Читать интересную книгу Капитализм. История и идеология «денежной цивилизации» - Валентин Катасонов

Так, исследователь подробно пишет о рабстве в Таиланде. Источником «живого» товара является север этой страны, где население живет крайне бедно. Одним из дополнительных источников существования для жителей севера является продажа своих детей (чаще девочек, но и мальчиков тоже) в услужение, т.е. фактически в рабство (в Таиланде - это почти исключительно так называемое «сексуальное» рабство). Рабство усилилось в Таиланде в связи с тем, что «цивилизация» стала активно проникать в северные районы страны. Люди стали проявлять желание больше потреблять, причем речь не только о продуктах, но и промышленных товарах. Согласно опросам общественного мнения, семьи, продавшие одну или несколько дочерей, в 60% случае могли бы избежать этого, если бы воздержались от покупки телевизора или видеотехники. Телевизор оказывается родителям дороже ребенка!

Косвенно правительство Таиланда стимулирует развитие рабства в своей стране. Еще в конце 80-х г. прошлого столетия вице-премьер Таиланда для улучшения экономической ситуации в стране призвал губернаторов провинций создавать больше учреждений по оказанию сексуальных услуг. Началось бурное развитие сексуального туризма, а этот вид бизнеса невозможен без сексуального рабства. Как отмечает Бейлз, в конце 90-х гг. доходы Таиланда от секс-индустрии в 13 раз превышали доходы от сборки и экспорта компьютеров (отрасли, которая официально объявлялась ведущей отраслью экономики Таиланда). Образно выражаясь, экономика Таиланда оказалась на игле рабства.

Другой пример современного рабства - Мавритания. В этой стране мавры-мусульмане, как правило, живут большими семьями и взрослые мужчины владеют рабами, которые также входят фактически в состав этих семей в качестве пожизненных слуг. Рабы там крайне редко продаются, они передаются по наследству мужчинам-хозяевам. Живут рабы в доме хозяина, за свою работу платы не получают, свободы передвижения не имеют. Очевидно, что подобное рабство является достаточно «мягким», отношения между хозяевами и рабами носят достаточно «семейный» характер.

В 1980 г. в стране был принят закон, запрещающий рабство, однако и после этого оно никуда не исчезло. Дела против рабовладения рассматриваются в судах, однако чаще всего решения выносятся в пользу сохранения существующего статус-кво. При этом делаются ссылки на то, что такое рабство является неотъемлемой чертой мусульманской культуры. Да и сами рабы не желают покидать своих хозяев, так как найти работы за пределами хозяйства «рабовладельца» крайне трудно. Освобожденные или освободившиеся рабы становятся париями общества. Как отмечает Бейлз, насилие над человеком в Мавритании завуалировано и освящено традицией, поэтому непосвященный может даже не заметить фактически существующего здесь рабства. Впрочем, если сравнивать Мавританию и Таиланд, то в первой из этих стран рабство носит патриархальный характер, а во второй - капиталистический, т.е. более жесткий.

В Бразилии рабство имеет преимущественно долговой характер. Жители трущоб бразильских городов в последние десятилетия охотно завербовывались для «постоянных» работ по «освоению» амазонских джунглей. На местах работ они очень быстро попадали в долговую зависимость от вербовщиков. Эксплуатация новых рабов самая беспощадная, шансов убежать из охраняемых лагерей, расположенных в тысячах километров от городов, нет никаких. Рабы используются в основном для обжига древесного угля, используемого в сталелитейной промышленности. В 1996 году только в трех графствах штата Мату Гросу в 200 угольных лагерях содержалось около 10 тысяч человек, включая женщин и детей. А ведь это только один штат! Как правило, работники выдерживают нечеловеческие условия работы не более одного-двух лет. После этого они уже никому не нужны. Поистине они представляют собой «одноразовых людей»!

В Индии, по оценкам Бейлза, из 950 млн человек, населяющих страну, к рабам можно отнести от 10 до 20 млн. В индийской деревне на протяжении многих веков сохраняется патриархальное рабство. Оно дополняется долговым рабством в городах, причем последнее быстро росло после Второй мировой войны. Бейлз отмечает, что Индия является, пожалуй, единственной страной, где предпринимаются хоть какие-то практические шаги по искоренению долгового рабства. Правительство разрабатывает и проводит в жизнь программы «реабилитации»: долговым рабам предлагаются беспроцентные ссуды, ведется переквалификация бывших рабов, они обеспечиваются рабочими местами. Ссуды могут выдаваться в денежной форме или в виде земельных участков и скота.

