- Нет! - рьяно закачала головой и бросилась ему на колени. Она, как ребёнок, обняла его крепко-крепко за шею, продолжая что-то нашёптывать, пока Гарри не различил пару знакомых фраз, - Я не смогу отпустить тебя!
- Хей, красотка, откуда такой страх меня потерять? Я никуда не собираюсь, а ты? - он кратко переводил всё в шутку, но Тереза не вняла этого, лишь подняла голову и посмотрела на него внимательно, - Беременность делает тебя крайне сентиментальной…
- И тревожной, - соглашаясь, покачала головой, заставляя волосы подпрыгивать и щекотать его грудь.
- Мы давно не говорили о твоём самочувствии…
- Даже не смей уводить тему разговора! - она сразу уловила его настрой, - Рассказывай, как так вышло, что вы сцепились?
Он долго оглядывал её тревожное, взволнованное лицо, глаза соскальзывали с насупленных бровей на поджатые губы и никакой угрозы они не видели. Да, выглядит она явно грозно и даже страстно, допрашивая, словно мартовского кота, вернувшегося из загула, но при этом делая это так интимно и любовно.
- За почти жизни с тобой я понял одну странную для меня вещь. Ты безумно бесила меня поначалу своей скрытностью, едким языком и гордым поведением, но со временем, пройдя кучу ситуаций, я понял: ты - моя главная слабость во всех начинаниях.
- Это имеет какое-то отношение к драке или нет? - фыркнула недовольно.
- Непосредственное, - буркнул в ответ, - Я переживаю за твои успехи, радуюсь, когда всё получается, хочу тебя отчитать, если ты в моих глазах очевидно делаешь ошибки, но ещё… Я не могу терпеть, когда кто-то пытается тебя оскорбить, очернить и просто напасть, - в голове Терезы сразу вспомнились те разы, когда он чуть ли не на драку срывался с Мартой, когда ограждал её от негатива и старался окружить теплом. Но разве это плохо?
Ей нравилась эта мужская, матёрая забота, которая заставляла её млеть и чувствовать себя совсем маленькой.
- Это очевидно не только мне, Тереза, но и окружающим. Дави после боя нелицеприятно отозвался о тебе.
- Что он сказал? - поглаживая его висок, она замерла всем телом, - Скажи…
- А что он мог сказать?
- Что я шлюха? - с обидой прошептала, - Он прав. Я ведь…
- В каком месте он прав?! - резкость напугала её, потому что темноволосая не понимала тех истоков, которые для него были очевидны. Он вышел в октагон и отстаивал её, но для чего? Чтобы она сейчас сидела перед ним и искренне соглашалась со словами обидчика?
- Я начинала отношения с тобой там, я была у Сеймур и отдавала ей свою девственность без стыда и совести.
- Ошибка не делает тебя шлюхой ни в моих глазах, ни в своих, ни в глазах общества. Я употреблял наркотики, и я навсегда остался наркоманом. А ты в моём понимании и в глазах наркомана один раз затянулась косяком, что не делает тебя такой плохой.
- Но я скользнула по этой дорожке.
- И ты вовремя со всем покончила.
Тереза замолчала и ещё раз проанализировала его сравнение со своей зависимостью. Сравнивать порочность разных людей - неправильно, и она это понимала.
- Послушай меня, - его рука нежно забрела к корням волос и нежно начала массировать, - Проститутка - эта та девушка, которая каждую ночь продаёт своё тело разным людям без любви, без чувств и без эмоций, а я готов поспорить, что ты отдала мне свою девственность не потому, что я мог заплатить за неё кучу денег. Ведь так? - ободряюще он улыбнулся и интуитивно приблизился к её лицу, - Почему такой хорошей девушки надо доказывать, что она хорошая?
- Не знаю… Я просто не верю в то, что я хорошая.
- Почему? Ты разве делала плохие вещи? - всё-таки он сумел передвинуть разговор в другое русло, не желая вносить тему о Дави в их жизнь больше.
- Я совершала ошибки. Бордель был одной из них, но не самой худшей.
- Что тебя гложет? - в нём проснулось такое эгоистичное чувство, говорящее, что надо узнать всеми силами, надо выпытать её страхи, разобраться с её тараканами, - Скажи мне.
