— поддержала супруга Галя и тоже улыбнулась.
— Спасибо, — женщина одарила улыбкой обоих. — Я думала, к нам приедут взрослые командиры, а Михал Степаныч, при смене вахты, предупредил, что прибыли подростки. А как вас зовут, ребятки?
— Я — Пётр, — представился Маслов — можно просто — Петя, а это моя супруга — Галя.
— Прости, Петя, ты это серьёзно? — Зиновьева аж снова привстала со своего места. — Это как же так получилось? Или это связано с новыми законами?
— Всё вместе, Екатерина Матвеевна. Вы извините, мы торопимся на завтрак. Кстати, а где здесь столовая?
— Это ж здание бывшей гостиницы. Раньше был только буфет на втором этаже, но с вашим переходом сюда достроили столовую. Это во-о-он там по коридору. Персонал уже минут сорок как пришёл. Наверняка что-то уже приготовили.
— Спасибо, тётя Катя, — поблагодарила её Галя.
— Да на здоровье, ребятки. Если что нужно, так вы спрашивайте, не стесняйтесь.
Столовая встретила супругов умопомрачительными запахами. Тонкий аромат каких-то приправ не оставил равнодушными ни Петьку, ни Галку. Едва они подошли к раздаче, как из служебного помещения вышла другая дородная тётка в большом белом колпаке и фартуке, расшитом красивыми красными узорами. Она также оглядела первых посетителей, тоже заметила лейтенантские звёздочки на погонах и аналогично Зиновьевой сменила строгую мимику на добродушную.
— Доброе утро, молодые люди, — приветливо поздоровалась она. — Что будем заказывать?
— А что предложите? — поинтересовался Петька.
— Есть чай, кофе, булочки. Булочки с маком и клубничным вареньем.
Масловы переглянулись.
— Галюнь, выбирай первой, — предложил парень супруге.
— Спасибо, Петечка. Мне, пожалуйста, кофе и булочку с вареньем.
— Мне тоже кофе, но очень люблю мак, поэтому такую, — улыбнулся Петька.
— Сейчас принесу, — повариха ответила теми же положительными эмоциями и скрылась в служебном помещении.
Пока Масловы ожидали свой завтрак, в столовую ввалилась группа молодёжи, отнюдь не русского происхождения. Человек семь не больше. Судя по раздаваемым командам одного из них — этакого «пончика» — тот был у них за главного. Увидев девчонку, жирняк издал двусмысленный свист и мигом очутился вблизи неё.
— Эй, краля, ц-ц-ц, брасай этого, — кивнул он на Петьку, — и иды к нам. Нэ обыдим, а то и время правэдёшь с пользой. У нас дэньги есть, — подмигнул он Галке.
— Иди в жопу! — Галя коротко, но ясно прокомментировала его предложение.
— Ти, чё, сучка, ти это кого послала? — толстяк аж покраснел от возмущения.
— Ты чё, не понял, что тебе сказали? — повернулся к нему Петька. — Или русский язык плохо понимаешь?
— Ара, ти хто такой, а? Ти, чмо, вали отсюда нах, пока я тибэ на рэмни ни парэзал.
— Хочешь один на один или твоя свора будет участвовать? — усмехнулся Маслов.
— Эй, ара, ти каго сворой назвал? Ти труп, понял, да? — загалдели дружки «пончика».
— Галя, как мне не хочется портить мебель в такой прекрасной и новой столовой, но видимо придётся, — нахмурился парень.
— Может, пожалеешь их? — ухмыльнулась та.
— Ми тебя нэмножка паучим, а твая Галя трахнэм! Тожа нэмножка! Па парэ раз! — осклабились армяне.
— Смотрю трахалка у вас непомерно выросла, — спокойно ответила девушка. — Придётся укоротить, — она подмигнула мужу. — Трое справа мои, остальные на тебе.
— Поехали! — кивнул он ей.
Повариха, вышедшая с подносом, замерла от увиденного. С виду скромные и приветливые мальчишка и девчонка мгновенно сменили добродушные лица на сосредоточенные и кинулись на обидчиков — то, что пришедшие после них армяне начали их задирать, та слышала через открытую дверь, но никак не ожидала от лейтенантов такой прыти. Удар девушки одному из обидчиков в пах, а затем боевой разворот и локтем в челюсть другому. Оба мгновенно упали на колени. Один из них секунду постоял так, шатаясь, а потом рухнул без сознания. Третьего девчонка поймала на ложном замахе и тоже отправила в глубокий нокаут. Парень, тем временем, удачно разобрался с первым, ударив сначала берцем в левую ногу и довершив нейтрализацию коленкой другой ноги в челюсть уже успевшему упасть на колени обидчику. Толстяк вытащил финку, но не учёл подвижности визави. Петька провёл удар берцем, выбивая холодное оружие и калеча кисть руки незадачливого хулигана, а потом резкой вертушкой достал толстяка в челюсть. Тот упал как подкошенный. Оставшиеся двое мгновенно подняли перед собой руки, показывая, что в драке участвовать не будут.
— Забирайте свою дохлятину и чтобы через пять минут никого здесь больше не было, — отдал им команду Петька. — Ещё раз увижу вас в этой столовой, кости переломаю.
Мельком взглянув на открытую входную дверь, Маслов заметил осторожно выглядывавших из-за неё мальчишек и девчонок.
— Ребята, заходите! — поманил он к себе. — На этих не обращайте внимания — берега попутали, но своё получили.
Три небольшие группки парней и девчонок мгновенно «втекли» внутрь столовой. Косясь то на двух армян, пытающихся приподнять поверженных земляков, то на двух ровесников, стоявших в форме десантников и с офицерскими погонами, они тихо распределили между собой очередь.
Повариха удовлетворённо улыбнулась и подала поднос Масловым. Петька взял его одной рукой и галантно показал супруге на свободный столик у окна. Пока они ели, в помещение столовой начала заходить ещё молодёжь. К тому времени армян и след простыл, а столовая наполнилась гомоном и и негромкими репликами мальчишек и смешками девчонок. Но все как один заметили сверстников в необычной форме и офицерскими знаками различия.
Наконец Галя последней прикончила завтрак, после чего Петька взял поднос и степенно отнёс его к окну моечной. Один из парней также закончил приём пищи, но хотел оставить поднос на столе. Маслов это увидел и мгновенно пресёк:
— Так! Вниманию всех! Порядок у нас такой: поел — убери за собой. Официантов тут нет, а уважать других товарищей вы обязаны.
— Олег, ты опять за своё? — из очереди подал голос один из парней, похожий на грузина.
— А ты чё, тут самый главный? — недовольно процедил Олег, обращаясь к Маслову.
— Допустим, — Петька скрестил руки на груди. — Ты тоже решил нарваться на неприятности и повторить путь армяшек?
— Зря ты на них полез буром, — покачал головой тот. — Это ж командир их роты — Мелик Оганесян. Вам теперь здесь не жить.
—