Читать интересную книгу Красный флаг: история коммунизма - Дэвид Пристланд

Теперь они заявили: «пути социалистического развития отличаются в зависимости от государства и преобладающих в нем условий»{962}.

Экономический курс, применяемый в блоке, также изменился при Хрущеве и стал менее империалистическим. На смену прежним принципам эксплуатации пришла система субсидий{963}. К концу 1950-х годов СССР поставлял различные блага в страны-спутники, а не наоборот[698]. Например, Хрущев выделил Яношу Кадару помощь на 860 миллионов рублей с целью предотвратить крах венгерского режима во время антикоммунистических выступлений 1956-1957 годов. Со временем субсидии росли и к 1970-1980-м годам существенно истощили советскую экономику.

В то же время Хрущев стал серьезнее относиться к экономике советского блока. Он не разделял сталинского отношения к этим государствам как к буферной зоне. Вдохновленный примером Европейского экономического сообщества, основанного в 1957 году на основании Римского договора, Хрущев стремился создать нечто подобное. В начале 1960-х годов он попытался ввести «социалистическое разделение труда» в Совет экономической взаимопомощи (СЭВ). Согласно этому принципу, национальные экономики должны концентрировать особое внимание на тех отраслях, которые до этого времени были относительно успешны. Но в глазах более бедных народов такая политика представала настоящим империализмом. Возможно, развитые государства Северо-Восточной и Центральной Европы считали Сталина империалистом-мародером, однако аграрным странам Юго-Восточной Европы он предложил путь к благополучию и независимости — путь командной экономики. Хрущев, наоборот, приговаривал их к бедности и зависимости от богатого Севера, куда они должны были поставлять сельскохозяйственную продукцию. С точки зрения неиндустриальных государств, требования Хрущева производить продовольствие и сырье для экономики СССР загнали бы их в вечную кабалу и зависимость от сверхдержавы[699].

Национализм казался румынским коммунистам, имеющим весьма неглубокие политические корни, очень притягательной идеей{964}. Большинство румынских коммунистических лидеров в межвоенный период были представителями этнических меньшинств Румынии (в основном евреи). Когда они приходили к власти, им нужно было прилагать немало усилий, чтобы заручиться поддержкой большинства населения. «Местный» коммунист, этнический румын Георгиу-Деж, бывший железнодорожник и ярый макиавеллист, в конце концов пришел к власти, отстранив от руководства Анну Паукер, еврейку по происхождению, ставленницу Москвы. При жизни Сталина Георгиу-Деж покорно следовал советской политической линии. С началом десталинизации его позиции ослабли, и он обратился к национализму в надежде укрепить режим. Из-за нехватки преданной группы коммунистов, занимавших средние чиновничьи посты, румынская компартия была вынуждена положиться на чиновников с сильными националистическими взглядами[700]. Румыния еще не оправилась от самого драматичного периода истории: страна сильно пострадала от бомбежек, большая часть еврейского населения была уничтожена, страна потеряла сотни тысяч мужчин, воевавших на стороне Германии, и значительную часть территории, включая Бессарабию, отошедшую СССР. Неудивительно, что вопросы национального единства и государственного статуса стали центральными политическими вопросами даже для коммунистов.

Георгиу-Деж постепенно начал отдаляться от Советского Союза. В 1958 году он начал переговоры о выводе советских войск из Румынии, а позже отказался поддержать СССР в расколе китайско-советских отношений. Окончательный разрыв произошел в 1962 году, когда Хрущев попытался провести через СЭВ новую идею разделения труда. В 1964 году в Румынии была обнародована «декларация об автономии». Страна начала проводить самостоятельную внешнюю политику (хотя и оставалась членом Варшавского договора), укрепляя связи с Югославией, Францией и даже США. После смерти Георгиу-Дежа в 1965 году его преемник Чаушеску встал на новый националистический курс, подкрепленный его во многом шовинистской идеологией.

