– Сюда, – она заметила дверь в углублении на несколько секунд раньше Кинсолвинга. – Она ведет в лабораторию Суареца. Я... я даже не знаю, пользуется ли он этой частью подвала. У меня здесь был только склад.
Бартон пробежался пальцами по двери. Части из силиконовой резины высохли от времени. Он не обнаружил никаких признаков того, что эту дверь открывали последние десять лет. Но, действительно, что их ожидает на той стороне?
Кинсолвинг потянул дверь на себя, затем ему пришлось упереться ногой в стену и изо всех сил дернуть. Когда дверь поддалась, он не удержался на ногах и упал назад, прямо на Вэнди. Ее руки обвились вокруг него, и они свалились.
– Есть более легкие способы быть вместе, – засмеялась она. – Не то, чтобы я возражала, но теперь едва ли для этого время и место.
– Позже? – спросил Кинсолвинг. На несколько кратких секунд ему на ум пришли несколько иные мысли, чем План Звездной Смерти и механические малютки Камерона.
– Если будет «позже», – напомнила Вэнди, пытаясь выбраться из-под него.
Кинсолвинг встал на ноги и помог ей подняться. Они заглянули через дверь. Кинсолвинг вовсе не ожидал, чтобы кто-нибудь – или что-нибудь – ждало там. Нарушение порядка, открывшаяся дверь вызвала бы немедленный огонь, если бы кто-то выставил стражников. Тяжелый слой пыли лежал на грузовых клетях, расставленных вокруг. Кинсолвинг усомнился: а побывал ли кто-нибудь в этом помещении за последний год?
Он пробрался к внутренней двери. Ее Кинсолвинг открывать не стал, а прижался к ней ухом и прислушался. Услышанные голоса заставили его сделать спутнице знак молчать. Она приложила ухо к пластиковой панели рядом с ним. Их лица разделяли всего несколько сантиметров.
– ... скоро выведем для полевых испытаний.
– Лабораторные результаты и в самом деле выглядят многообещающими, доктор Суарец, – ответил другой голос.
– Суарец и его ассистент, – шепнула Вэнди.
Кинсолвинг чуть приоткрыл дверь, чтобы можно было подглядеть в щелочку. Его ослепил яркий свет, резкий вяжущий лабораторный запах заставил его нос сморщиться, глаза увлажнились. Он нетерпеливо ждал, и ему удалось мельком взглянуть на Моргана Суареца. Тот оказался человеком маленького роста, смуглым, а его блестящие черные волосы прямыми прядями свисали на спину, придавая ему суровый и фанатичный вид.
Когда Суарец неожиданно резко повернулся, и его рука стала что-то искать в белом лабораторном халате, сердце у Кинсолвинга поднялось к самому горлу. Он решил, что его заметили. Когда Суарец вытащил крохотный лазер, Кинсолвинг окончательно понял, что ученый видит его.
Но Суарец смотрел куда-то в сторону, под углом, правое плечо повернуто к двери. Кинсолвинг попытался отодвинуть Вэнди назад, но она толкалась, чтобы тоже наблюдать.
– Какого дьявола вы тут делаете? – спросил Суарец. Кинсолвинг не видел вторгшегося в лабораторию, рассердившего биолога, но узнал голос, ответивший ученому:
– Вы ужасно пренебрегаете мною, доктор, – раздался голос Камерона. – Не люблю, когда мною пренебрегают.
– Вы переходите границы, Камерон. А вы, Джессарет, не должны были его сюда приводить. Это опасно.
– Джессарет? – Вэнди пошевелилась. – Он же в штате отдела безопасности. Я назначила его охранять треканианского посла на Почти Парадизе. Предполагается, что он следит за безопасностью на их конференции, а не...
Кинсолвинг закрыл ей рот рукой. Изысканно одетый мужчина попал в их поле зрения. Яркие краски и мягкий шорох шелков выдали Камерона так же наверняка, как и блеск его роботов-хранителей, зависших высоко под потолком. Кинсолвинг не смел закрыть дверь. Легкое движение может привлечь внимание механических убийц.
– Мистер, Джессарет привел меня сюда не по своей доброй воле. Выразимся так – я его заставил.
Суарец внимательно посмотрел на Джессарета, стоявшего в позе, выражающей полную покорность.
– Одурманен, – понял ученый. – Возможно, это дериват от ночного цветка.
– Синтетика, – улыбнулся Камерон. – Вы очень знающий человек. Немногие слышали о черном ночном цветке.
– Он расцветает каждые четыре планетарных оборота – дюжина стандартных лет, – буркнул Суарец. – Чего же вы хотите. Камерон? Поговорить о ботанике?
– Поговорить о нашем проекте. Директор Виллалобос послала меня проверить, как ваши успехи. Вы отказались встретиться со мной. Это нарушение соглашения о дружеском сотрудничестве между нашими начальниками.
Вэнди Азмотега снова попыталась заговорить. Кинсолвинг усилил свой захват. Он не смел даже шепнуть, чтобы она молчала. Патрулирующий робот медленно проплыл по воздуху в метре от них. Этот стройный робот двадцати сантиметров длиной имел достаточно оружия, чтобы прожечь себе путь из склепа со стальными стенами. У него ушло бы несколько микросекунд, чтобы убить незащищенного человека.
– Проект продвигается хорошо, – сказал Суарец. Он снова положил портативный лазер себе в карман.
Кинсолвинг не позволял себе расслабится: роботы могут стать еще внимательнее.
– Ах да, проект. Джессарет кое-что рассказал мне о нем. Директор Виллалобос знает немногим больше. Но мне нужны подробности, доктор Суарец. Те, которыми можете поделиться только вы.
– Сейчас горячее время, Камерон, – Суарец резко повернулся и пошел прочь. Потом остановился и воззрился на что-то. Кинсолвинг не мог видеть, что остановило ученого, но ему показалось, что он понял. Через несколько секунд смертоносный робот поднялся на уровень его плеча.
– Не похоже, что эмоции мешают припомнить подробности, – Камерон, очевидно, наслаждался испугом Суареца при встрече со смертоносным роботом. – Краткий отчет, доктор. Это все, что мне нужно. Сейчас.
Камерон подвинулся. Кинсолвинг подумал, что гению по роботам не хватает некоторой чванливости, видневшейся прежде в его походке. Колеблется? Или последствия ранения? Рана Камерона могла его изменить. Кинсолвинг проклял неудачу, из-за которой не сумел раз и навсегда обезвредить мастера по роботам. И он все еще хотел убить Камерона.
– Биологическое оружие скоро будет представлено. Идеальное место для этого – конференция чудиков. Там присутствуют семь различных видов разумной жизни. На планете сейчас свыше четырнадцати сотен инопланетян, плюс еще несколько разновидностей. Мы сможем судить об эффективности проекта по числу умерших за неделю.
– Средство нарушает их ДНК? – спросил Камерон.
– Неужели Джессарет и это вам сказал? – Суарец пристально посмотрел на Дэви Джессарета. Во взгляде было чистое презрение.
– Сомневаюсь, что он разбирается в таких делах. Нет, доктор, я сам это открыл, – Камерон, открывший запароленные файлы, хмыкнул от игры слов. – Не все, с кем вы имеете дело, некомпетентны или глупы. Можете себе представить, он пытался убить моего противника! Сомневаюсь, что успешно. Но это мало что значит. Расскажите мне о проекте.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});