вертолета. Площадь перед управлением, и без того не слишком большую, запрудили легковые автомобили, которые все прибывали и прибывали, и пилоту пришлось проявить незаурядное мастерство, втискивая громоздкую двухвинтовую машину на небольшой клочок оставшегося свободным пространства.
Пару минут спустя многострадальная дверь приемной в очередной раз с треском распахнулась, и в проем стремительно вошел невысокий человек в темном гражданском костюме. Его внешность казалась совершенно неприметной и заурядной, а костюм подошел бы, скорее, чиновнику средней руки, но позади него клубилась свита, в которой обильно мелькали генеральские погоны. В приемной, куда набилось сразу персон тридцать, включая десяток троллей-телохранителей, стало тесно, и Саматта с досадой подумал, что сегодняшний вечер, пожалуй, вполне может обеспечить ему полноценную клаустрофобию. Он поднялся навстречу вошедшим и замер в ожидании.
– Господин Медведь! – вытянувшись в струнку, отрапортовал генерал Торабой. – В соответствии с твоим приказом…
– Вольно, – махнул рукой директор СВР, всматриваясь в лицо археолога. – Господин Саматта Касарий? Я – Сторас Медведь, третий заместитель министра внешних сношений. Приношу извинения за случившееся от лица его величества Верховного Князя Четырех Княжеств. Мы не подозревали о происходящем до самого последнего момента. Заверяю, что все виновные в данном самоуправстве понесут суровое наказание.
– С открытым сердцем принимаю твои извинения. Рад познакомиться, господин Стор… господин Медведь, – вежливо ответил Саматта. – Прошу благосклонности. Говорить с тобой – высокая честь для меня.
– Э-э-э… – директор СВР слегка нахмурился. – Ах, да. Благосклонность пожалована, господин Касарий. Прошу прощения, я давно не бывал на холоде, так что слегка подзабыл речевой этикет Катонии.
– Проблема недостойна внимания, – слегка поклонился Саматта. – Я слушаю тебя не ушами, а сердцем. Господин Медведь, нам обязательно общаться в присутствии такого количества народу? Я бы предпочел поговорить с глазу на глаз.
– Разумеется, – директор Службы внешней разведки слегка повернул голову и негромко приказал: – Все вон. Торабой, охрану у дверей, никого не пускать без моего приказа.
Толпа вокруг Саматты и Стораса забурлила и задвигалась, и через минуту археолог и директор СВР остались в комнате одни. Впрочем, не совсем одни – в углу комнаты пристроилась девица лет двадцати, плотненькая, в мешковатых штанах и блузе тускло-серого цвета, с коротко остриженными волосами и сонным выражением на некрасивом плоском лице. Ее глаза из-под полуприкрытых век смотрели прямо перед собой, и на Саматту она не обращала никакого внимания. Тот с удивлением взглянул на нее. Что еще за чучело? Однако он промолчал – если хозяин полагает, что девице следует здесь находиться, его дело. Может, она секретарша.
– Ф-фу… – выдохнул Медведь, опускаясь в кресло и протирая глаза руками. – Стар я уже для таких ночных эскапад. Информацию о твоем задержании бот выцепил в сети МВБ только два часа назад, так что можно считать, что мои подчиненные установили новый рекорд по скорости реагирования. Всю Службу на уши поставили, Верховного Князя с постели подняли…
– Из-за меня? – усевшийся в кресло напротив Саматта удивленно поднял брови. – Я, разумеется, ценю свою скромную шкуру, но такая суматоха – уже перебор.
– Не перебор, – покачал головой директор СВР. – Господин Саматта, еще раз, уже не для официального протокола, я приношу извинения за случившееся – в том числе от лица самого Верховного Князя. Ты принимаешь их?
– Да, разумеется, – кивнул Саматта. – Я охотно верю, что вся история – личная инициатива какой-то мелкой сошки. Меня вполне бы устроило, если бы мне просто вернули вещи и отвезли обратно в лагерь. Наверняка там наши волнуются – и за меня, и за моего коллегу.
– Конечно, тебе все вернут. А что за коллега?
– В момент захвата со мной находился член нашей группы Сарий Атарасий. Я ничего не знаю об его судьбе и был бы признателен за прояснение вопроса.
– Так… – Медведь нахмурился. Он дважды постучал пальцем по сидящей в ухе пуговке гарнитуры. – Торабой, на связь, – сказал он в пространство. – Бери за шиворот директора… как его… в общем, директора управления. Через пятнадцать минут все изъятые у господина Саматты вещи должны быть здесь. Немедленно узнать, что случилось со спутником господина Саматты. Срок – те же пятнадцать минут. Меры – любые… Еще лучше, бери его в оборот от моего имени. Да, все. Выполнять.
Он снова дважды стукнул по пуговке динамика, отключая пелефон.
– Директора управления уже привезли, – пояснил он. – Посмотрим, как у него поставлена работа. Не уложатся в пятнадцать минут – вылетит со службы за некомпетентность. Хоть и не мое ведомство, но уж такое-то я обеспечить могу.
– По-моему, это явно лишнее, – Саматта сделал протестующее движение.
– Господин Саматта, – нахмурился третий заместитель министра, – я не знаю, что лишнее, а что нет, когда речь идет о «Черном квадрате». Мы почти не имели дела с личностями, там упоминающимися в качестве… хм, взятых под защиту. Но два инцидента с их участием, что произошли за последние пятнадцать лет, закончились несколькими повредившимися умом и скоропостижно умершими чиновниками и дворянами, занимавшими очень высокие посты. Про непосредственных участников инцидентов я даже не упоминаю. Я готов подвергнуться наказанию со стороны твоего… э-э-э, покровителя, но может пострадать и Верховный Князь, чего я лично допустить никак не могу. Я заверяю, что он здесь совершенно ни при чем.
– Ну, я же цел, – пожал плечами Саматта. – До членовредительства дело не дошло, а пару ударов в брюхо я вполне могу пережить.
– Возможно. Но речь не о тебе. Вернее, не только о тебе. Господин Саматта, беда в том, что мы понятия не имеем, как вести себя с Сущностями, описанных в «Черном квадрате». Ты, вероятно, знаешь, что особое досье – единственное место, где нам дозволено собирать информацию об их деятельности. Иногда оттуда исчезают собранные нами материалы, касающиеся относительно невинных, на наш взгляд, событий. Иногда же там самочинно появляются данные, которые я лично не задумываясь отнес бы к разряду сверхсекретных, касайся они работы моей Службы. Иногда они проявляют невероятную щепетильность по отношению к человеческой жизни, а иногда устраивают массовые побоища с десятками трупов. В общем, логика действий Сущностей зачастую совершенно нечеловеческая. И если мы что-то и знаем твердо, то лишь одно: отношение агента Сущности к проблеме совершенно не обязательно совпадает с отношением самой Сущности.
Директор сложил кисти рук в замок и опустил их на колени.
– Господин Саматта, мы просто не понимаем, как себя вести, чтобы не допустить подобных инцидентов. Мы много десятилетий пытаемся установить полноценный контакт с Сущностями. Мы готовы предоставить им любой разумный статус, включая статус равноправного суверенного государства. Соответственно, персоны, фигурирующие в «Черном квадрате», могли бы получить статус послов