Чаушеску родился в 1918 году в бедной румынской крестьянской семье. С 11 лет он работал подмастерьем у сапожника. Чаушеску получил только начальное образование. Тем не менее к 15 годам он уже был избран в антифашистский комитет коммунистической организации. С 1933 года его не раз арестовывали. Отбывая наказание в разных тюрьмах, он познакомился с принципами марксизма и примкнул к фракции Дежа. Когда он стал первым секретарем компартии Румынии в 1965 году, казалось, Чаушеску объединит новые принципы национализма с некоторой формой культурной и экономической либерализации. Он действительно пытался заручиться поддержкой румынской интеллигенции, сняв некоторые ограничения в культурной сфере. Но послабления всегда оказывались временными. Чаушеску стремился развивать в Румынии тяжелую промышленность. Он цитировал историка XIX века А.Д. Ксенополя: «оставаться только аграрным государством… означает навсегда стать раба-Ми иностранцев», и многие с этим соглашались{965}. Тем временем события «Пражской весны» убедили Чаушеску в опасности проведения либеральных политических реформ. Поддержка всеми его противостояния СССР продемонстрировала силу румынского национализма[701].

Десятый съезд партии 1969 года, на котором Чаушеску произнес речь, сравнимую с марафонской дистанцией (речь продолжалась пять с половиной часов, каждые полчаса официант подносил Чаушеску стакан с водой), ознаменовал начало тотального контроля партии над обществом и введение нового культа лидера{966}. К 1974 году Чаушеску начали сравнивать с Юлием Цезарем, Александром Македонским, Периклом, Кромвелем, Петром Первым и Наполеоном{967}. Во многих отношениях этот культ был более экстремальной версией многообразного культа Тито, при котором лидер являл собой образец революционера-аскета для партийцев и нового короля-защитника для крестьян. Основное различие состояло в том, что Чаушеску продвигал на высокие посты родственников, а его супруга Елена Чаушеску даже приобрела культовый статус. Все это напоминало монархический режим. В Румынии была известна шутка: Сталин построил социализм для одной страны, а Чаушеску — для одной семьи. Елена тем не менее демонстрировала качества не только преданной жены, но и ученого. Она сделала блестящую карьеру химика-исследователя. С 1970-х годов ее стали называть «выдающимся представителем румынской и мировой науки», «академик, доктор-инженер Елена Чаушеску» (сокращенно, с презрением ее называли Ади){968}. Ей приписывалось изобретение нового полимера. Когда ее просили публично рассказать о проводимых ею исследованиях, она становилась удивительно немногословной.

Как и другие коммунистические лидеры балканских государств, Чаушеску разработал и применял эклектичное сочетание различных политических принципов: монархических, научных, коммунистических. Некоторое время он «заигрывал» с маоизмом и в 1971 году посетил Китай, хотя он совершил этот визит в основном для того, чтобы продемонстрировать свою независимость от Москвы. Однако любые несоответствия румынской коммунистической идеологии советскому образцу превзошел этнический национализм. В 1970-е годы Чаушеску начал строительство этнически однородного государства. Евреям и немцам (ценой усилий правительства Западной Германии[702]) было разрешено покидать страну, предпринимались попытки ассимиляции непримиримых венгров. Шовинизм было тяжело объединять с марксизмом, хотя румыны добились в этом значительных успехов: они нашли сомнительные выдержки из Маркса, якобы оправдывающие права Румынии на Бессарабию{969}. Тем не менее эти идеи пользовались большой поддержкой у населения. Румынскому режиму удалось привлечь на свою сторону многих интеллектуалов.

На другой стороне Балканского полуострова албанские коммунисты избрали не такую жесткую форму национализма. Их, например, мало интересовали права косовских албанцев как этнического меньшинства Югославии. Но, как и румыны, они приветствовали сталинскую модель как основу укрепления национальной силы[703].

Энвер Ходжа родился в 1908 году в семье мелкого землевладельца на юге Албании. Он всегда говорил, что его дядя, старый албанский патриот, внушил ему страстную веру в независимость Албании. На государственную стипендию Ходжа учился на факультете естественных наук в университете Монпелье во Франции, но вскоре отправился изучать философию в Сорбонне. Он был одним из многих коммунистических лидеров развивающегося мира (таких, как Хо Ши Мин, Чжоу Эньлай и Пол Пот), которые пришли к коммунизму благодаря Коммунистической партии Франции. Именно под ее влиянием он стал считать, что преодолеть отсталость Албании можно только с помощью сталинизма. Вернувшись в Албанию, он некоторое время преподавал французский язык. Во время итальянской оккупации Ходжа отказался вступать в Албанскую фашистскую партию, за что был уволен. Он открыл небольшую табачную лавку, которая стала местом встреч подпольных коммунистов.