спросил он.
— Вчера вечером было закончено, однако заняло три дня... — взволнованно произнесла она.
— Боюсь, у меня плохие новости... — монах нахмурился. — Вероятно, Вивиана не сможет помочь нам в течение нескольких дней.
— Что?..
— Она использовала силу Часов сто раз... Без должного отдыха они оказывали на неё давление, которое скапливалось от каждого последовательного использования. Сколько она потратила времени Часов?
Шарлотта заглянула в отчёт.
— В общем, тридцать три минуты, но есть небольшое округление.
Он прикинул в уме.
— Значит эти тридцать три минуты умножились на количество использования часов... — он вспоминал информацию, которую знал об этом артефакте. — "Часы утраченного времени", если их использовать постоянно, игнорируя двадцатичетырёхчасовой перерыв, накладывают на владельца усталость, что равняется общему, использованному за эти двадцать четыре часа, времени, умноженному на количество использований. И это, не считая двадцатичетырёхчасовой перерыв, на протяжении которого будет происходить откат использования Часов. Вивиана не сможет двигаться в течение семидесяти девяти часов, — он быстро прикинул в голове, рассчитав точное время недееспособности Вивианы. — Если считать с момента окончания последнего запечатывания...
— Вчера в девять вечера.
— Значит, прошло около шестнадцати часов, что означает шестьдесят три или шестьдесят четыре часа следующей недееспособности Вивианы.
— Боже... Она там от голода не умрёт?.. — взволнованно спросила Шарлотта.
Володур пожал плечами.
— Не знаю. Она ведь раньше не пользовалась Часами так часто... Я удивился, когда услышал, что Вивиана запечатала сто учеников за три дня, игнорируя двадцатичетырёхчасовой перерыв.
И если бы она сразу же пошла запечатывать учеников, едва вернулась из Комитета — использование "Часов утраченного времени" равнялось сто одному.
— Нужно сказать учителям... — Шарлотта встала и слегка поклонилась. — Огромное вам спасибо! Извините, мне срочно нужно бежать! — бросила она и устремилась к выходу.
— Хорошо... — дверь палаты открылась и Володур увидел странную картину: какая-то девушка с серебряными волосами крутилась вокруг Тео, что-то спрашивая у него. Её улыбка была такой радостной, что монах невольно и сам заулыбался. — Ха-ха-ха... — тихо рассмеялся он. — Кажется, я зря беспокоился за него... — Володур взглянул на свою руку, спрятанную под плащом. Абсолютно вся она была покрыта бесчисленными шрамами, маленькими и большими.
Тео также улыбался. Он даже на минуту забыл о том, что его учитель ожидает его в палате, однако когда дверь открылась, он заметил его заинтересованный взгляд...
— Учитель? — Тео отвлёкся от беседы с Элрил, которая пыталась выведать у него как тот спал и как себя чувствует.
*Топ*
*Топ*
*Топ*
— И кто же это? — он подошёл и внимательно вгляделся в лицо эльфийки.
— Я... — Элрил была слегка напугана лицом Володура, ведь то было усеяно шрамами. — Здравствуйте, я Элрил Киндриция, одноклассница Тео... — однако она сумела выдавить из себя приветствие, а после слегка поклонилась.
Володур также слегка поклонился, дабы не смущать её.
— Очень приятно, Элрил... — Володур перевёл взгляд на своего ученика, торс которого по-прежнему был обнажён. — Тео. Негоже так расхаживать перед дамой. Ты смущаешь её, — отрезал он.
— А... — парень оглядел себя. — Точно! Я сейчас... — Тео побежал в кабинет, надевая на себя новую рубашку и жилет, которые ему любезно предоставила Шарлотта, вывесив около кровати. Пиджак, который также висел около кровати, Тео предпочёл не надевать.
На самом деле Володур беспокоился не о том, что Тео смущает Элрил, а о том, что его шрамы выставлены напоказ, а, как оказалось, девушка пугается их.