Читать интересную книгу Томный дух болотного зверя - Роман Яньшин

Андрей с Олегом смеялись, зажмурив глаза и не в силах остановиться.

Купер вычленил из разговора ребят то, что касалось приобретения Мишкой, во время и после гипнотического воздействия на него со стороны призрака, необычных ощущений и желаний. Затем он перевел это Бэну. Тот внимательно все выслушал, а потом предоставил ученому ответную информацию, пояснив, что сам ничего подобного не уловил в своем состоянии, оставшись полностью таким, каким был и раньше.

Далее Джон сделал ему перевод стишка, сочиненного Мишкой. Очкастый парень, немного улыбнулся левым уголком рта и, жестом показав боссу, что отправляется к машине за сумкой с недостающими приборами, пошел туда.

Сам ученый тоже улыбался, но рот его был искривлен в правую сторону.

«Как хорошо, что никто не смотрит сейчас за моими ухмылками», — подумал он. — «Особенно — Виктор. Ведь он учится на факультете психологии. Не исключено, что их уже ознакомили с мимическими кодами. Если ознакомили, он бы сразу отметил: человек, улыбающийся правым уголком рта, делает это не искренне, ибо настоящая, непроизвольная улыбка расползается только на левый край губ. Правый же уголок рта, поднимается исключительно благодаря сознательному контролю».

— Да-а-а, — проговорил Лёга, когда, после долгого смеха, наконец-то смог набрать в легкие воздуха и произнести хотя бы несколько слов. — Здорово, видать, тебе этот призрак башку свернул.

Ребята еще немного посмеялись, после чего все-таки успокоились.

— Может, призрак мне чего и свернул, — Мишка поковырял пальцев в носу. — Только я-то — фунциклирую, а вот Витьке чего-то совсем плохо.

Парни окончательно взяли себя в руки.

Улыбки слетели с их лиц.

И тут послышался Юлин голос.

— Ребята, — звала девушка. — Помогите, пожалуйста. Витя, кажется, с берега к вам спуститься хочет. Сюда-то, — наверх, я его одна довела, потому что удобнее было, а вот, обратно, боюсь не смогу этого сделать. Если он упадет — не удержу.

Лёга, Андрей и Мишка сорвались с места и через какое-то мгновенье буквально на руках снесли Виктора по крутому озерному берегу вниз, — к костру.

— Ты, чувак, давай приходи в себя, — говорил при этом Олег. — А то не гоже таким быть. Хоть о девчонке своей подумай. Чтоб не видела тебя полным уродом.

— Чего ты его позоришь?! Человеку и так сегодня досталось. Ну и гад ты, Стрельцов, — сказал при этом Мишка Баламут.

Лёга посмотрел в его сторону, и что-то хотел сказать, но его перебил грохот.

Оказывается, это Бэн притащив от машины на пляж сумку со всей остальной своей аппаратурой, случайно споткнулся о попавшийся под ноги камень и уронил её.

Американский ученый при этом тут же поспешил к своему помощнику. Но, видимо, ничего серьезного не произошло. Буквально через полминуты Бэн уже сидел на спальном мешке возле облюбованной им палатки и занимался с аппаратурой, — видимо, та была в порядке, несмотря на падение.

— Сам ты гад, — закончил, наконец, Лёга и отсалютовал Мишке средним пальцем руки, который был поднят вверх и обращен ногтем к Баламуту.

— Нет ты…, — раздраженно процедил ему в ответ Парфенов.

— Да хватит вам друг с другом собачиться! А то, честное слово, на недовольных торгашек становитесь похожими, — проговорил Виктор бесцветным, но громким голосом.

Все, кто был рядом, — Лёга, Андрей, Мишка и Юля одновременно посмотрели на него, открыв рот в изумлении.

Даже Купер, услышав голос Виктора, проявил интерес и подошел к парню.

Заглянув, по очереди, в его зрачки, ученый удовлетворенно кивнул и, констатируя, что с Виктором все в порядке, снова ретировался в сторону.

— С возвращением, Витька! — Баламут обнял Виктора за плечи и по-товарищески потряс его за них. — Я сейчас прямо своим ушам не поверил, когда ты заговорил. Аж дыханье перекрыло.

— А почему я должен был не заговорить? — горько усмехнулся Виктор. — Я же не умер.

— Не обращай внимания на мой треп, — махнул рукой Мишка.

— Мы за тебя очень переживали, — добавила Юля.

— Спасибо, милая, — Виктор улыбнулся девушке, и на этот раз в интонации его голоса появилась теплота и доброжелательность.

