том, что этот кейс принадлежит командору и лишь ему будет отдан. Добрые воспоминания и какое-то чувство долга, странное для человека, который был захвачен в пиратском налете, хотя одновременно и спасен, победили в его внутренней борьбе. Отыскав в одном из шкафов неприметную техническую сумку из грубой ткани, Мердок тщательно уложил в нее кейс. Еще через пару минут он уже прятал его в большой сейф, установленный в капитанской каюте.

— Ну что ж, Стивен, — Амосу стало легче после того, как он все для себя решил, — раз это принадлежит Дику, ему это и будет передано.

* * *

Сегодня с самого утра вокруг Реззера гудел рассерженным осиным роем процесс подготовки к сложной пресс-конференции. Дан должен был провести свою первую большую пресс-конференцию в новой команде. Но даже не это было сейчас главным. Эта пресс-конференция являлась для Реззера первой еще и потому, что наравне с ним в ней участвовал его противник, с которым ему предстояло сразиться на ринге. И, несмотря на то что бой этот должен был состояться только через месяц, уже сейчас вокруг него поднялась большая шумиха. Статьи в различных газетах, прогнозы спортивных аналитиков, рекламные ролики и многое другое не давало обывателям ни на минуту забыть о предстоящем зрелище. И, с точки зрения устроителей, в этой истерии не было ничего удивительного. Реззер буквально втоптал в ринг почти всех своих соперников, не изведав еще горечи поражений. Но в этот раз ему предстояло встретиться с великим и ужасным Рагдтом. Вряд ли это являлось настоящим именем бойца. Ведь сейчас всем известно, что Раг — это мощная система боевых искусств, пришедшая с Гура. А великий и ужасный, как звали его повсеместно, как раз и был гурянином. За свою длинную карьеру, проведенную в боях по различным версиям, он почти не испытал горечь поражений. Лишь дважды Рагдт проигрывал по очкам. Но оба раза сразу после проигрыша его импресарио договаривался о матче-реванше. И, встретившись второй раз с удачливыми противниками, Рагдт буквально превращал их в фарш. Поговаривали даже, что проигрыши эти — чистой воды изощренный ход его имиджмейкеров. Так это было или нет, никого всерьез не заботило. Главным было то, что предстоящий бой между великим и ужасным Рагдтом и темной пока еще лошадкой Реззером сулил много зрелища и еще больше денег.

— Не волнуйся, чемпион, все идет как нельзя лучше. — К Дану, вокруг которого суетился делающий последние штрихи гример, подошел Брайан. — Тем более вчера на репетиции мы все, кажется, предусмотрели и обговорили. Бояться совершенно нечего.

Реззер, как ни странно ему самому было сознавать, совершенно не волновался. Словно какая-то плотина рухнула в его сознании, выпустив на свободу поток уверенности в себе. Поток, смывший мучившие его комплексы и неуверенность. Сейчас он с улыбкой заметил, что как раз Ашер заметно волнуется. Немалые деньги, видно, вбуханы в этот бой, коли импресарио занервничал.

— Да, Дан. Я едва не забыл тебе кое-что сообщить. — Брайан присел на круглый парикмахерский стул на высокой ножке. — По настоятельному совету аналитиков обеих сторон мы немного скорректировали программу нашей вечеринки.

— Скорректировали? — Реззер почувствовал, что его уверенности в своих силах поубавилось. — Что значит скорректировали?

— Не напрягайся. Ничего нового тебе запоминать не придется. Наоборот. Мы сократили пресс-конференцию. Теперь особо долго мы говорить с ними не будем. Болтовня не для нас. Вы же гладиаторы, а не философы. Несколько вопросов. Снимки. А потом из зала наш человек крикнет, что хотят снять, как вы жмете друг другу руки. Вы возьметесь за руки, и вас начнут снимать. Тут он тебе скажет что-то обидное. Не знаю что, но что-то такое скажет. И тут ты ему врежешь.

— Прямо там, в зале?..

— Ну да. А какой смысл делать это без свидетелей и камер? Прямо там, прервав рукопожатие. Только смотри, не сломай ему ничего. В удар не вкладывайся, но чтобы внешне выглядело ужасно. Он ответит тебе так же. Ты качнись, словно не по-детски огреб. О'кей?

— А если он не будет мне ничего говорить?

— Как это не будет? Мы с его импресарио все уже обсудили. Ты себе башку сейчас умными мыслями не забивай. Просто слушай и делай то, что тебе говорят. Обменяетесь парой ударов, и вас растащат. Смотри, не зацепи кого-нибудь из растаскивающих. Нам не спланированная драка тут не нужна. И не заводись. Подумай, что будешь ему кричать, когда вас поволокут в разные стороны. Тоже должно быть что-то злое и эмоциональное. Рагдту не впервой. Он свое дело в оформлении боя знает туго. Так что, главное, ты не оплошай. Запомни, от вас обоих должно нести жаждой крови. Это ведь запах тех денег, которые мы все в предстоящем бою поднимем.

* * *

Целыми днями пехотинцы тренировались не покладая рук. По приказу Челтона они без устали вколачивали стрелу за стрелой во вкопанные посреди площади толстые бревна, специально доставленные на базу ботом. Несколько дней до этого все спецназовцы увлеченно занимались изготовлением этих луков и стрел для них. Они организовали вылет группы в дальний лес, где придирчиво отбирали дерево для самих луков и для древков стрел. И вот теперь им действительно было чем похвастаться. Луки получились отменные, уверенно бьющие на двести шагов. Конечно, их нельзя было ставить в один ряд с мощными луками сэйсов. Местные воины имели слишком большой опыт в производстве примитивного оружия, чтобы имперцы могли встать с ними вровень в этом искусстве. Но все же первый блин совсем не был комом. Оставалось теперь научиться ими достойно пользоваться. Помимо собранных после ночного боя коротких мечей сержант решил изготовить для ближнего боя подобие цепов. К вырезанным из прочного дерева рукоятям прикрепили куски крепчайшего крепежного фала, плетенного из стальной нити. На другом конце фалов надежно «пришили» оплетки, внутрь которых поместили обтесанные в виде шаров камни. Это, в отличие от очень удачных луков, было не ахти что, но функции свои вполне выполняло. И так же, как и луки, требовало приобретения новых навыков. Но больше всего сержант гордился другим своим изделием. Под его руководством и при его непосредственном участии был разобран один из роботов-строителей. С его ходовой платформы сняли мощные торсионы. Именно они стали движущей силой для двух катапульт, способных метнуть полный ковш камней весом под полтонны на расстояние в без малого пятьсот шагов. Взводились катапульты за считанные секунды с помощью электродвигателей от того же робота. Катапульты откатили к подножию крепостной стены, где они были под надежной защитой.