О «житии» знаменитой пророчицы мы знаем благодаря воспоминаниям, записанным или продиктованным самой Хильдегардой примерно в 1170 году. Таким образом, мы вправе считать ее первой после Августина святой, написавшей свою автобиографию. Хильдегарда и в самом деле была отпрыском рыцарского рода. Она родилась в 1098 году, и с пяти лет ее посещали видения. Это побудило родителей рано вверить девочку духовной опеке монахинь бенедиктинского монастыря в Дисибоденберге, где она воспитывалась набожной Юттой из Шпонхайма, дочерью могущественного графа. Ютта приняла монашество в двенадцатилетнем возрасте, и родители Хильдегарды были очень довольны, когда столь влиятельная знатная дама согласилась принять их дочь в качестве спутницы и ученицы. Так, в 1112 году в день Всех святых Ютта, Хильдегарда и еще одна девушка дали обет вечной девственности и затворились в обители, находившейся во владениях старинного мужского монастыря Святого Дисибода, из которого Хильдегарде, постоянно стремившейся к независимости, удастся вырваться лишь спустя сорок лет. Жизнеописание Ютты, обнаруженное совсем недавно, свидетельствует, что Хильдегарда, без сомнения, многому научилась у своей старшей подруги, которая еще раньше получила признание как пророчица, целительница и святая. Но из ее воспоминаний видно, что в отношениях духовной матери и дочери существовала некоторая холодность, объяснявшаяся, вероятно, несходством темпераментов. Ютта предавалась суровой аскезе. Если верить ее биографам, она держала жесточайшие посты, «непрестанно мучила и истязала свое тело» власяницей и веригами, босая, ежедневно читала вслух, от начала и до конца, Псалтырь, довела себя до такого состояния, что едва могла ходить, и умерла в возрасте сорока четырех лет. Хильдегарда, считавшая, что «человек, подвергающий свое тело неумеренному воздержанию, всегда раздражен», прожила восемьдесят один год.
Но в детские и юношеские годы Хильдегарда была болезненным и страдающим от своих видений ребенком. С восьми до пятнадцати лет эти видения все усиливались, и в своей простоте и наивности она боялась рассказывать об этом. Поэтому Хильдегарда тщательно скрывала происходящее с ней. При этом многое из мирской жизни продолжало оставаться для нее неизвестным по причине частых болезней. Обессиленная болезнями, она нет-нет да и проговаривалась, когда видения обступали ее. И если бы Ютта не записала кое-что и не сообщила другим сестрам, то Хильдегарда охотнее вовсе бы промолчала.
В своей книге «Сцивия»[5] Хильдегарда описала, как приходили к ней видения: огненный свет проникал в ее разум, грудь и сердце, подобно пламени, не сжигающему, но согревающему, как солнце лелеет и согревает всякий предмет. Только после двадцати восьми лет она пожелала обрести понимание и истолкование увиденного в книгах, а именно в Псалтыре, Евангелии и других разделах Старого и Нового Завета. Следует сказать, что Хильдегарда не обладала ни знанием значения отдельных слов, ни правилами деления слогов, ни правилами склонения. Даже песнопения во славу Божию и святых даны ей были безо всякого человеческого посредничества. Ранее Ютта с большим трудом научила ее петь псалмы и читать. А видения все продолжались.
С некоторого времени Хильдегарда отчетливо стала различать в себе некий голос, повелевавший записывать все слышанное и виденное. Сама же она повествует об этом так: «Се, на сорок третьем году земного моего странствия, когда с великим страхом и трепетным прилежанием вникала я в небесное видение, случилось так, что я узрела величайший свет, из которого был глас небесный, провещавший, мне: “О, бренный человече, и прах праха, и тление тления! Расскажи и запиши, что ты увидишь и услышишь. Поелику же ты слишком робка, чтобы говорить, и слишком проста, чтобы толковать, и слишком неучена, чтобы писать, расскажи и запиши это, сообразуясь не с разумом измышления человеческого, и не с произволом сочинительства человеческого, но с тем, как ты видишь сие на небесах в вышних и в дивности Божией, повторяя преподанное, как слушатель, ловя слова наставника своего, который обнародует их сообразно тому, как они были сказаны, следуя воле, и мысли, и речи наставника. Так и ты, о человече, скажи то, что ты видишь и слышишь, и запиши виденное и слышанное, сообразуясь не с собою и не с каким бы то ни было другим человеком, но с волею Того, Кто все ведает, и зрит, и устрояет в сокровенности тайн Своих”». Но Хильдегарда медлила из-за обычной женской стыдливости и робости. Эта нерешительность заканчивалась жестокой болезнью. Так продолжалось, пока монахиня не открылась своему исповеднику. Он посоветовал слушаться голоса и записывать все. Удивительным образом к ней вернулись силы и здоровье. Однажды в видении Хильдегарде был показан Рупертсберг у Бингена и велено было ей с сестрами, которые не желали более оставаться в монастыре Дисибодусберга, отправляться в ту сторону. Она снова заболела от волнения и испуга. Сестры ожидали ее кончины. Но провидице явилась в видении вереница ангелов, и один из них приказал ей перестать сомневаться.
Ангелы сказали ей, что не настал еще час ее кончины. Хильдегарда моментально пришла в чувство, к ней вновь вернулись силы и телесное здоровье. Она записала свои видения, как ей они привиделись и теми словами, как она их услышала. Доверенный писец распределил ее слова согласно правилам грамматики, «не добавляя ничего и не отнимая». Написанное было представлено сначала архиепископу Майнца, а затем самому Папе. Сам св. Бернард провел тщательное расследование и одобрил ее писания. Окрепшая духом благодаря этой поддержке, она написала книгу «Сцивия», содержащую ее истории, истолкование Евангелия и Священного Писания, а кроме того «разнообразные вещи о природе стихий, человека и различных тварей, о том, в чем состоит их польза для человека». Хильдегарда так повествует об этом же событии: «Совершилось… что огнистый свет с величайшим блистанием сошел из разверстых небес, затопил весь мой мозг и воспламенил все мое сердце и всю мою грудь как бы пламенем, притом не только сияющим, но и согревающим, как согревает солнце ту вещь, на которую изливает лучи свои; и я немедля уразумела изъяснение смысла книг, то есть Псалтири, Евангелий и прочих кафолических писаний, как Ветхого, так и Нового Завета».
В 1136 году Хильдегарда стала аббатисой монастыря, в котором воспитывалась. А в 1147 году обитель была перенесена на холм святого Руперта близ рейнского города Бингена (по которому Хильдегарда получила свое прозвище). Удивительно, что многие знания были дарованы практически безграмотной женщине, которая просто затвердила наизусть латинский текст псалмов и других богослужебных текстов, но смысла их не понимала – она проясняла его для себя озарениями. Когда она взялась за перо, чтобы выполнить наказ ангелов, ей было трудно, и при написании «Сцивии» Хильдегарде пришлось не раз обращаться к знакомым клирикам за консультацией относительно склонений и спряжений слов. И при этом ею был составлен лексикон из 920 заново изобретенных вокабул с переводом на латинский и немецкий языки под заглавием «Язык незнаемый» – и в придачу она выдумывала новые начертания для букв!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});