В Пакистане «питательной почвой» для процветания рабства является процесс обезземеливания крестьян. Кроме того, в сельском хозяйстве крупные землевладельцы при государственной поддержке проводят модернизацию, последовательно вытесняя наемных рабочих техникой. Эти два взаимосвязанных процесса обусловили резкое увеличение численности безработных и нищих в стране. Многие семьи оказались в серьезной долговой зависимости от кредиторов. Люди целыми семьями стали продавать себя в рабство владельцам заводов по обжигу печей. По сути, это форма долгового рабства: на всех работниках кирпичных заводов «висит» неоплатный и растущий долг, заработная плата им устанавливается на уровне прожиточного минимума, статус долгового раба вместе с долгами переходит от одного поколения к другому. Долговые рабы в Пакистане образуют низшую касту общества.

Весьма развито рабство и во многих странах Африки. Именно к ним особенно подходит термин Бейлза «одноразовые люди». Там «живой товар» стал очень дешевым, предложение на таком африканском рынке с лихвой превышает спрос. Вот что пишет Бейлз про ситуацию в Кот д’Ивуар: «В Кот д’Ивуар, где выращивается основной урожай какао-бобов, большинство владельцев плантаций использует рабский труд. Как только человеческое сырье оказывается отработанным, его отбрасывают прочь и заменяют новым: восьмилетний ребенок в Кот д’Ивуар не стоит и тридцати евро. Погибает он обычно через пару лет»[856].

С нашей точки зрения, Бейлз очень узко подходит к определению современного рабства, включая в его состав лишь наиболее одиозные формы эксплуатации работников в странах «третьего» мира. Бесплатное использование труда наемных работников в странах Запада выпадает из поля зрения этого исследователя. По его оценкам, общее количество рабов в мире в конце XX века составляло лишь 27 млн человек. Международная организация труда (МОТ) в 2005 году опубликовала доклад, согласно которому в мире принудительным (т.е. рабским) трудом занималось 12,3 млн человек. Некоторые правозащитные организации дают большую цифру - до 100 млн человек. А организация «Anti-Slavery» оценивает численность рабов в 200 млн человек (то есть примерно в 3 процента всего населения нашей планеты). Но и в этих подсчетах не фигурирует население стран Запада.

Оценки роли и места рабского труда в мировой экономике, встречающиеся в публикациях международных организаций, явно занижены. Чистая продукция, созданная рабами в 2001 году, оценивается в скромную цифру 13 млрд долл[857]. Но даже эта цифра не так уж мала. Косвенное влияние рабского труда в странах «третьего мира» на мировую экономику весьма существенно. Например, на древесном угле, производимом рабами в джунглях Амазонии, выплавляется почти вся сталь в Бразилии (косвенное использование рабского труда в смежной отрасли). Далее из этой стали производится продукция машиностроительной отрасли. И так до производства конечного продукта, который мы с вами покупаем в супермаркете - причем по ценам более низким, чем цены продукции компаний, рабским трудом не пользующихся. Такие компании рано или поздно терпят крах, и с рынка труда исчезают рабочие места - в том числе и наши с вами.

Жесткие законы конкуренции (непременный атрибут капитализма) заставляют рано или поздно все компании прибегать к использованию рабского труда - сначала косвенному, а затем и прямому.

Рабство давно отменено и запрещено. Но законы капитализма таковы, что капитал пойдет на использование прямого рабства, если оно окажется более рентабельным, чем рабство наемное. Достаточно вспомнить в этой связи строки Маркса из «Капитала»: «Капитал боится отсутствия прибыли. Но раз имеется в наличии достаточная прибыль, капитал становится смелым. Обеспечьте 10% - и капитал готов на всякое применение. При 20% он становится оживленным. При 50% положительно готов сломать себе голову. При 100% он попирает почти все человеческие законы. При 300% нет такого преступления, на которое он не рискнул бы, хотя бы под страхом виселицы»[858].

Нелегальное рабство на Западе и в России

Рабство в узком смысле существует не только в странах «третьего мира», но и в экономически более развитых государствах, где любые формы прямого рабовладения запрещены и всячески обличаются. Там прямое рабовладение существует, уйдя в «тень» или «подполье». Готовность работодателей идти на нарушение законов связана со стремлением снизить издержки на рабочую силу. Для этого нужны работники, которые не будут жаловаться в суд или обращаться в организации по защите прав человека, поскольку сами нарушают закон. Речь идет о нелегальных мигрантах, т.е. иностранцах, не имеющих необходимых разрешений на работу и проживание в стране. Нередко мигранты становятся «нелегалами» потому, что их обманывают агентства по трудоустройству и различного рода нечистые на руку вербовщики. Такие «нелегалы» соглашаются на любые условия труда. Работодатель заставляет их работать по 12 и иногда и 16 часов в сутки, платит работникам по минимуму, а иногда вообще ничего не платит, экономит на обустройстве жилья.