Позже, когда Смирнов стал заместителем начальника Главного управления Министерства обороны, я, приезжая из Ижевска, нередко бывал у него дома в Москве. И вновь разговоры не о личном, а о том, чем жили оба: он – на службе, я – в конструкторском бюро на заводе в Ижевске. Я знал о его продвижениях по службе, о том, как рос он в воинских званиях: в конце 1950-х годов я поздравил его с получением первой генеральской звезды, потом – второй. И вот только сейчас, обратившись к документам, узнал, каким был жизненный путь человека, долгие годы непосредственно отвечавшего за развитие современного вооружения и за его производство.
За полтора месяца до начала войны Смирнов с отличием окончил Артиллерийскую академию и был направлен в Ленинград военпредом на один из оборонных заводов. Служил в блокадном городе. Потом – назначение на Урал, на другой завод. «Работая на заводах по приемке образцов стрелкового оружия, много внимания уделял повышению качества оружия, оказывал большую помощь заводам», – отмечалось в аттестации Смирнова военных лет.
Как это было важно тогда, в годы войны, чтобы качество оружия, отправляемого на фронт, росло с каждым днем. От представителей военной приемки зависело в ту пору очень многое.
С завода Евгения Ивановича вскоре перевели в один из отделов ГАУ. И начальник отдела инженер-подполковник Мандич, аттестуя подчиненного, запишет: «В 1944 году непосредственно участвовал в доработке станкового пулемета Горюнова и модернизации станкового пулемета Максима. В результате проведенной модернизации значительно улучшилась работа образцов… Награжден орденом Красной Звезды. Вполне заслуживает присвоения воинского звания инженер-майора во внеочередном порядке».
И еще запись в личном деле Смирнова, относящаяся уже к 1955 году: он «являлся основным лицом в отработке автоматов и пулеметов». Поскольку на протяжении многих лет Смирнов действительно являлся «основным лицом» ГАУ в отработке принципиально нового автоматического стрелкового оружия, то мне, конструктору автоматов и пулеметов, конечно же, немало пришлось поработать с Евгением Ивановичем, можно сказать, в одной связке. И местом нашей совместной работы чаще всего был подмосковный полигон.
Соратником и другом на долгие годы стал для меня еще один представитель ГАУ на полигоне – Владимир Сергеевич Дейкин. Наше знакомство состоялось в один из первых моих приездов на полигон. Но тесное сотрудничество и крепкая дружба завязались тогда, когда мы вместе работали на ковровском заводе, где изготавливались первые образцы моего автомата.
Владимир Сергеевич был почти на 4 года меня старше: он родился 15 января 1916 года в Орловской губернии в многодетной крестьянской семье. Его детство совпало с годами революции, гражданской войны, первыми годами советской власти. Тяжелый крестьянский труд ему, как и мне, был знаком не по рассказам. И так же как я, он всегда стремился к знаниям: после сельской школы и рабфака поступил в Самарский сельскохозяйственный институт. За отличную учебу в институте его наградили так называемой «кругосветкой» – походом по Волге на шлюпках. Этой наградой он гордился не меньше, чем более поздними государственными наградами.
В 1936 году сельскохозяйственный институт перевели из Самары в Ленинград, и успевающему студенту перед призывом в армию предложили перевестись в Москву в Военную артиллерийскую инженерную академию имени Дзержинского. После ее окончания в 1939 году Дейкина в качестве военного специалиста-испытателя стрелкового вооружения направили на подмосковный полигон. Вместе с ним в Щурово в военный городок переехала семья – жена и две дочери.
Во время службы на полигоне работа сводит Дейкина со многими конструкторами стрелкового оружия. В 1941 году Владимира Сергеевича переводят в Москву в Главное Артиллерийское Управление (ГАУ), и он работает на полигоне уже в качестве военного представителя от ГАУ. Семья остается жить в военном городке в Щурово вплоть до 1952 года, пока они не получили в Москве маленькую однокомнатную квартиру уже на пятерых – в Щурово у них родился сын.
Через несколько лет они переехали в хорошую по тем временам трехкомнатную квартиру, в которой, бывало, на несколько дней поселялся кто-либо из моих детей. Мне и самому случалось, приезжая в Москву, жить у Дейкиных. Эта семья всегда жила очень дружно и очень просто. К примеру, я не переставал удивляться тому, что они, проживая в Москве, купили для отдыха небольшой дачный участок за 300 км от Москвы – под Ковровом. Для меня даже 100 км – огромное расстояние: наша дача в 20 минутах езды от дома. Но видимо, Владимир Сергеевич за время наших длительных командировок в послевоенный Ковров полюбил природу тех мест. Да так, что и последний свой день 22 сентября 1985 года он провел именно там, на даче. Не дожив 4 месяцев до своего семидесятилетия…
Вся деятельность Владимира Сергеевича Дейкина, вся его жизнь, начиная с 1941 года и далее, была связана именно с ГАУ (позднее – ГРАУ). Даже после ухода в запас, а затем и в отставку, он не смог оставить любимую работу и уже в качестве гражданского инженера занимался делом, которому посвятил всю свою жизнь. Он и в это время часто приезжал к нам в Ижевск на завод для решения рабочих вопросов.
Надо сказать, что Дейкин был не просто «представитель военного ведомства». Он сам был личностью творческой, сам занимался конструированием стрелкового оружия и достиг в этом значительных успехов.
Во время войны в КБ полигона пробовали свои силы в создании новых образцов оружия не только конструкторы, но и испытатели полигона. В 1943 году в работах по модернизации пулемета Горюнова СГ-43 приняли участие офицеры В. Ф. Лютый и В. С. Дейкин.
В том же 1943 году был создан оригинальный образец ЛАД (Лютого, Афанасьева, Дейкина) – легкий ручной пулемет с ленточным питанием под пистолетный патрон. Этот образец содержал в себе признаки как ручного пулемета (тяжелый длинный ствол, сошки и патронная лента на 100 патронов), так и пистолета-пулемета.
На полигонных испытаниях ЛАД показал неплохие результаты по сравнению с более легкими пистолетами-пулеметами по кучности стрельбы и скорострельности. Положительные конструктивные особенности системы ЛАД были отмечены опытнейшим конструктором В. А. Дегтяревым.
Несмотря на положительные отзывы по системе ЛАД, работы по ее доработке не проводились, так как на смену пистолетному патрону пришел новый, более мощный патрон образца 1943 года. Вскоре началась разработка иного вида легкого стрелкового оружия, более эффективного на средних дальностях стрельбы – автоматов. Положительные конструктивные особенности системы ЛАД нашли свое отражение при конструировании нового оружия.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});