— Во-во, переживали. Как же не переживать-то?! — последовал всплеск энергии от Баламута. — То, чего мы видели, и бетонную стену сможет поранить. Чего уж о нас-то говорить? Но у меня башка — железная, ее просто так, голыми руками какого-то там призрака не возьмешь, а ты — совсем другое дело. Как-никак, хоть и водителем работаешь, но только для денег. В остальном же — и высшее образование получаешь, и…

— Я еще художественной литературой немного занимаюсь, — пишу рассказы, — тихо добавил Виктор, думая: — «Все верно. Баламут, не в обиду ему будет сказано, — тупее меня. И, потому, на зов туманного призрака откликнулся прежде, — силы воли не хватило, чтобы противостоять гипнозу. Но в его мозгах извилин не много, поэтому он и в себя быстрей моего пришел, — весь гипноз сразу слился, как вода из смывного бачка. А, вот, у меня, эта фигня по «гофрам» серого вещества побродила!»

— Рассказы? — присвистнули Лёга с Андреем. — Так ты вообще — утонченная натура!

В словах ребят не было никакой издевки, и Виктору это понравилось. Раздосадовало его лишь то, что он, забывшись, сболтнул о своих увлечениях при Юле, которая до сих пор была не сведуща насчет этого. Ребята о подобном, правда, тоже не знали, но они-то таких вещей в аккурат и могли не знать. Девушке же, как его близкой подруге, или, даже, больше — невесте, по статусу было не положено пребывание в неведении относительно данных фактов.

Парень сразу заметил, как Юля от этого погрустнела.

— Извини, со времени нашего знакомства, даже чуть раньше, я перестал писать. Из-за творческого кризиса, — попытался он загладить свою вину оправданиями. — Старым хвастаться не хотел, нового пока еще не создал. Решил держать все это до поры до времени в тайне.

— Почему же сразу хвастаться? — взглянула на него девушка.

Виктор хотел, было, дать объяснения, но Мишка его перебил:

— И вот, эта утонченная натура попала под влияние того чудовища. Разве такое допустимо? Ведь, честно говоря, после тогдашней передряги, даже в моей чугунной голове произошел какой-то сдвиг…

— Вплоть до того, что ты рэп начал экспромтом сочинять. И даже пытался его тут декламировать, — вставил Андрей, и ребята заржали, словно трое молодых жеребцов.

— Я его не декламировал, я пел, если это вообще поют, — еле выговорил сквозь смех Мишка. — Что же я мог с собой поделать, если мне вдруг сочинять стихи и петь страшно захотелось?!

— Подожди, так тебя тоже на сочинительство и песни потянуло? — схватил его за руку, чуть выше локтя, Виктор.

Баламут повернул к нему голову, сделав очень удивленное лицо:

— Да еще как! Все нутро перевернулось от желания. Это лицо словно запустило во мне некий механизм. А ты? Тебя оно тоже заставило подумать о песнях?

Услышав ответ Баламута, Виктор весь как-то сник и на несколько секунд замолчал, ужав губы. Когда он заговорил снова, жизнерадостности в его голосе было не больше, чем в звуках скрипящего на осеннем ветру одинокого фонаря:

— Не лицо призрака подчинило волю и вселило желание петь, а его глаза.

Американцы в это время негромко перебросились парой реплик.

Бэн, с помощью скачанных через интернет баз данных, задал компьютеру нужные параметры, в результате чего умная машина отыскала во всей записи снятого на камеру материала оптимально четкий кадр «лица туманной девы». После этого очкастый парень предоставил его Куперу, чтобы тот посмотрел.

Дабы увеличить изображение, Джон щелкнул несколько раз кнопкой экранной лупы.

Лицо приблизилось, распахнув свои ГЛАЗИЩИ …

— Что? Глаза? — продундел Мишка, скорее от неожиданности сказанных Виктором слов, чем от желания понять, — в чем же тут все-таки дело. — Глаза — не глаза, а стих у меня, вроде, ничего получился. Хочешь… послушать…?

На этот раз шутка с рэпом, как, собственно, и сам рэп, не прошли, ибо Андрея, Лёгу, потом Юлю, и даже самого Мишку, захватило то, что они услышали от Виктора.

Парень говорил тихо, но с необыкновенным выражением, — на распев, постепенно повышая тон голоса и увеличивая громкость произношения:

— Никогда не видел злобы,Больше, чем у этих глаз.Много взглядов я боялся,Но не так, как в этот раз.

Ненависть в зрачках плясала,Буд-то молния, гроза,Пожирали меня взглядомЭти страшные глаза.

В них пылал огонь желаньяВновь добиться своего,Вновь отведать вкус победыЗа счет счастья моего,

Повертеть моею жизнью,Как судьбой других людей,Что б запомнил боль и трупыДо конца поганых дней,

Мир забрызгать стылой кровью,Кровью из, — гнилого рта…И смотреть в них было жутко,Словно в адские врата…

Виктор невольно сглотнул, чувствуя, как по коже побежали мурашки, а в горле, от напряжения, встал ком.