— Один удар против двух, Сэм… Похоже, перевес за мной, — морщась от натуги, прохрипел двойник.
— Бой еще не закончился, Сэм, — проворчал Сэм и, резко вывернув ему руку, заставил противника уронить кинжал. Потом он попытался схватить его за шею, но двойник вырвался, и оба откатились налево. В следующую секунду кинжал с сердоликом ударился в то место, где они только что боролись. От напряжения свежие раны открылись, и оба Сэма были покрыты кровью. В столь тесном бою не было времени доставать оружие — да оно и не требовалось: каждый убийца первые несколько лет обучения осваивает исключительно рукопашный бой. Сэм, понимая, что отстаивает собственную жизнь, открыл огню свое сердце, кровь и волю, позволив пламени завладеть им и вести, куда оно захочет. Последнее, что он помнил, были расширившиеся и горящие глаза двойника, лицо которого вдруг стало каменно-жестким.
Вот как, оказывается, это выглядит, — успел подумать Сэм — а потом его не стало.
Они отпрыгнули в стороны и достали оружие. Двойник чуть посторонился, пропуская летящий кинжал. Они настороженно кружились, время от времени делая выпады, но ни одному не удавалось задеть другого. Сэму казалось, что противник угадывает его следующее движение даже раньше, чем он сам о нем подумает… В какой-то момент Сэм решил сделать ложный выпад левой рукой и нанести удар правой, но, когда его противник взмахнул кинжалом слева, Сэм повернулся и вынужден был парировать удар: переброшенный в другую руку кинжал двойника был направлен в его правую руку. Он отскочил — и мимо него опять пролетел кинжал с сердоликом. Они опять закружились.
«Мы осторожничаем, — подумал Сэм сквозь огонь. — Я осторожничаю. Мы слишком похожи… Но мы должны и в чем-то отличаться… он моя темная сторона… Что скорее всего сделала бы моя темная сторона? И чего бы не сделала?»
Но у него не было времени думать: двойник бросился на него. Сверкнули кинжалы. Сэм нырнул ему под руку и сам взмахнул кинжалом, ухитрившись ранить противника в плечо, а потом схватил его за ногу и опрокинул. Двойник приземлился весьма неудачно, и по мрамору растеклось кровавое пятно: падением двойник разбередил рану на бедре.
Миззамир осмотрел сделанные им приготовления и остался доволен. Кольцо мерцающих камней окружило вход в Испытание, и внутри этого кольца горело несколько свечей. Удовлетворенно кивнув, Первый маг воздел к небу руки и, призвав магические силы, низким и сильным голосом начал произносить заклинание.
Противник сразу вскочил и парировал удар, который должен был стать смертельным. Умело взмахнув мечом, он рассек Сэму кожу на груди, меньше, чем в дюйме от яремной вены. Отброшенный ударом, Сэм уперся спиной в колонну, зажимая грудь ладонью и булькая. Сердоликовый кинжал снова летел на него, и он пригнулся. Клинок отскочил от колонны и унесся под потолок. Сэм приоткрыл один глаз: он знал, что у противника закончились пригодные для метания кинжалы, а Сэм являл собой типичную картину ранения в легкое и должен был казаться практически беспомощным. Настолько беспомощным, что его темный двойник мог позволить себе поддаться инстинкту убийцы и вонзить меч с близкого расстояния, чтобы видеть, как лицо исказится гримасой смерти, и почувствовать удовлетворение от убийства. Второй Сэм действительно начал осторожно приближаться.
Сэм задыхался, булькал, отплевывался, едва держась на трясущихся ногах. Было совершенно ясно, что его оставляют последние силы.
Второй приблизился — Сэм ощутил кисловатый запах собственной крови и пота — и с горящими огнем глазами поднял меч, чтобы нанести последний удар…
Одной рукой Сэм выбил у двойника меч, а ребром ладони другой рубанул своего противника по ране в боку. Рука прошла сквозь плоть и брюшину, зарывшись в месиво склизких кишок… и остановилась.
Они смотрели друг другу в глаза. Сэм увидел во взгляде двойника понимание близости смерти, давно знакомое ему выражение: даже не страх, а просто внезапное знание, словно он заглянул в мир, лежащий по ту сторону жизни. Его внутренности, зажатые в руке Сэма, немного дрожали. Сэм стоял, запустив руку в собственный живот, и смотрел в собственные полные огня глаза — и держал в руках собственную жизнь.
— Ах ты хитрый подонок, — проговорил двойник его собственным голосом. — Ну, давай.
«И самому себе не измени», — подумал Сэм словами древней пьесы… Но кто из двоих на самом деле был им? Он медлил… огонь продолжал пылать, но он застыл, словно окаменев в момент убийства…
Краем глаза он увидел сверкание, за которым последовал сочный звук. Знакомое лицо, в которое он смотрел, вдруг приняло странное, удивленное выражение, глаза помутнели… Тело навалилось на него и сбило с ног. Сэм разжал окровавленную руку, высвободился и посмотрел на противника. В затылок ему вонзился кинжал с сердоликом в рукояти, который так долго летал по комнате…
Сэм вытащил кинжал, начисто вытер и, перевернув труп, посмотрел в собственное лицо, искаженное гримасой смерти. Он смотрел на него долго, пока огонь в крови не угас совсем.
А потом колонны, стены, фонтан и труп вдруг затуманились — и улетели, словно белое облако. Сэм задрал голову, но ничего не увидел. Со всех сторон его окружала одна белизна. И посреди этой белизны плавал в воздухе кроваво-красный камень — Часть Ключа.
Он потянулся к нему, но невидимая сила преградила ему дорогу. Из ниоткуда прогремел голос:
— Тот, кто хочет пройти Испытание Тамарна, должен принести жертву, как это сделал он сам. Вы должны пожертвовать тем, что делает вас особым, тем, что является вашей сущностью.
— Черт возьми, я и так только что убил самого себя, — огрызнулся Сэм. — Чего еще от меня нужно?
— Вы должны отказаться от того, что делает вас тем, кто вы есть, от того, что служит источником вашей гордости и индивидуальности, как это сделал Тамарн. Такова жертва ради Части Радужного Ключа.
— Я же не полубог! — воскликнул Сэм, ощущая себя дураком оттого, что приходится разговаривать с пустотой.
— У вас есть средство. Есть ли у вас воля? Только заплатив эту цену, вы можете получить Часть. — Голос замолчал.
— Это значит?.. — спросил Сэм, соображая.
Легенда… Он достал небольшой черный мешочек — плату за спасение Робина — и вытряхнул Сердцекамень на ладонь. Легенды гласили, что человек с достаточно сильной волей может использовать его силу для того, чтобы вытянуть из своих врагов самую их суть. Вот почему так высоко ценились эти камни, считавшиеся слезами богов и представляющие огромную редкость. Их магия и красота были столь велики, что уничтожить их могло только осознанное действие могучего Героя. Вероятно, он смог бы…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});