— Этот — последний, — произнес апотекарий.
Его кожа была темно-оранжевой, выветренной и испещренной морщинами, напоминание о его ранних годах на мире-пустыне до того, как Рэфаила забрали Темные Ангелы, его Готик также выделялся сильным акцентом. Планета уже много лет служила источником рекрутов для космических десантников. Один из них, Бальтазар, служил с Рэфаилом в одном отделении, будучи боевым братом пятой роты, и, хотя считалось, что выходцы с мира-пустыни рождены, чтобы стать воинами, Рэфаил стал первым из них, кто занял место в рядах апотекариона.
— Постарайся не вставать рядом с гранатами какое-то время, хорошо?
Бальтазар изобразил гримасу, частично от боли, частично из-за шутки апотекария. Судьба космического десантника была мрачной, наполненной войной и вечным выживанием. Братья, с которыми они прослужили несколько жизненных циклов по меркам обычных людей, могли исчезнуть в мгновение ока, над каждым из них парила тень смерти.
— Это магистр Гавриил оказался рядом с этой гранатой, не я, — произнес Бальтазар, рассматривая свои шрамы на руках.
Он слегка расслабил щеки, чтобы снова не вызвать кровотечение.
— Как он?
— Спроси у него сам. Он вышел из комы, и брат Рагуил почти завершил все необходимые ритуалы. — Апотекарий указал на другую искусственную операционную на противоположной стороне тускло освещенной пещеры.
Кивнув в знак признательности, Бальтазар слез с камня, а апотекарий направился к другим раненным. Около тридцати космических десантников лежали или сидели на импровизированных столах или просто на полу, поговаривали, что вскоре ожидается новая партия раненных воинов. В течение месяцев с начала кровавого штурма, лабиринт тоннелей под бывшим городом-ульем превратился в смертельную ловушку с темными углами, тупиками и завалами. Разрозненные группы демонов, Астартес-предателей и культистов ожидали в укрытиях, устраивая засады и обвалы тоннелей прямо на имперцев. За все время подземной операции сгинула почти целая рота Темных Ангелов, многие все еще находились под завалами. Азраил перераспределил элементы десятой роты для поисковых и спасательных работ. Ситуация у Серых Рыцарей мало отличалась от их собратьев. Демонические твари избирательно атаковали только психически одаренных Серых Рыцарей. Поэтому в совместных операциях именно облаченные в серебристый керамит десантники несли самые тяжелые потери. Братство Драйго все еще оставалось грозной силой, но теперь численность боевых братьев составляла всего три четвертых от первоначального состава. Однако наибольшую угрозу представляла Имперская Гвардия, солдаты которой прибывали в паническом страхе. Отсутствие аугментики и естественного освещения под поверхностью Пифоса сводила практически к нулю возможности гвардейцев вести боевые действия в подземельях. Лишь те, у кого имелись фонари и другие виды иллюминации, могли частично выполнять боевые функции. Многие танковые бригады бездействовали, ожидай необходимых запчастей с орбиты, которые позволят им вести боевые действия под землей, но некоторые механизированные подразделения все же могли действовать в условиях ограниченной видимости. Примечательно, что целое бронированное подразделение катаканцев из сто восемьдесят третьего, находившееся в гуще битвы с самого начала, были приспособлены к ведению ночных боев, благодаря кристаллам с Пифоса, установленным на бронетехнику и служившим катаканцам естественным освещением. Но война под землей не делала поблажек ни для кого, и сотни тысяч обычных людей сражались вместе с Темными Ангелами и Серыми Рыцарями. Многие из них больше не увидят солнечного света, разорванные демонами и армией мертвецов, обороняя Подземелье Проклятых или Изумрудную Пещеру. Другие, если выживут, лишь на несколько мгновений снова ощутят на себе лучи солнца планеты, прежде чем умереть на борту медицинских фрегатов. Имперские гвардейцы, сражавшиеся с Бальтазаром и Гавриилом, принадлежали к первой категории. Полагаясь на отчеты скаутов Темных Ангелов, два терминатора Крыла Смерти и подразделение катаканцев пробирались в лабиринте тоннелей, ведущих к жертвенным камерам, где Чумные Десантники и культисты содержали пленников. Прибыв к месту назначения, десантники и катаканцы не обнаружили ни одного десантника-предателя, только ковен колдунов, проводивших своеобразный ритуал. Резня была кровавой и недолгой, штурмовые болтеры терминаторов окрасили стены багровым цветом, и лишь в конце, один из колдунов успел активировать токсичную гранату и спасся бегством. Первым обнаружив угрозу, Гавриил встал между гранатой и незащищенными броней гвардейцами, приняв на себя весь эффект токсичного взрыва. Несмотря на все преимущества усовершенствованного тела, аугментации и улучшения, магистр Крыла Ворона все еще был недостаточно быстр. Граната сдетонировала и шрапнель полетела в сторону незащищенной человеческой плоти, сразив насмерть несколько кадианцев и заставив часть других биться в предсмертной агонии. Все еще способный двигаться, Бальтазар тащил израненное тело магистра двадцать километров по тоннелям, и лишь дотащив его до безопасного места, вызвал помощь раненным гвардейцам.
— Похоже, ты снова спас мне жизнь, брат Бальтазар, — произнес Гавриил, заметив приближающегося космического десантника.
Рагуил вытаскивал осколки из груди магистра. Его скальпель глубоко вошел в плоть, но ветеран даже не поморщился от боли.
— Это становится привычкой.
— Это вы спасли меня от взрыва, господин. Если бы не вы, Рэфаилу бы пришлось применить редуктор вместо скальпеля.
Гавриил улыбнулся, несмотря на то, что Рагуил добрался до костей с грудными мышцами, доставая серебряный осколок гранаты.
— Что ж, назовем это честью для нас обоих.
Бальтазар ухмыльнулся.
— Кадианцы. Они… — спросил Гавриил
— Большинство их них выжило, хотя все они получили ранения. — Бальтазару не нужно было говорить, что, скорее всего, они умерли при транспортировке на корабли флота, одно лишь серебро шрапнели могло доконать их.
Гавриил вздохнул.
— Жаль. Еще больше жаль, что мы так и не обнаружили Чумных Десантников, о которых предупреждали скауты.
Мускулы на щеках Бальтазара напряглись, и он отвел взгляд от магистра роты. Рагуил обнаружил последний осколок и удалил его, добавив к кучке уже вынутых фрагментов гранаты.
— На этом все, — произнес он.
Его бледная кожа контрастировала с кожей его коллеги, ее цвет почти не отличался от цвета кожи братьев из Гвардии Ворона.
— Я собираюсь сделать запрос на запрет твоего участия на передовой на два дня, чтобы твое тело успело восстановиться. Я потратил почти семнадцать часов на то, чтобы вынуть из тебя все осколки гранаты, и этим ранам нужно время, чтобы зажить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});