нейтрализовала многие реакционные мероприятия правительства, учреждала просветительские общества и организации, впервые в России создавала педагогическую прессу.
Важнейшим фактором развития школы была русская педагогическая наука. С деятельности К. Д. Ушинского в истории русской педагогики начинается качественно новый этап — русская педагогика вышла из донаучной стадии и впервые поднялась до уровня науки. Его «Педагогическая антропология» открывала новые, магистральные пути развития мировой педагогики. Усилиями К. Д. Ушинского и его последователей отставание русской педагогики было преодолено. Она выдвинулась на передовые рубежи мировой педагогической науки и получила всеобщее признание.
Бурное развитие педагогической науки было одним из ярких проявлений невиданного в истории России расцвета культуры во второй половине XIX в.
Различные области культуры и знания выдвигали в этот период своих деятелей, олицетворявших бесчисленные грани национального гения и обогащавших сокровищницу мировой культуры.
Труды И. М. Сеченова, Д. И. Менделеева, А. М. Бутлерова, П. П. Семенова-Тян-Шанского, С. М. Соловьева и многих других знаменовали собой крупный вклад в развитие мировой науки.
За 25 лет царствования Александра II с 1855 по 1880 г. расходы государства на народное просвещение выросли с 3 до 16,5 млн. руб.93.
Несмотря на сравнительно быстрый рост народного образования в пореформенной России, к концу XIX в. подавляющее большинство населения продолжало оставаться неграмотным. По переписи 1897 г. удельный вес грамотных людей составлял всего 22,3% населения страны (к 1917 г. он повысился до 31,9%)94.
Глава десятая
ВОЕННЫЕ РЕФОРМЫ
Военные преобразования Александра II,
совершенно изменившие облик армии,
явились лишь одной из составных частей
всех реформ Царя-Освободителя1.
А. А. Керсновский
1. Армия на пороге преобразований
В царствование Александра II коренной реорганизации подверглась вся военная система России.
Неудачи в Крымской войне были тяжелым оскорблением для народного самолюбия и заставили глубже отнестись к их причинам.
Стали очевидными многие слабые стороны как во внутренней организации войска, так и несовершенство всей системы Военного и Морского министерств. Подготовка офицерского состава была крайне низкой. Образованные офицеры в армии составляли исключение. 60%, а в некоторых частях и до 80% являлись недоучками среднеучебных заведений, имевшими за плечами уездные училища или кантонистскую школу, просто домашнее образование или выслужившимися из нижнего звания. Образованные офицеры служили в основном в гвардии, которая после события 14 декабря 1825 г. находилась под особым надзором Николая I. Значительная часть офицеров чванилась своим мундиром, с утра до ночи играла в карты, проводила время в попойках и кутежах. Обучение солдат в большинстве случаев лежало на фельдфебелях и унтер-офицерах, применявших жестокие наказания и истязания. Офицеры на это явление смотрели снисходительно. Суровая военная дисциплина грозила солдату ежедневно розгами, плетьми, а то и прогнанием сквозь строй. Шпицрутены в 3000 ударов были обычным делом. Такая жизнь для человека, отданного в солдаты, тянулась по закону 25 лет.
На службу рекрутов набирали по шести человек с тысячи. Причем можно было ставить за себя охотника — человека, нанятого для того за деньги. Заметим, что рекрутская повинность со второй половины XVIII столетия лежала исключительно на мещанах и крестьянах. Они не только отбывали ее натурой, но обязаны были также нести с отправлением рекрутства расходы, составлявшие около 5 миллионов рублей в год2. Помещики имели право отдавать на военную службу крепостных в наказание за преступленья и проступки. Так же, как они ссылали своих крепостных в Сибирь, отправляли для наказания в съезжий дом (помещение при полиции для арестованных) или гноили в тюрьмах.
Снаряжение солдат было тяжелым и неудобным. Вооружение никуда не годилось. Гладкоствольные ружья подходили только для рукопашных схваток, а в стрельбе были бессильны против нарезного оружия, что и было одной из главных причин многих неудач в сражениях с «союзниками». Штыковой рукопашный бой русских войск не имел себе равного. Но прежде чем атакующее подразделение достигало противника, оно несло большие потери от его огня.
Уже в июне 1855 г. на имя Александра II поступили две записки от одного из лучших боевых генералов времен Николая I графа Ф. В. Ридигера3, в которых он подверг критике существующую военную систему, указал ряд причин неудач русской армии и мероприятия для их устранения4.
Обе записки были одобрены императором и 20 июня 1855 г. создается специальная «Комиссия для улучшения по военной части» под руководством Ридигера, а после его смерти — генерала Н. Ф. Плаутина5. Однако всякого рода «новшества» воспринимались негативно со стороны военного министра князя В. А. Долгорукова, человека бездарного и ограниченного.
Вскоре после заключения Парижского мира на пост военного министра вступил генерал-лейтенант Н. О. Сухозанет, о невежественности и безграмотности которого сочинялись анекдоты.
Тем не менее за 5 лет пребывания на посту министра он принял ряд существенных мер. По прежним законам взятый в солдаты молодой человек отрывался от семьи на 25 лет службы, а по выходе в отставку возвращался в семью «чужим и измученным стариком, ненужным и запоздалым гостем»6, зачастую не имея ни кола, ни двора, т. е. ни крова, ни средств к жизни. Солдатские дети брались в военные кантонисты и потомственно предназначались для военной службы».
Высочайшим указом 25 декабря 1856 г. все солдатские дети были исключены из военного ведомства и обращены в свободные податные сословия. Этой мерой, как уже отмечалось, Александр II возвратил в семейства около 400 тысяч солдатских детей, получивших при этом гражданские права свободных людей.
В 1857 г. окончательно были отменены военные поселения, введенные с 1810 г.