- Я не могу забыть то, что выкинула письмо мамы в могилу, не могу отпустить то, что ранила когда-то Энди, не в силах сказать правду о тебе, и то, что я не могу простить своего отца.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Так, выкинь из головы своего несчастного Энди навсегда! - недовольно отозвался, едва сдерживая себя от парочки ласковых, - Ты выбросила письмо, потому что была на эмоциях, но я уверен, что в том письме, были добрые слова любви, возможно напутствия…
- Но она хотела, чтобы я его прочитала! Это были её последние слова, а я нажралась перед похоронами и совершила одну из самых страшных ошибок в своей жизни… - она произносила каждое слово с таким страданием, с неописуемой борьбой внутри себя. Гарри тяжело вздохнул, не представляя, как это можно решить.
- Мне так жаль, что ты потеряла маму слишком рано. - Не выдержав той боли, которая просачивалась через слова, через её глаза и через движения, мужчина пытался передать ей всё своё спокойствие, обнимая терпко.
- Это сделало меня сильнее, но и принесло так много боли.
- Я понимаю.
- Боже, - горько прошептала, виновато заглядывая в его глаза, - я так распинаюсь и делаю вид, что ты не понимаешь… Гарри, я часто забываю, что и ты тоже потерял близкого человека.
- Это не сравнится, и я уже не скучаю по Саманте, - он говорил об этом легко, не скрывая чувств, - И я не должен сравнивать вас даже по тому, какие вы в разных сферах. Мне не хочется придавать её душу и память своими размышлениями. На моём пути встретилась ты, и нет приятнее компании для таких объятий…
- Ой, как заговорил! - хихикнула и от смущения отвернула голову в сторону.
- Раз мы всё выяснили, может ляжем спать? Я вымотался.
Тереза ответила своей скромной улыбкой на этот вопрос, и быстро её тело в крепких руках перекочевало под одеяло. Забытые горячие объятия окунули её в сказку, и она провалилась в сон почти через минуту, даже опередив Гарри.
Проспав все свои будильники, Тереза встретила позднее утро с приятным чувством в груди. Всё восстанавливалось в том темпе, который казался сумасшедшим. Никаких ссор, никаких стычек - ничего такого не произошло, они наконец, как подобает серьёзной паре, всё решили полутёплым разговором.
Она пошарили сонно рукой рядом и, конечно же, не нашла Гарри. Он всегда был ранней пташкой, которая тихо, не нарушая её порой чуткий сон, выпархивала по своим делам. Недолго думая, девушка приняла освежающий душ, переоделась в просторную домашнюю одежду и пошла на поиски. Внутренне она очень надеялась, что Гарри не вздумал после долгой разлуки поехать сразу по рабочим делам. Надежды оправдали себя, но девушка и забыла о своём мимолётном негодовании, когда нашла шатена в почти доделанной детской. Оставалось собрать кроватку, но Гарри ещё давно вызвался сам всё сделать, как когда-то сделал Ханне. Он сидел на полу, прикручивая ножки. Несколько секунд, пока девушка оставалась незамеченной, она позволила себе сентиментальную нотку, просочившуюся внезапно. Долго стоять, словно шпион, Тереза не стала, сделала шаг и заговорила:
- С утра пораньше ты занялся важными делами? - её рука коснулась его макушки и сжала аккуратно взъерошенные кудряшки.
- Я слишком долго откладывал это дело, - недовольно буркнул, и она сразу поняла, что-то тут не задаётся.
- Тебе помочь? - на это послышалось недовольное бурчание, без слов Тереза села рядом и потянулась за инструкцией, как его строгий голос заставил её замереть.
- Тереза, если хочешь помочь, то подержи тут… - он указал глазами на ножку, поэтому ей пришлось ухватиться за неё и быть таким себе помощником.
- Слушай, - протянула как бы невзначай, пока Гарри сопел и корпел над кроваткой, - а ты не думал насчёт имени?
- Мы даже не знаем пол, - прикручивая ножку, мужчину по большей части не был сконцентрирован на таком серьёзном разговоре. Ему казалось, что и момент неподходящий, и у них есть ещё время.
- Ну мы могли бы придумать сразу два, либо унисекс.
- Унисекс? - задумчиво спросил и тут же перехватил её руку, направляя к следующей ножке, - Например.